Прекрасное сожжение
Шрифт:
– Я буду вафли, – начал Тайлер.
– С арахисовым маслом взбитым с теплым кленовым сиропом? – спросила она.
– Угу, – подтвердил он.
Эмили перевела на меня взгляд.
– Э-эм… мне перевернутую глазунью из двух яиц и бекон. Зажаренный.
– Зажаренный? – Переспросила Эмили.
– До хрустящей корочки.
Она покачала головой.
– Я передам повару. Что-нибудь еще?
– Все, – ответила я. Эмили ушла, и я облокотилась на стол. – Она плюнет мне в еду.
– Вы знакомы? – Поинтересовался Тайлер.
– Нет. Я никак не пойму, возненавидела она меня,
– Возможно, и то и другое. В этом плане девушки ведут себя очень странно.
– Господи, Тайлер. Большим женоненавистником ты быть не мог?
– Я что, не прав?
– По поводу чего? Не уверена даже, что понимаю тебя.
– Но понимаешь достаточно, чтобы обидеться.
– Сегодня я тебя просто ненавижу.
– Вижу, – ответил он. – Я бы посоветовал тебе выпить, но…
– Нет. С моим везением, нас вызовут на политический пожар, и меня начнет выворачивать наизнанку.
Тайлер улыбнулся, услышав от меня жаргонное выражение. Политическим пожаром назывался любой большой случай, попавший в новости, туда стягивали все службы, и единственная причина по которой мне это известно – проживание с командой из двадцати человек, посланных на один из таких пожаров.
– Я и не представлял, что тебе известна наша терминология, – произнес Тайлер.
– Я вроде как должна просвещаться в отношении работы.
– У тебя хорошо получается, правда, Элли. Я рад, что Джоджо сделала тебе надбавку, я видел в интернете, что фотографам платят шестизначную цифру в год за снимки национальных заповедников.
– Серьезно?
– Я проверил и «Нэшнл Географик». Туда гораздо сложнее попасть, но нет ничего невозможного.
Я изогнула бровь.
– Пытаешься избавиться от меня, пожарный-мачо.
– Ни хрена. Ни на секунду.
Мы какое-то время молча изучали друг друга. После чего пришли к необходимому мне пониманию, Тайлер тоже остался вполне удовлетворен нашими занятиями. Часть меня жаждала поблагодарить его за то, что не давил на меня, но тогда я разрушу установленное между нами правило не вешать ярлыки или в реальности обсуждать наши отношения – если их можно так назвать.
Эмили вернулась с тарелками, прервав наше маленькое зрительное противостояние.
– Вафли. Яичница, – произнесла она и развернулась прежде, чем Тайлер успел попросить добавки.
– Ну, ладно. Не знаю, что у вас произошло с Пейдж, но похоже ее кузине это не понравилось.
– Честно говоря, я и сама не представляю.
– Разве вы двое не, ну…
– Нет. Собственно, я была достаточно откровенна. Много раз.
– Много раз, значит?
– Заткнись.
Тайлер засмеялся, покончив с вафлей. Он заплатил за завтрак, и мы двинулись ближе к центру, останавливаясь в различных магазинчиках. Непривычно было находить понравившуюся вещь и не покупать ее. Я впервые обращала внимание на ценники и даже однажды наткнувшись на очень мягкую черную водолазку, подсчитала в голове баланс и предстоящие счета, чтобы узнать, хватает ли мне денег на покупку. Не хватает.
Я обошла магазин, наблюдая за Тайлером сквозь стеллажи. В его руках было несколько вещей, так что мне пришлось ждать, пока он
Я победила.
День истек, и как только солнце скрылось за зелеными вершинами гор, я уже начала скучать по «дню, когда мы с Тайлером страдали ерундой». Слоняться по центру Эстес стало одним из моих самых лучших времяпровождений в жизни.
После легкого ужина, мы с Тайлером оказались в квартале от знакомого переулка. Он мимоходом потянулся к моей руке, сперва раскачивая наши ладони и, осознав, что я не собираюсь отстраняться, нежно сжал мои пальцы. Он был одет в джинсы, черные ботинки и белую футболку с черным рисунком на мотоциклетную тематику. Она идеально сочеталось с покрывавшими его руки татуировками, по моему лицу непроизвольно растянулась улыбка, когда я представила реакцию родителей, увидь нас вместе.
– Ну что? Нет желания разделить «Шерли Темпл» (название коктейля)?
– Ты вроде говорил, что устал от баров?
– Нам не обязательно идти. Не хочу поощрять старые привычки.
Я вырвала свою руку.
– Я не алкоголичка, Тайлер. И спокойно могу находиться рядом с напитками, не выпивая их.
– Я никогда не считал тебя алкоголичкой.
Я нахмурилась.
– Ты мне не веришь.
– И этого я тоже не говорил.
Я сжала его руку и потянула вперед. Он сопротивлялся первые несколько шагов, а затем сдался. Сквозь двери на улицу вышла женщина, ее каблуки застучали по той же самой дороге, по которой шли мы. Ее лодыжка внезапно подвернулась, и она практически упала, но удержалась, восстановив равновесие, мы слышали ее ругательства, пока она не скрылась за углом.
Когда я потянулась свободной рукой к двери, Тайлер отступил. Я отшатнулась назад, налетев на него, после чего оттолкнула его от себя.
– Я пошутил, Элли, – выпалил Тайлер. – Не думаю, что нам стоит туда идти. Мы можем заняться чем-нибудь еще.
– В десять часов вечера в городе? Либо мы идем внутрь, либо возвращаемся в штаб, – я указала на дверь. Сколотая черная краска на ней идеально подходила тому, что ожидало нас внутри.
Я снова потянулась к двери, но Тайлер продолжил сопротивляться. Только повернулась, чтобы разнести вдребезги его нежелание, как его ладонь нежно легла на мою щеку, а в глазах плескалось беспокойство.
– Элли.
Я отстранилась от прикосновения. Новая работа и жизнь были основаны на моей непреклонной гордости. Даже отречение родителей не могло повлиять на мое решение. Удача оказывалась на моей стороне, когда я самостоятельно принимала решения независимо от воздействий внешних обстоятельств, но мне хотелось сделать что-нибудь приятное Тайлеру – какую-нибудь глупость, банальщину, подобную той, что вытворяла Финли ради понравившегося ей парня – нечто совершенно не свойственное мне. Но повторюсь еще раз, я больше не знала, кем являлась. Возможно Элли версия 2.0 ради безопасности готова пропустить бар и спрятаться от искушений в штабе.