Прекрасная, как река
Шрифт:
Мне послышался стук в дверь. Я выглянула в окно, однако на парковке не было машин, кроме моей. Вдруг раздался звонок, заставивший меня вздрогнуть. Все-таки там кто-то есть.
Я побежала вниз, по пути заглядывая в окна. Открыв дверь, невольно улыбнулась.
– Привет, Фабьена, не хочу тебя беспокоить, я просто хотел узнать, все ли в силе насчет завтра.
Шарль стоял внизу у лестницы, держа в руках ланчбокс. Я так запыхалась, словно пробежала марафон. Это была смесь радости, стресса и удивления. Бариста сделал бы из этой смеси
– Ну да! Ты пешком пришел?
– Да, я еще работаю у Сен-Лоранов, хотелось немного пройтись.
– Ага, и заодно проветрить ланчбокс…
Он со смехом посмотрел на меня.
– Уходил в спешке, мог бы, конечно, оставить его в пикапе.
– Хочешь зайти?
Он взглянул на свои сапоги.
– Слишком грязные, я же так, на секунду.
– Заходи позже.
– Окей!
– Думаю, Ван Гог был бы не против пойти с тобой.
– Конечно, отличная идея!
Я сходила за щенком. Узнав, что его поведут гулять, он пришел в восторг.
– До скорого!
Он был похож на великана, который тащит за собой мышь на поводке. Когда они исчезли в конце тропы, я бросилась звонить Анне. Я молилась, чтобы она взяла трубку, пока не услышала автоответчик.
«Алло, это твоя подруга из Квебека, которая говорила тебе не смешивать все в кучу и что Шарль только заедет в Сент-Огюст посмотреть на дом, но я только что пригласила его провести вечер на маяке. Если, конечно, я не самоуничтожусь от стресса раньше! Пока!»
Час спустя я ходила по кухне кругами. Все было готово. Я приняла душ, надела платье в цветочек, сунула в холодильник бутылку белого вина и выставила кое-какие закуски. Услышав хруст гравия под шинами пикапа, я закрыла на несколько секунд глаза и сделала глубокий вдох. Открыв дверь, я увидела Шарля с полными руками продуктов.
– Да ладно! Это же я тебя пригласила!
– Но я ем как медведь!
– Я это предвидела, сам поймешь…
Я взяла Ван Гога, который безостановочно прыгал мне на ноги.
Мы вошли, и я устроила Шарлю экскурсию, словно он никогда здесь не был.
– А вообще извини, я не забыла, что это ты реконструировал мой маяк.
– Да, но я-то видел его пустым. Твоя мастерская наверху?
– Да, идем!
Мы поднялись наверх. Оказавшись перед окном, он замер.
– Черт! Я забыл, как это красиво…
Лучше и сказать нельзя. Все сразу понятно. Он повернулся посмотреть на мои картины. Мне всегда неловко, когда другие оценивают мои работы.
– Это все для выставки в августе?
– Да, но я только что узнала, что она отменилась – выпадает на то же время, что и фестиваль в Дэмоне.
– Думаю, так даже лучше.
– Потому что я приду на твой день рождения?
– Ха-ха-ха! Ты украла мою шутку!
Мы спустились, смеясь. Ван Гог спал в своей корзинке, дергая лапами. Мы долго любовались им, гадая, что такое ему могло присниться. Затем поужинали, рассуждая о прошедшей неделе. Шарль
– Как тебе это удается? Я бы не смог день за днем проводить с умирающими.
– Они могут многое дать нам. Они словно уже в другом мире…
Мы несколько минут помолчали. Я встала, чтобы взять оливки из холодильника, и притворилась, что ищу банку, просто чтобы немного остыть. Щеки горели. Мне было непонятно, что говорить, что делать и как. Остановилась на первом, что пришло в голову.
– Хочешь, покажу, где я устроила бы выставку?
– В смысле, в лесу?
– Да.
– Идем!
Я захватила бутылку вина, два бокала, плед, и мы пошли по тропе за домом. Будить Ван Гога я не осмелилась: он все еще куда-то бежал, не открывая глаз. Мы немного прошлись, и я показала Шарлю место, которое выбрала для своих работ.
– Серьезно, я думаю, ты все равно должна организовать эту выставку. Тебя знают, люди обязательно придут, это точно…
Уже почти совсем стемнело, но свет внутреннего дворика освещал место под елями, где мы находились. Я расстелила покрывало на земле, и мы сели, продолжая говорить о моем проекте.
– А знаешь, что самое интересное? Я же собираюсь отремонтировать за лето дом в Сен-Огюсте, так что отмена очень даже кстати. Ужас, да?
В эту секунду мы увидели фары машины, подъезжающей к парковке. Разглядеть лицо водителя было невозможно, но я знала, кто это. Я бросила на Шарля отчаянный взгляд. Он тут же понял.
– М-да, он просто чертовски соскучился…
– Ты не против подождать меня? Пойду поговорю, это ненадолго.
– Я не против, но давай на всякий случай буду где-нибудь неподалеку.
Я побежала к Фридриху, пытавшемуся зайти через переднюю дверь. При виде меня он закричал:
– Ты дома и запираешь дверь? Боишься, тебя похитят, что ли?
– Что ты здесь делаешь, Фред?
Он повернулся ко мне, указывая на пикап Шарля.
– Вон оно как! У вас все серьезно? А ты быстрая!
– Ты пьян?
Он с трудом держался на ногах. Одна его рука была в кармане джинсов, другую он направил на меня.
– Где этот прекрасный Шарль? Хочу с ним поговорить. Я советовал ему не связываться с тобой, потому что ты клубок проблем, Фабьена Дюбуа! Ты хотела лес, и у тебя есть лес! Недовольна? Хочешь теперь реку?
Я смотрела на него, не понимая, к чему он ведет.
– В этом все и дело: ты прекрасна, как река! Ты притягиваешь нас к себе, но потом мелеешь, и мы сразу обеими ногами вязнем в грязи и всяком дерьме.
Я вздрогнула, услышав за спиной голос Шарля:
– Знаешь что, друг, советую тебе уехать. Вообще-то я лучше сам тебя отвезу – ты как будто не совсем в состоянии.
Подняв руки вверх, Фред закричал:
– Я в состоянии благодати, и это правда! Наконец я от нее избавился!