Презумпция невиновности

Львова Ева

И вдруг меня осенило. Ну конечно, как же я сразу не подумала!

– Слушайте, Руслан Гасанович, а директор не мог вам отомстить за смерть Варвары? Может, он тоже знал правду?

– Да нет, не думаю, Эжен не из таких, – почесал щетину на щеке Муратов, постепенно остывая. – Зачем ему подставлять иллюзариум под удар? Начнутся проверки и комиссии, для Стамболиди это нож острый.

– Ткачик уверяет, что накануне гибели вашей жены он разбил голову, а Стамболиди отвез его в больницу. Если слова уборщика подтвердятся, то, вероятнее всего, у них обоих есть алиби – чтобы доехать по пробкам до института

Склифосовского, требуется время. Во сколько вы наполняли емкость водой?

– Дайте подумать, – наморщил лоб клиент. – До восьми я был в мастерской, заканчивал проверку пускового механизма подвесного моста, а в восемь вечера на «Маяке» как раз закончился «Начальник транспортного цеха» с Сергеем Асланяном. Я люблю послушать Асланяна во время работы, дельные вещи говорит мужик. Как только передача закончилась, я сразу пошел на мансардный этаж. Подсоединил шланг к крану, кинул конец в бочку, набрал воды, прибрался и ушел, заперев за собой дверь.

– Следовательно, вы были в мансарде с восьми до половины девятого вечера, – подвела я итог пространным рассуждениям клиента.

– Получается, что так, – согласился Руслан.

– А не могла в кране каким-нибудь хитрым образом оказаться не вода, а «бензин-калоша»? – поинтересовалась я.

– Скажете тоже, – хмыкнул доверитель. – В мансарде обычный водопровод, точно такой, как на втором и первом этажах, залить туда «Нефрас» технически невозможно. Кроме того, сначала я обдал из шланга резиновые сапоги Сашка – он никогда их не моет после зверинца, такой запах стоит – только держись! Поверьте, из крана текла обыкновенная вода, я даже лицо ею умыл.

– После вас кто-то заходил в мансарду?

– Понятия не имею, внизу меня ждала Дина, чтобы ехать домой. Она пришла мириться и всю дорогу рассказывала, как замечательно мы заживем в Испании.

– Вы собирались уехать в Испанию?

– Это была ее идея фикс – купить особняк в Испании. Дина считала, что можно поднапрячься и собрать необходимую сумму, поэтому и скандалила со мной из-за каждой копейки. Даже на пиво мне не оставляла.

– Почему вашу жену так беспокоил вопрос приобретения недвижимости? Вам с Диной негде было жить?

– Как раз наоборот – у Дины однушка в Выхино, досталась ей от бабушки, не считая квартиры, где жила ее мать. Это мы с Варькой снимали квартиру, мою зарплату отдавали за аренду, а жили на ее, и когда Вари не стало, я в первый момент испугался – как мне теперь быть? Дина предложила переехать в Выхино, и я согласился. Страшно мучился, но жил с ней – а куда мне было деваться? Теперь у меня словно гора свалилась с плеч, можно идти домой и не бояться, что там тебя подстерегает «любимая» жена, – доверительно сообщил Муратов. И торопливо добавил: – Но Дину я не убивал!

– Допустим, Руслан, я вам поверила, – стараясь скрыть сомнение в голосе, проговорила я. Ситуация с квартирой только усугубляла положение доверителя, и я уже не была так уверена в невиновности клиента – слишком многое указывало на причастность Муратова к преступлению. – Вы не знаете, где мне найти Стамболиди?

– В кабинете, где же ему быть? – проворчал клиент. – У Эжена Саввича кабинет – как апартаменты класса люкс в гостинице «Хилтон», хоть всю жизнь живи, не вылезая. Это мы мыкаемся по съемным хатам

и загаженным мастерским, а у директора в этом смысле все в порядке.

– И где же этот роскошный кабинет?

– На первом этаже, вторая дверь направо.

– Руслан Гасанович, очень вас прошу, езжайте домой, приведите себя в порядок и будьте готовы по первому требованию следователя Лисицына явиться в УВД, – строго сказала я, покидая мастерскую.

* * *

Чем больше я общалась с клиентом, тем меньше мне нравилась ситуация. Муратов уже не казался таким белым и пушистым, как при первом взгляде на него. Мотивов, чтобы убить жену, у Руслана было более чем достаточно. Дина умело шантажировала своего благоверного, и, загнанный в угол, он вполне мог избрать кардинальный способ решения проблемы. Хотя клиент и говорит, что заказывал «бензин-калошу» много лет назад, Муратов пользовался этим растворителем и не мог не знать, что он необычайно горюч. Получается, прав Хитрый Лис, главный подозреваемый и в самом деле – мой клиент.

За размышлениями я и не заметила, как спустилась на первый этаж. В приемной директора никого не было. Погруженная в собственные мысли, я миновала закуток секретарши и толкнула дверь директорского кабинета. Едва я перешагнула порог, как Стамболиди отпрыгнул от молоденькой девицы в бюстгальтере и черных чулках и сердито закричал:

– Какого черта вы вламываетесь без стука?

Девица ойкнула и прикрылась руками. Интерьер директорского кабинета и в самом деле был далек от рабочего. Чувствовалось, что обставлял его человек с тонким вкусом и беспредельными финансовыми возможностями. Пышные шелковые занавеси густого малинового оттенка были опущены, в бронзовых подсвечниках горели свечи, отражаясь в венецианских зеркалах. На низком мраморном столике стояли безделушки из яшмы и оникса, рядом с ними возвышались ваза с фруктами и серебряное ведерком со льдом, из которого выглядывало горлышко бутылки шампанского. Стеганый диван манил мягкими подушками, среди которых виднелись разбросанные девичьи вещи.

– Вчера вы обещали мне ответить на вопросы, – требовательно проговорила я, продвигаясь в глубь апартаментов.

– Выйдете и подождите, когда я освобожусь, – прикрикнул на меня директор.

Я неторопливо развернулась и, с чувством собственного достоинства проделав обратный путь, прикрыла за собой дверь чуть громче, чем допускают правила приличия. И тут же услышала испуганный вскрик. В дверях приемной стояла немолодая дама с чайником в руках и изумленно взирала на меня.

– А вы что здесь делаете? – сурово проговорила она, направляясь к столу. – Все в иллюзариуме знают, что в это время Эжен Саввич занят!

Как правило, секретарши не только любопытны, но и разговорчивы, поэтому я сочла, что будет справедливо, если взамен на нужную информацию предоставлю ей пищу для сплетен. К тому же попытки говорить правду в случае с Крестовским потерпели фиаско, а наличных денег на подкуп свидетелей у меня больше не было. Женщина продолжала с интересом рассматривать меня, и, чтобы не обмануть ее ожиданий, я включила фантазию и непринужденно улыбнулась:

– Мне сказали, что в иллюзариуме освободилась вакансия гимнастки. Я бы с радостью прошла собеседование.