Презренная госпожа. Леди-попаданка в деле
Шрифт:
— Дорогая моя госпожа, я пришла помочь вам приготовиться ко сну.
О, нянечка пожаловала! Очень кстати. Я впустила старушку, прикрыла дверь и сразу же вывалила на неё свою просьбу:
— Достань мне комплект мужской одежды. Найди Маняшу или кого-нибудь ещё. И подготовь мне коня, желательно не слишком резвого.
Старушка всплеснула руками.
— Да как же вы, госпожа? Неужели бежать собрались?
— Нет, няня, не волнуйся, не бежать. Нужно исследовать один вопрос.
— О Боже, ну как же вы! Это ведь опасно!!!
— Всё в порядке, — улыбнулась я. — Не волнуйся,
Старушка нехотя кивнула, насколько могла, быстро развернулась и поковыляла обратно. От нетерпения мне хотелось сгрызть себе все ногти, но вместо этого я начала бегать по комнате, разыскивая что-нибудь, похожее на оружие. Нет, это оказалось бесполезно. Нужен меч, но в оружейную, которая здесь точно была, так просто не пробраться. Пожалела, что не припрятала кривую саблю горцев, которой размахивала несколько дней назад. Ну да ладно.
Уже через двадцать минут прибежала Маняша. Взволнованно передала мне костюм. Она смотрела на меня широко распахнутыми глазами, и я читала в них откровенное восхищение.
— Госпожа, вы такая сильная, вы такая особенная. Я очень рада служить вам, — прошептала она.
Я не удержалась от улыбки.
— Спасибо, — прошептала я. — А теперь помоги мне одеться.
Через пять минут я уже находилась около конюшни. В полумраке невысокий, плешивый мужичок передал мне поводья чёрного скакуна. Не говоря ни слова, он развернулся и ушёл, а я подумала о том, что мой штаб союзников расширяется.
К счастью, отряды выехали из поместья буквально минуту назад. Я выскочила следом, сделав вид, что просто отстала от них. Стражники на воротах меня не остановили. Уже смеркалось. Кстати, в седле я чувствовал себя удивительно хорошо — как влитая. Неужели Евангелина тоже неплохо ездила на лошадях?
Впереди виднелись тёмные силуэты, и я следовала чётко за ними. Куда же они мчались буквально на ночь глядя? Широкая, хорошо вытоптанная дорога позволяла двигаться вперёд беспрепятственно. Я старалась не приближаться слишком близко, чтобы никто не заметил погоню. Наконец, через полчаса скачки, отряды замедлили ход. Я замедлила вместе с ними и оглянулась: вокруг дороги сомкнулся густой лес, а местность начала заметно подниматься в гору.
— Так значит, неужели мы на территории небезызвестных горцев? — мелькнула мысль…
Глава 25. Юный пленник...
Ночь опустилась на лес тёмным покрывалом, которое поглотило каждый звук и каждый шорох. Я бесшумно ползла между густых кустарников, не издавая ни малейшего шума. Профессиональная привычка. Коня оставила далеко позади, привязав его к толстому стволу дуба. Надеялась, что многочисленное стрекотание, жужжание и уханье ночного леса заглушит его беспокойное фырканье.
Впереди забрезжил свет. Он исходил от костра, вокруг которого чернели силуэты воинов. Я прижалась к земле, прислушиваясь к ночным звукам, смешивающимся с глухими голосами у костра. Время от времени раздавался смех, а также звон оружия, которое, видимо, начищали перед битвой. Отчетливо был слышен треск сухих сучьев в пламени. Подобравшись максимально близко, я осторожно выглянула
Генри стоял чуть в стороне от всех, о чём-то хмуро беседуя с Дареном. Их позы источали определённую напряжённость. Лица в полутьме казались агрессивными — возможно, из-за игры теней. Я знала, что вдоль лагеря расставлены часовые с четырёх сторон. Один из них, высокий и широкоплечий, слабо освещённый отблесками костра, медленно обходил периметр, зорко вглядываясь в темноту. Я прижалась к земле ещё сильнее, чувствуя, как влажная трава холодит кожу сквозь одежду. Сердце стучало громко-громко, но я успокаивала себя. Навыки у меня были отличные, тысячу раз проверенные. Не заметят.
Наконец, часовой остановился, продолжая осматриваться, а потом заметно успокоился. Возможно, ему что-то подсказывала интуиция. Но она замолчала, так ничего и не найдя.
Наконец, кто-то начал разливать похлёбку из котелка. Я удивилась. Выехали-то всего пару часов назад. Неужели уже проголодались? Или готовятся к тяжёлому переходу завтра? Внезапно впереди послышался шум — сдавленные звуки борьбы, звон мечей, вскрик, который тут же потонул в ночной тишине. Сердце мгновенно сжалось. Воины у костра насторожились, раздался глухой топот ног. Один из мужчин выволок из темноты совсем юного парнишку. В мерцании костра я увидела, что он был одет, как горец. Его правая рука безвольно свисала, будучи вся исполосована потеками крови. Очевидно, ему было очень больно, но, несмотря на это, во взгляде парня пылала яркая ненависть к окружающим.
Генри мгновенно развернулся, тут же сдвинулся с места и пошёл навстречу парню наглой, вальяжной походкой. Осмотрел его с очевидным презрением, словно грязную скотину.
— Кто ты такой? — бросил он, и голос его был холоден до дрожи.
Горец молчал. Он стиснул зубы так, что они заскрежетали, и с вызовом посмотрел моему муженьку в глаза. Генри нахмурился, явно раздражённый молчанием, потом резко вскинул руку и ударил парня по лицу, отчего тот едва не упал. Я вздрогнула. Первым побуждением было сорваться с места и защитить пленника, но я сдержала себя — это было бы глупо.
— Ты можешь убить меня, мерзкий пёс, — процедил парнишка с яростью, глядя Генри в глаза. — Но я не сдамся, и мой народ не сдастся! Мы уничтожим тебя, так и знай!!!
Смазливое лицо Генри исказилось яростью, и он снова ударил горца. После этого бросил короткий приказ людям, и парня грубо потащили к дереву, привязали его к широкому стволу и заткнули рот кляпом, не церемонясь с раненой рукой. Всё это доставило парню сильную боль. Потом воины снова расселись у костра, а юный горец повис на верёвках, не имея сил удержаться на ногах.