Преподавательская работа в Алма-атинском Высшем пограничном командном училище
Шрифт:
Казахстан на то время (на 1992 год) насчитывал всего 16 млн. чел., из них, казахов было только 8 млн. чел., а остальные - русские, украинцы, белорусы и многие другие народности. В то время только в Алма-Ате проживало 40 тыс. немцев. Вокруг Алма-Аты, в таких поселках, как Илийский, Чапаево, Комсомол, Каскелен, - в основном проживали советские немцы. Казахов в этих поселках проживали единицы. Почему я это знаю? Да потому что, проводя занятия вблизи этих поселков, на перерывах мы читали на близлежащих кладбищах, кто захоронен, - на надгробных памятниках написаны были только немецкие фамилии.
Еще до развала Советского Союза в Казахстане процветал национализм. Казахи даже на бытовом уровне, отвечая на недовольство русских, говорили: "Если вам здесь плохо, то уезжайте в Россию" или, - "уезжайте на север", подразумевая
Помню, как при проведении выборов в местные органы власти, еще в советское время, в бюллетене тогда была только одна фамилия, - фамилия казаха. Не говоря уже о таких должностях, как прокурор, следователь, - они были заняты, в основном, казахами. В то время я читал одну статью в газете "Казахстанская правда" и там писалось, что каждый чабан мечтает о том, чтобы его сын был прокурором или следователем.
На кафедрах в высших учебных заведениях: если заведующий кафедрой был казах, то весь преподавательский состав был исключительно из казахов, других почти не было. На кафедрах создавалась такая невыносимая обстановка, что русские преподаватели были вынуждены уходить.
Все офицеры Алма-атинского Высшего пограничного командного училища были прикреплены к поликлинике КГБ, которая находилась в городе. Приходилось там часто проходить медосмотры, разные профилактические лечения. Я там слышал, как одна врач-казашка говорила: "Мы хотим, чтобы весь медицинский персонал поликлиники состоял из одних казахов, что, - это разве плохо?"
В 1992 году в Алма-Ате проходило много различных научно-практических конференций, на которых участвовал и Президент Н.А. Назарбаев. Представители русско-язычного населения ему задавали вопросы о нецелесообразности введения казахского языка, как государственного. Мне тогда нравились его убедительные ответы на эти вопросы. Хорошо помню, как он отвечал: "Товарищи, русский язык - он есть государственным языком РФ, он там развивается и никогда не исчезнет с языковой арены, не отомрет; а что делать с казахским языком? Его же не введешь государственным языком ни в Турции, ни в Узбекистане или еще где. Поэтому, если мы не введем его, как государственный язык в Казахстане, - он отомрет и исчезнет". Да, это били убедительные объяснения. Не в сравнении с объяснениями наших украинских государственных руководителей. Наши объясняли очень тупо. К примеру, вот наше государство - Украина, значит и язык государственный должен быть украинским. Вот и все их доводы. Не могли и не умели обосновывать и правильно отвечать: "Может быть давайте введем украинский язык, как государственный, в Канаде, Польше или еще где-то? Иначе он исчезнет". Это не доходило.
В 1992 году с нашего пограничного училища выпускалось человек 20 курсантов-казахов. Преподавателей казахов в нашем училище было пять или шесть человек. Вот они и настраивали курсантов, в том числе и подполковник Галеев, чтобы они на курсовых и государственных экзаменах отвечали на казахском языке.
Заместитель начальника кафедры ОВД полковник Андреев В.А. нам, преподавателям-тактики юмористически объяснял, что если будут курсанты отвечать на экзаменах на казахском языке, то пусть отвечают. "А вы на экзаменах внимательно слушайте этих курсантов, а после ответа говорите: вам, товарищ курсант, - "отлично!" Но, при приеме курсового и государственного экзаменов по нашей дисциплине, таких случаев не было.
При выпуске с пограничного училища курсантов 4-го курса, в 1992 году, выпускалось 52 человека уроженцев с Украины. Поэтому, накануне выпуска курсантов, прибыли и представители Пограничных войск Украины за этими выпускниками. С Киева приезжал представитель управления кадров ПВ Украины подполковник Папуша. Он агитировал и преподавателей, выходцев с Украины, переводиться в Пограничные войска Украины, так как в декабре 1992 года должен открываться Институт Пограничных войск Украины и будут нужны опытные офицеры-преподаватели. Группа офицеров с разных кафедр, не захотевших служить Казахстану, написали рапорта на имя Командующего ПВ Украины с просьбой о переводе. Я тоже написал рапорт и передал его представителю управления кадров ПВ Украины. Рапорта написали в конце июня 1992 года. Только с нашей кафедры
Вопрос о переводе никак не решался. Вызовы с Киева о переводе офицеров-преподавателей пришли где-то через месяц, но мы об этом не знали, так как вызовы пришли в Комитет национальной безопасности Республики Казахстан и они их положили на стол под сукно и не давали ходу. С Киева, с управления кадров ПВ, запросы повторяли по нескольку раз, и только в декабре 1992 года было нам дано добро.
Мы с женой долго думали, что же нам делать: ехать или оставаться в Казахстане. Срываться с насиженного места было как-то страшновато. Я жене сказал: "Выбирай сама: как решишь, так и будем делать?" Она сказала: "Давай переводись в Пограничные войска Украины". В Алма-Ате мы переживали незначительные землетрясения, последнее было, кажется, в 1990 году, силою в 6 баллов; все мои были сильно напуганы. А живя в Алма-Ате, постоянно находились в ожидании землетрясений. К этому еще добавлялся национализм казахов и мы не видели хорошего будущего для своих дочерей. Поэтому все согласились переезжать на Украину.
После приема государственных экзаменов на 4-м курсе, я пошел в очередной отпуск, который проводил в Алма-Ате. После отпуска начальник кафедры определил меня на 1-й курс на должность освобожденного старшего преподавателя. А председателем ПМК 1-го курса был назначен полковник Алдамжаров Ш.К., кандидат военных наук, который два года назад, до этого, как закончил адъюнктуру в Москве.
Контингент курсантов 1-го курса резко изменился. Более 70% набрали на 1-й курс курсантов-казахов. Вот тут и пошли все трудности с обучением. Помню, как шло обучение курсантов на 1-м курсе, и почти на всех занятиях. Приходилось подолгу объяснять учебный материал для курсантов всей учебной группы, а по окончанию объяснения некоторого теоретического положения, я спрашивал курсантов: "Всем понятно?" Несколько курсантов отвечали: "Нам не понятно". Мне приходилось по новой объяснять; по окончанию спрашивал: "Теперь всем понятно?" Опять те же самые говорили: "Нам не понятно". И опять приходилось объяснять это положение. Объяснял, объяснял пока не подходил и конец занятий. Так что приходилось не укладываться в доведении всего учебного материала в выделенное расписанием занятий время. Потому что, если многим курсантам не понятно, то надо объяснять до тех пор, пока всем станет ясно.
В декабре 1992 года наконец-то мне и другим офицерам разрешили перевод в Пограничные войска Украины. Я помню, как меня руководство кафедры и училища уговаривали остаться, предлагали возглавить кафедру вооружения и стрельбы, но я настоял на своем. Надо было оформить мой перевод в законном порядке. Нам сначала предложили написать рапорта с просьбой о переводе. Я тоже написал рапорт на имя начальника кафедры ОВД с просьбой ходатайствовать о моем переводе. Полковник Татьянин В.Л. на моем рапорте написал, что целесообразно переводить меня после окончания учебного года. Понес я этот рапорт на подпись к начальнику училища (был уже полковник Асылов, казах), он мне ответил, что начальник кафедры написал, что нужно разрешить перевод в конце учебного года, и он по-другому изменить не может. Если начальник кафедры напишет, что он не возражает сейчас на перевод, то вопросов не будет. Предложил мне написать другой рапорт и идти вновь к начальнику кафедры.
А что значило разрешить мне перевод после окончания учебного года? Это не по окончанию астрономического года. Учебный год заканчивался в конце июля месяца 1993 года, после сдачи курсовых экзаменов.
Офицеров-преподавателей - одного с военно-технической кафедры, другого с кафедры гуманитарных дисциплин - их начальники кафедр дали добро без всяких условностей. На нашей кафедре подполковнику Лазоренко Ю.П. и подполковнику Морозову И.В. полковник Татьянин В.Л. дал добро сразу, а меня решил притормозить. После того, как полковника Татьянина В.Л. упрекнул в такой предвзятости начальник кафедры военно-технической подготовки, полковник Ильин, говоря, что у офицера сейчас решается его дальнейшая судьба. Вот только тогда он написал на другом моем рапорте, что не возражает и меня, после этого, начали рассчитывать во всех службах училища. Мне выдали все аттестаты, требования на дорогу, требования на контейнер для перевозки вещей и предписание на перевод в Пограничные войска Украины.