Прием Чаплина

Вишневский Сергей Викторович

— Ты хочешь сказать, что этот Горт может разорить нас? — хмыкнул Константин.

— Ты недавно начал вникать в дела, а Горт последовательно, год за годом, все сильнее давит нас на нашей же земле. Он не обваливает рынок, не бросает в грязь цены, но он последователен. Медлителен и последователен. И это недоимки в наших доходах. Небольшие, но постоянные. И главное, они медленно, но верно увеличиваются.

Кузнецов младший нахмурился.

— Ты хочешь через этого плебея продавить его отца?

— Если

бы ты встречался с его отцом, ты бы не задавал глупых вопросов. Он как камень. Порой кажется, его должен начать щекотать сам дьявол, чтобы он хоть как-то выразил эмоции. Воевать и давить с такими — глупость несусветная.

— Тогда как…?

— Он стал слишком большим, и несмотря на то, что он против какой-либо магии, он поставляет припасы в город и соседние уезды. Сковырнуть его нельзя, а вот разделить сферы влияния и рынки — надо.

— Ты хотел наладить контакт через Федора, чтобы поделить рынки сбыта, — с довольной миной произнесла Светлана.

— Верно, — кивнул Семен Гаврилович. — И поэтому у меня вопрос: что произошло между вами? Почему он ушел из вашего купе?

Светлана и Константин тут же переглянулись.

— Ничего такого, — подала голос девушка.

— Парень очень сильно оробел, пары слов связать не мог, — кивнул Костя. — Может, дело в нашем благородстве, а может в том, что Светлана его очаровала, и он… поплыл.

Девушка опустила глаза и слегка зарделась.

— Я просто с ним разговаривала и вела себя прилично, — произнесла она.

Семен Гаврилович недовольно вздохнул и достал из кармана черный кубик с единственно белоснежной руной на грани.

— Отец, ты сейчас серьезно? — тут же нахмурился Константин. — Это ведь «Лжесвидетель»?

— Я никогда не одобрял ваши «игры» с людьми. Не одобрял, но и не лез, думал, детское. Перебеситесь. Однако сейчас ваши «игры» влезли в мои планы. Поэтому… — тут глава Кузнецовых вытянул руку и потребовал: — Хранителей!

Константин молча снял неприметное с виду серебряное кольцо и положил в руку отца. Светлана сняла небольшой невзрачный кулон с шеи и протянула отцу.

— Итак, — зажав руну, произнес Семен Гаврилович. — Что произошло в купе? Светлана?

— Ничего такого. Мы не ссорились. Я видела, что я понравилась Федору, хотела на этом поиграть, но он сам ушел. Его никто не прогонял, — спокойно ответила девушка.

Отец глянул на молчавший артефакт, вздохнул и убрал в карман артефакты-хранители.

— Ладно. Будем думать дальше, — произнес он, поднимаясь.

— А меня спрашивать не будешь? — поинтересовался Константин.

— Я в курсе, чему тебя учила Синий локон. Я специально попросил ее научить тебя обходить подобные штуки, — взвесил в руке артефакт Семен Гаврилович и вышел из купе.

Константин вздохнул и посмотрел на сестру.

— А ловко ты. И сказала, и не сказала, —

хмыкнул он. — Почему артефакт не среагировал на недосказанность?

Светлана спокойно запустила руку в небольшое, культурное декольте и вытащила оттуда небольшой золотой кругляк, покрытый рунами.

— У тебя есть запасной «хранитель»? — удивленно произнес брат.

— Мужчины бывают жестокими, но чаще вы предсказуемы, — спокойно ответила сестра, и взвесив в руке артефакт, указала пальцем на брата. — Ты мне должен. Дважды.

* * *

Федор вышел с вокзала и оглядел площадь, что находилась прямо перед ним.

Большая, просторная. Вымощена камнем, причем не абы каким, а ровным и аккуратным, светло-серым. По площади туда и сюда ездят машины, там и тут ходят люди. Кто-то с чемоданом, кто-то с лотком, горлопаня и расхваливая свой товар. Тут же уважаемый с виду мужчина в костюме и котелке на голове под ручку ведет такую же богато одетую даму.

Не чета той, что была в станице.

Федор шмыгнул носом, огляделся по сторонам и быстрым шагом сместился в сторону.

Стоять посреди толпы он не хотел, поэтому начал уходить к фонтану, брызги от которого в ясную погоду создавали видимость серебряного дождя. Народу там было меньше, а вот свободные лавочки присутствовали.

Парень разместился на одной из них, положил пожитки на колени и принялся в них копаться.

Достав кусок уже черствого хлеба, он откусил его и задумчиво принялся жевать. Тут же из мешка показались яйца. Парень спокойно почистил себе парочку, посолил из маленького бумажного свертка, куда припрятал соль, а затем с удовольствием зажевал.

Порывшись еще в мешке, он с удивлением для себя достал половину головки сыра.

— Вроде же не брал, — произнес он и заметил записку, приколотую булавкой с другой стороны.

«В столице будешь — иди к тетке. Мария не бросит, если совсем тяжко будет».

Парень шмыгнул носом, вздохнул и едва слышно произнес:

— Васькин подчерк…

Перевернув записку, он взглянул на адрес и принялся складывать обратно свою провизию.

После того, как парень все сложил и унес в мусорку скорлупу, он вернулся к площади и огляделся по сторонам.

С одной стороны у всех подряд спрашивать направление — малоэффективное занятие. Да и память о здоровяке и хромом уголовнике все еще витала в памяти. С другой, как-то искать нужный адрес надо было.

— Стражника какого-нибудь спросить что ли, — вздохнул парень, почесав шевелюру.

Он огляделся по сторонам в поисках приметной формы, но единственный мало-мальски похожий на стражника человек находился на другой стороне площади.

— А точно стражник? — прищурил глаза Федор, вглядываясь вдаль.