Прекрасный каратель
Шрифт:
Я замедлил свои движения, прежде чем кончить слишком рано, не желая, чтобы это прекратилось, мне нужно было сначала увидеть, как она развалится на части для меня.
Ее стоны становились все громче, чем ближе она подходила к своему оргазму, и я чувствовал, что мне хочется следовать за ней через край, но я еще больше замедлил свои движения, глядя на нее, когда ее глаза закрылись.
— Посмотри на меня, Слоан, — приказал я. — Скажи мне, как приятно прикасаться к себе ради меня.
Ее глаза распахнулись и встретились с моими, но румянец вернулся прежде, чем она успела произнести
— Тебе хорошо? — спросил я, подталкивая ее.
— Да, — выдохнула она, ее движения стали быстрее.
— Скажи мне, какая ты мокрая, — промурлыкал я.
— Такая мокрая, — выдохнула она. — Для тебя, Рокко.
Я жадно зарычал на это, мой член дернулся в требовании, и я снова погладил его.
— Ты собираешься кончить для меня, белла?
— Да, — выдохнула она. — Да… ааа.
Я зарычал от отчаянного желания, когда она довела себя до края с криком удовольствия, и я двинулся вперед, чтобы взять то, что мне было нужно. Конечно, с моей рукой все было в порядке, но чего мне действительно хотелось, так это тесноты ее тела, окружавшей каждый мой дюйм.
Слоан откинулась назад на капот машины, ее оргазм лишил ее энергии, и я зарычал, стягивая с нее трусики. Я раздвинул ее ноги шире, и она жадно потянулась ко мне, пока я входил в нее.
— О, Рокко, — простонала она, ее ноги обвились вокруг меня, и я прижался к ее бедрам, жестко и быстро трахая ее ещё и ещё, пока она кричала от удовольствия и умоляла о большем.
Эта девушка была подобна солнцу, и чем ближе я подходил к ней, тем больше я сгорал, но мне было мало. Я тонул в ее глубинах, и все, чего я хотел, это заползти еще дальше, проникнуть глубже под ее кожу и надеть ее на себя.
Я схватил ее за бедра, продолжая входить в нее, и она закричала, когда я вырвал второй оргазм из ее тела, до крови впиваясь ногтями в мои предплечья. Ее голова откинулась назад, она была поражена, и я застонал, трахая ее, как будто я никогда не смогу сделать это снова. Как будто мне нужно было заклеймить свое имя внутри нее и убедиться, что она никогда не сможет стереть этот шрам.
Я приближался все ближе и ближе к своей кульминации, но я еще не закончил с ней, и задвигал рукой между нами, кружа по идеальной маленькой вершине между ее бедер.
— Дерьмо, Рокко, — простонала она, наполовину умоляя о большем, наполовину протестуя, что не может этого вынести. Но она могла взять это. Я оживил бы ее тело от удовольствия и вырвал бы из нее каждый дюйм удовольствия, прежде чем остановиться.
Она сжималась вокруг меня, плакала, хватала себя за грудь, удерживала мои руки, вцеплялась в волосы, пытаясь найти хоть какое-то облегчение от интенсивности того, что я делал с ней.
— Кончи для меня, детка, — потребовал я. — Я не могу остановиться, пока ты не кончишь.
У нее не было слов, только новые стоны срывались с ее губ, она схватила меня за предплечья, и я почувствовал острую боль, когда ее ногти снова вонзились в мою кожу, и крик, который оставил ее, заставил меня взорваться.
Мой вес упал на нее, когда я пульсировал внутри нее, и я тяжело дышал в чистом блаженстве, украв поцелуй с ее идеальных губ.
— Святое дерьмо, — почти бессвязно пробормотала
И я мрачно рассмеялся, чувствуя себя чертовски довольным собой за то, что только что с ней сделал.
— Ты все еще хочешь уйти от меня, белла? — прошептал я, коснувшись губами ее уха и зацепившись щетиной за выбившуюся прядь ее волос.
— Никогда, — вздохнула она.
— Это правда? — спросил я, и мое сердце затрепетало от надежды, на что оно не имело абсолютно никакого права.
Я отодвинулся назад ровно настолько, чтобы посмотреть в эти большие карие глаза, и она тяжело сглотнула.
— Если это возможно, то да, — согласилась она тихим голосом.
— Что, если я просто никогда не отпущу тебя? — Предложил я. — Твоя семья может продолжать верить, что ты моя пленница, но на самом деле ты будешь моей…
— Что? — спросила она, требуя закончить это предложение.
— Моей Слоан, — страстно выдохнул я. — Мы можем просто быть вместе. Здесь, в городе, ты можешь выбрать любое из наших владений, которое захочешь сделать нашим домом.
— Твоя семья никогда этого не примет, — ответила она. — Даже если моя перестанет пытаться меня спасти.
— Итак, мы покидаем город, — предложил я, и почувствовав тепло ее тела, я понял, что готов пожертвовать что угодно, лишь бы мне никогда не пришлось отпускать ее. — Вращай глобус и выбирай пункт назначения. Северный полюс, пустыня Сахара, мне все равно. Если ты там, то я тоже хочу быть там.
— Звучит как рай, — медленно призналась она, проводя пальцами по моему лицу.
— Больше похоже на ад, ведь я буду рядом с тобой, — напомнил я ей. — Но я бы построил для тебя дворец, окруженный огнем и серой, если бы ты действительно пришла.
— Я бы пришла, — выдохнула она.
И хотя это ничего не значило, даже несмотря на то, что у нас не было ни плана, ни способа даже попытаться сделать эту невозможную вещь, я не мог не почувствовать прилив облегчения от ее слов. Потому что, когда я поспорил со своими братьями, что смогу заставить ее полюбить меня, я ни разу не подумал, что тоже могу влюбиться. И теперь, когда она у меня была, я знал, что пути назад нет.
Если меня разрезать, то ее имя будет выжжено прямо на почерневшем куске моего сердца. И хотя в этом не было ничего особенного, я все равно с радостью вырезал бы его и положил к ее ногам. Потому что если в этом мире и осталось что-то, что я хотел сделать в своей жизни, так это поклоняться алтарю этой богини.
Маунтиндейл находился в трех часах езды от залива Грешников и был почти идеальным местом, чтобы приехать и спрятаться, если вы занимаетесь похищением людей. Город был центральным, но бесчисленные хижины и поместья стояли в горах, и их владельцы регулярно приезжали и уезжали. Это было достаточно маленькое место, чтобы люди могли заметить незнакомцев, но мы не были редким явлением, чтобы привлекать слишком много внимания. Многие люди приезжали сюда на выходные и романтические каникулы в снегу.