Приданое для Царевны-лягушки
Шрифт:
– Ты не мог бы зайти туда один посмотреть на них. Сначала – на Лужану, а потом на Аврору.
– Как – на Аврору? – дернулся всем телом Платон, разворачиваясь.
Стул издал предсмертный скрежет.
– Мне кажется, что Аврора тоже там, – прошептала Илиса. – Я взяла с собой фотографию. – Она открыла небольшую сумочку и достала что-то в конверте.
– Не нужно мне фотографий! Если они имеют такой... такое состояние, что я не смогу их узнать визуально, то фотографии тоже не
– Нормальное у них состояние. Авроре пришлось потратить время на поиски, значит, они утонули недавно. Это фотография татуировки на спине Лужаны.
– Ты настояла на моем приезде сюда, а теперь говоришь, что не можешь опознавать?
– Я потому так и настаивала, что не могу. Очень тебя прошу. Представь, что я – твой ребенок. Ты бы потащил маленькую дочку в ту комнату опознавать бывших домработниц своего брата?
– Замолчи! – прошипел Платон, топнул ногой, и стул под ним развалился.
Еще через пятнадцать минут от когда-то гордого, уверенного в себе и спокойного Платона Матвеевича не осталось и следа.
– Не пей, это гадость, настоящая отрава, – жалобно предупредила его Илиса, когда Платон открывал зубами пробку на водочной бутылке, купленной в киоске недалеко от морга.
– А вот теперь – ты поведешь! – объявил он, ополовинив бутылку.
Илиса села за руль и обнаружила, что достает до педали только носком туфли. И то, если тянуться изо всех сил.
Платона такой поворот дела рассмешил.
– Ты опознал Лужану? – спросила Илиса, дождавшись, пока он отсмеется.
– Да, – кивнул он.
– И Аврору?
– Да.
– И как... они?
– Говорят, их нашли вместе у Елагина острова. Совершенно запутавшихся в сетях. Ничего выглядят. Прилично. Там недалеко есть Серафимовское кладбище, а при нем – церквушка. Вероятно, туда монашенка Лужана после заплыва в Губе и подалась. Как ее Аврора вычислила – это вопрос, но вычислила. На сегодняшний день у них больше утопленников нет. Будем тут сидеть и ждать, когда появится еще кто?
– А что делать? – спросила Илиса. – Ловить такси?
– Боюсь, это не выход. Я бы не рискнул бросить в таком месте джип.
– Ладно, – кивнула Илиса и вышла из машины.
Ее не было минут пять. Вернувшись, она привела за руку высокого тощего парнишку лет двадцати в спецовке и с черными от машинной смазки руками автослесаря. Парнишка, ни слова не говоря, сел за руль, Илиса – сзади. Платон только хмыкнул, когда при выезде с Литейного моста лихой шофер стал копаться своими руками в бардачке – искал сигареты.
– Здесь не курят, – заметил Платон.
– А жаль, – флегматично заметил водитель.
Выбрав оптимальный путь, он довез их к дому в два раза быстрее,
– Карбюратор барахлит, – это было второе, что сказал умелец.
Когда Платон и Илиса вышли, он с непроницаемым лицом уехал на джипе.
– В чем дело?.. – опешил Платон.
– Не беспокойся. Вечером он пригонит его сюда, во двор.
– Ладно, – согласился Платон. – Не буду беспокоиться. Раз ты знаешь этого человека...
– Я его первый раз вижу. Он честный парень. Сказал, что ему нужна машина до вечера. Согласился нас подвезти. Услуга за услугу.
– Подвезти?.. – повысил голос Платон.
– Сам виноват – зачем пил?
– А я тебе сейчас расскажу с самого начала, зачем я пил! Ты решила покататься по заливу на прогулочном катере, но тебе было скучно одной, и ты взяла с собой Вениамина и монашенку Лужану... Не надо меня толкать в задницу! Я сам дойду. Знаешь, что было дальше? Монашенка утопила Вениамина, а Аврора тогда... Подожди, а вдруг нам понадобится машина сегодня?
– Не понадобится, – тяжело дышит Илиса сзади. – Ты будешь спать весь день.
– Запыхалась? – обернулся Платон. – Ну извини, я немного побузил. Иди ко мне на руки. Давай-давай, вот так, молодец. Что у нас? Астма? Молчишь... Ладно, придется заняться твоим здоровьем.
Он донес девчонку в пышных юбках до разложенного в гостиной дивана. Даже дверь открыл, прижимая ее к себе одной рукой. Бережно усадив Илису, постоял над нею, покачиваясь, и попросил:
– Ладно, я съездил в морг, скажи теперь, где Венька?
– Его не найдут, – ответила Илиса и добавила: – Нам нужно вымыть как следует руки. Я очень хочу их вымыть, а ты?
– Хватит уже водить меня за нос, – Платон пошел за нею в ванную. – Ты думаешь, что можешь все рассчитать, предусмотреть, да?
– Я так не думаю.
– Думаешь, самая умная, да?
– Ты у нас самый умный. Ты всех провел. Иди в кровать, я тебя раздену.
– А кофе горький будет?
– Нет.
– Ну давай, подари мне иллюзию счастья, покажи Алевтину.
– Ты пьян. А пьяным иллюзии ни к чему.
Поздно ночью зазвонил телефон. Платон дождался звука шагов в коридоре. Вот за спокойными пробежали еще одни, быстрые и легкие. А это что? Явно тяжелые, мужские... Что же это такое, не квартира – балаган!
Пыхтя, он с большим трудом встал – на часах три двадцать. От долгого лежания тело отказывалось быстро повиноваться. Выйдя в коридор, Платон никого не обнаружил. Он пошел в кухню, на свет. Гимнаст и Илиса сидели за столом друг напротив друга. Перед ними горела свечка на блюдце, они смотрели на нее, не дыша.