Прекрасная попрошайка
Шрифт:
– Ничем не хуже, – безразлично сказал Колпаков. – Если вы хотите посмотреть мастерскую, так и скажите.
Они вошли в дом.
– Один живешь? – поинтересовалась Данилова, разглядывая валяющиеся на кухонном столе старые журналы «Наука и жизнь».
– Один, один. Девушек иногда привожу. Может, и вы зайдете как-нибудь?
– А ты наглый, – пропела Дарья.
– Я не наглый, я мужчина. Кстати, недавно из армии вернулся. Поэтому испытываю серьезное влечение к противоположному полу.
– Ничего, бедняжка, переболеешь. –
– Ты когда девушку приглашаешь, так иной раз ей заранее намекни, что у тебя тут не все в порядке с обстановкой. Быт не налажен.
– Пройдемте в мастерскую, – пробурчал Колпаков.
Они вошли в самую большую комнату в доме, и сразу же в глаза бросилась крупная работа: две нагие женщины обнимались друг с другом и готовились поцеловаться. Композиция была выполнена из дерева, но, по словам мастера, который тут же закрыл ее тряпкой, не была еще до конца закончена. Гости имели возможность посмотреть несколько других работ, которые в беспорядке стояли на полках. Дарья взяла симпатичного гномика и стала крутить его из стороны в сторону.
– Можете забрать, – равнодушно произнес Алексей.
– Спасибо, – поблагодарила Дарья, – у меня ничего подобного еще не было.
– Поэтому наши работы и покупают люди. Каждому хочется, чтобы у него было нечто необыкновенное.
В доме было прохладнее, чем на улице.
– По тем приметам, что ты, Алексей, нам сейчас сообщил, мы вряд ли сможем найти твоего заказчика. – Загороднев вслед за Дарьей взял с полки еще одну работу мастера и стал ее крутить в руках. Это была пепельница, сделанная из двух коряг.
– Ну что я могу поделать? – Блондин оседлал табуретку. – Это все, что я знаю. Клиент привез материал, сделал заказ. Оставил задаток. Через неделю отдал вторую половину. Что я теперь, виноват?
– Но у тебя должен был оставаться в доме оригинал?
– Оставался, – согласился парень. – Был и оригинал.
– Как сделано, понравилось? – Виктор Борисович вернул пепельницу на место.
От Дарьи не ускользнуло некое потаенное желание в голосе Загороднева. Ему очень хотелось, чтобы Колпаков оценил работу.
– Да, вещь тонкая, хорошо сделана.
– Как думаешь, когда? – Данилова засунула гномика себе в сумочку.
– Не знаю, – сказал хозяин мастерской, – работа была в очень хорошем состоянии. Трудно сказать. Может быть… Я думаю, что максимум лет двадцать назад.
– А я думаю, что лет двести назад, – поправил его Виктор Борисович – Молодой человек, дело в том, что я…
Дарья остановила его жестом, зная, что сейчас ее спутник поспешит рассказать всю историю Колпакову, а, по ее глубокому убеждению, этого делать не стоило.
Незачем сообщать обо всем людям, которые не могут повлиять на ход дела и не занимаются расследованием. Конечно, без информации, полученной от Колпакова, им пришлось бы намного тяжелее. Теперь же у них появились некие приметы,
– Двести лет? – уцепился за фразу Алексей. – И слоновая кость, обработанная явно не у нас. Знаете, мне кажется, что оригинал стоил намного больше двенадцати с половиной тысяч.
А вот этот вывод Дарье не понравился.
– Ничего подобного, – ответила она, – я проверяла по Интернету. Это те самые деньги, которые можно было заполучить за этого янычара в России, в Европе несколько больше. Я надеюсь, что вы позвоните или мне, или Виктору Борисовичу в том случае, если заказчик появится снова. Вот вам деньги, – она оставила пятьсот рублей на верстаке, затем вытащила блокнот и записала в нем собственные координаты и телефон Загороднева, – непременно звоните. Если от вас будет информация, заплатим дополнительно. Если что-то вспомните или вдруг пойдете по улице и увидите этого человека, звоните немедленно. Мы за ценой не постоим.
Оставив Колпакова думать и гадать, кто же это к нему приезжал и какие цели преследовал, парочка прыгнула в «Фольксваген» и уехала.
По пути к кафе Дарья поучала Виктора Борисовича:
– Пожалуйста, никогда и ни с кем не делитесь всей информацией, которой владеете. Я уже устала сегодня вас одергивать. Не нужно рассказывать лишнего. Иногда людям просто неинтересно знать все то, чем вы обладаете.
– Может быть, вы и правы, – нехотя соглашался Загороднев. – Я кожей чувствую, что для вас подобное расследование не первое и что вы ощущаете себя как рыба в воде в этой обстановке. Выколачиваете информацию из потенциальных свидетелей, делаете какие-то ложные ходы, высказываете предположения.
Дарья не стала ни подтверждать, ни опровергать его высказывания.
– Мне все это просто интересно и, хотите верьте, хотите нет, доставляет удовольствие.
Загороднев завел разговор о достоинствах молодого мастера:
– У Алексея талант. Его работы в ближайшем будущем станут весьма и весьма привлекательными для любителей прикладного искусства. Видели этих девушек, которых он прикрыл материей? Это многообещающая вещь. Похоже, у меня скоро появится к нему несколько предложений. Пусть работает. А заниматься продажей буду я. И каждый с этого получит свою копеечку.
– То есть вы считаете, что у этого парня есть будущее?
– Несомненно, – подтвердил Загороднев, – у него не может не быть будущего. Он начал заниматься самостоятельно, затем нашел человека, который научил его многому, и после этого растет дальше. И это, заметьте, несмотря на то, что не так давно он был в армии. Два года разлуки с резцом не отбили у него желания работать и продолжать совершенствоваться.
– А я думаю, не будет у него ничего хорошего в жизни, если основными его клиентами станут люди, нечистые на руку.