Прекрасная попрошайка
Шрифт:
– А вот этот ваш?
Фридрих Германович насупил густые брови и протянул широкую, твердую, костистую руку для того, чтобы забрать у Дарьи работу. Она вначале хотела было сказать ему, что он должен был бы и так сказать, его это вещь или нет, но не посмела перечить мастеру. К тому же, несмотря на небольшие габариты, дед был сурового вида и, кроме скрипучего голоса, обладал еще резкими манерами и делал все быстро: ходил, вставал, открывал двери, подавал руку. От него веяло энергией и решительностью. Спорить с таким человеком было очень тяжело. С другой стороны, Дарья поспешила позавидовать его жене, которая, наверное, всю жизнь ощущала себя женщиной,
– Как же так?! – воскликнула Дарья. – Вот видите, чертики. Они же сделаны точно так же, как и эта вещь.
– Это верно, – согласился Марсельский, – но я эту работу не выполнял. К тому же мне непонятно, вы пришли заказ делать или же расспросить меня вот об этом солдатике?
Данилова поспешила задобрить старика:
– Вы нам просто даете консультацию, нам никакие работы не нужны. Скажите, пожалуйста, кто из известных мастеров мог изготовить вот эту статуэтку?
Марсельский потер пальцем под губой, затем снова протянул руку за янычаром. Дарья немедленно отдала ему работу. Он долго крутил-вертел ее в руках, потом вернул Даниловой.
– Зачем вам нужно имя этого человека? Он что, натворил что-нибудь?
Дарья переглянулась с Виктором Борисовичем, и толстяк поспешил успокоить Марсельского своим твердым мужским «нет».
– Ничего подобного, просто мы хотели бы заказать ему еще несколько штук.
– Ах вот оно что… – Фридрих Германович задумался. – В принципе я бы тоже мог изготовить эти вещи. И не хуже.
– Почему вы так уверены? – тут же спросила Данилова.
– Дело в том, что человека, который изготовил эту самую статуэтку, учил работать я. И делать имитацию под слоновую кость тоже учил его я. Так что повторить работу своего собственного ученика для меня никакого труда не составит.
У Дарьи загорелись глаза. Это действительно была удача. Они имеют все шансы теперь уже точно выйти на мастера, изготовившего копию.
– Да, – протянул дед, – вырос Алексей. Хорошая работа. Сейчас не каждый мастер может сделать такую вещь.
Данилова не стала разочаровывать Фридриха Германовича и не сказала ему, что его ученик снял всего лишь копию с работы неизвестного восточного мастера.
– Может быть, вы назовете нам человека, который сделал этого солдатика?
– Судя по тому, как вы настойчивы, сударыня, не все так хорошо и радужно, как вы хотите мне представить. Почему вас интересует именно тот, кто сделал эту работу, хотя совсем недавно вы заявляли, что вам просто нужно, чтобы изготовили еще несколько точно таких же? Не нужно считать меня жадным. Я не нуждаюсь в заказах со стороны. Мои работы и так неплохо расходятся.
– Извините, но мы не можем вам рассказать суть дела, – напрямую ответила Дарья.
– Заступаться за своего ученика я не буду. Если он и сделал что не так, то я больше чем уверен, это произошло чисто случайно и он стал жертвой затеи каких-то нечистоплотных личностей.
– Вот этих нечистоплотных личностей мы и хотим найти, – заверила Данилова, – это частное расследование. Мы не из милиции. Но вот эта штуковина в оригинале стоит очень много, а ваш ученик, он помог кому-то, может быть, и неосознанно. Была сделана копия, и оригинал подменили этой копией. Вы
Старик встал, снова подтянул сползшие штаны и подошел к полочке, на которой стояли причудливые коряги.
– Человек, которого я научил известным мне способам обработки древесины, начал заниматься резьбой самостоятельно. То есть у него это шло от сердца, он занимался не по принуждению, не из-под палки, а подходил к работе творчески. – Дарья и Загороднев благоразумно молчали, давая старику высказаться. – Я дам вам его адрес. Телефона там нет. Думаю, что для парня будет намного лучше, если он покончит с этим недоразумением побыстрее и больше не будет брать заказы у людей, которые подводят его. Ему всего двадцать лет – вся жизнь впереди.
«Точно так же, как Федору», – тут же заметила про себя Данилова.
– Он живет в Ленинском районе, в Елшанке. Это Алексей Колпаков. – Он сообщил адрес и после этого немного сник. – Вы узнали все, что хотели. Спасибо вам за купленных моих чертят, и извините, но мне нужно идти к заказчику, буду оформлять интерьер новой гостиницы.
Частный двухэтажный дом спрятался за деревьями и с дороги почти не просматривался. Звонка на калитке не было, и Дарье пришлось чисто по-деревенски заголосить:
– Хозяева, а хозяева!
Вскоре на крик вышел крепкий парень, который был одного роста с Дарьей. Он был голубоглазый, светловолосый. Круглая физиономия пыхала здоровьем. Вытирая на ходу грязные руки о потертые джинсы, он подошел к калитке и поинтересовался:
– Чего надо?
– Ты Алексей? – спросил Загороднев.
Парень перевел взгляд с Дарьи на жидковолосого толстяка, нашел, видимо, его неинтересным и занудливым. Такой вывод Дарья сделала после того, как он не стал отвечать Виктору Борисовичу, а снова повернулся к ней. Он подтвердил, что он Алексей, и поинтересовался, кто они такие и чего им от него надо. Данилова продемонстрировала подделку и спросила, его ли это работа?
Он заметно побледнел. Дарье казалось, что он сейчас сделает ноги в руки и больше никогда в этом месте не появится. Сей мандраж не ускользнул и от взгляда Виктора Борисовича, и он даже, как настоящий мужчина, – во всяком случае, Дарья это почувствовала, – решил уже лезть через забор за убегающим Колпаковым, но тот стоял на месте.
И вдруг он резво сорвался с места. Дарья даже не поверила, что это может быть на самом деле.
– Ты куда, подонок?! – закричал Загороднев.
– Что же вы стоите! – Данилова дернула спутника за рубашку. – Он же сейчас уйдет! Ломайте калитку!
Несмотря на свою солидную массу, бывший дипработник оказался весьма слабым человеком. Он пару раз разгонялся, но снести препятствие не мог. На третий раз Данилова решила его подтолкнуть, для того чтобы усилить напор, и владелец кафе врезался своей блюдовидной физиономией в калитку. В результате преграда пала, правда, теперь толстяк был более озабочен собственным носом, нежели погоней за молодым человеком.
Данилова была вынуждена одна броситься следом. Он стремительно удалялся, мелькая между садовых деревьев. Она малодушно подумала, что не сможет его догнать, но отбросила эту мысль.