Преступления инженера Зоркина
Шрифт:
— Намечаются два свидетеля преступления: торговец огурцами и Семен. Первый — ненадежен, он мог и не быть в тот вечер около магазина, а вот второй должен знать, что произошло с его другом. Отбросим первую версию, займемся Семеном.
Вася сидел, точно на иголках, слова так и рвались с языка: «Почему Петр Петрович медлит, не делает вывода? Ведь картина ясна: разъяренный Курбан, догнав Семена около кинотеатра «Звезда», не помирился с ним, а поссорился. Ну а потом собутыльник ударил ножом Алиева».
Капитан оглядел поочередно каждого из
— Лейтенант, вы хотите сказать?
— Товарищ капитан, я думаю, что Семен — убийца! — Вася замер в напряженном ожидании.
— Может быть, — согласился Сенявский. — Но поспешного заключения делать не надо. Сейчас главная задача — найти Семена. Найти во что бы то ни стало!
Капитан затушил папиросу, произнес четко:
— Розыскную группу возглавит старший лейтенант Ходжаев. Он с двумя помощниками отправляется в поиск немедленно. Трое сержантов остаются дежурить в райотделе. Лейтенанту Рябчикову — отдыхать, он дежурил нынешней ночью!
Вася, не сдержавшись, запротестовал:
— Петр Петрович... — но, увидев, как вдруг затвердело сталью лицо капитана, торопливо добавил: — Разрешите остаться в отделе, переночевать в комнате отдыха?
Обычно Сенявский не любил, когда подчиненные выражали непослушание, но на этот раз промолчал, только укоризненно качнул головой, чуть улыбнувшись. Капитану понравилась горячность молодого офицера и ему не хотелось его расхолаживать.
Ходжаев вместе с двумя старшинами поехал на завод, где работал Курбан Алиев. Цех автоматов, большой и светлый, был наполнен ровным гудением станков, запахами машинного масла и железа. Сменный мастер указал Ходжаеву на один из агрегатов, за которым стоял вихрастый паренек:
— Это ученик Алиева, Володя Пантелеев. Поговорите с ним.
Мастер подошел к Володе, что-то сказал ему. Тот, оглянувшись на Ходжаева, согласно кивнул и, обтерев руки ветошью, направился к старшему лейтенанту. Мастер остался у агрегата.
Разговаривали в красном уголке, в комнате, где стояли столы и жесткие кресла, лежали газеты, журналы, шахматы и шашки. Пантелеев устроился напротив Ходжаева, с недоумением глядел на него, ожидая вопроса.
— Володя, ты хорошо знаешь Курбана Алиева?
— А как же, он мой учитель! Знаете, какой он строгальщик, три станка одновременно может обслуживать!
— Володя, я вижу, что ты очень серьезный человек, поэтому не буду перед тобой таиться. Я — работник милиции, пришел к тебе за помощью. Дело в том, что с Курбаном случилась беда: прошлой ночью его ударили ножом в грудь. Вместе с Алиевым был его приятель Семен, он должен знать, что произошло с Курбаном. Но нам неизвестны ни фамилия Семена, ни его адрес. Может быть, ты знаешь этого человека?
Володины глаза широко раскрылись от удивления и испуга. Понадобилась, по меньшей мере, минута, прежде чем Пантелеев немного успокоился. Ответил с мальчишеской готовностью:
— А как же, конечно знаю. Кедровский — его фамилия.
Пантелеев рассказывал торопливо, тоненькие брови его хмурились, на лицо набегала тень огорчения и тревоги...
— А однажды Курбан-ака меня с собой позвал, мы к Кедровскому домой пошли. Я водку не пил, только бутылку пива. А они много выпили, наверное, целый литр. Потом Курбан-ака мне говорит: «Ты, Володька, домой иди, мы с Семеном к бабам поедем.» Так и сказал — к бабам!.. Но я остался, смотрю, Алиев совсем пьяный, еле на ногах стоит. Взяли такси и на какую-то улицу приехали. Семен вылез, а Курбан-ака спит, не разбудить его ни в какую. Кедровский мне сказал: ты его домой отвези, а сам ушел и за такси не заплатил. Курбан немного в себя пришел, вылез из машины и качается. На меня внимания совсем не обратил и пошел к калитке. Ну, а я дорогу перебежал и на трамвай.
Володя говорил торопливо, горячо, голос его то и дело прерывался. Видно больно было пареньку за то, что человек, мастерством которого он восхищается и мечтает перенять, растрачивает себя впустую, свел дружбу с алкоголиком, полностью подпал под его влияние.
— На следующий день Курбан-ака пришел совсем больной, глаза опухшие. Мне говорит: извини Володя за вчерашний вечер, это я во всем виноват. Предупредил, чтобы я никому не рассказывал о том, что было, особенно мастеру и начальнику цеха... Товарищ Ходжаев, скажите, я смогу повидать Курбан-ака, узнать о его здоровье?
Ходжаев отрицательно качнул головой:
— Скажу тебе правду, Володя. Курбан Алиев убит, и нам необходимо узнать, кто это сделал!.. Пантелеев, ты что же это, в слезы ударился? Будь мужчиной, возьми себя в руки, успокойся!
Володя, тонко всхлипывая, поднял голову и посмотрел на Агзама Ходжаева с тоскливым отчаянием. Сказал с надрывом:
— Вы думаете его Кедровский убил? Нет! Он ведь трус страшный, и хитрый, гадкий человек. Он, наверно, опять Курбан-ака напоил и бросил его. А Алиев, когда пьяный, очень буйный. Мог с бандитами подраться, они его ножом!
— Вот поэтому, Володя, я и хочу, чтобы ты сказал мне адрес Кедровского. Ты помнишь, где он живет?
— Я сейчас, товарищ Ходжаев! — Пантелеев вскочил со стула, намереваясь пойти в цех, чтобы отпроситься у мастера. Офицер остановил его:
— Подожди, Пантелеев. Запомни: наш разговор должен остаться в тайне. Ты расскажи мне, где живет Семен, я сам разыщу его.
И Володя рассказал. Он не помнил номера дома, но знал улицу, дал точный ориентир: поликлиника, напротив зеленые ворота, войдя в которые, надо повернуть направо, постучаться в первую квартиру. Ходжаев поблагодарил Пантелеева. Крепко пожал ему руку, повторив напоследок: