Приглашение в ад
Шрифт:
— Какой там отдых… — махнул рукой Уинстон. — Кисти — здесь, а мысли — далеко… Но я слушаю
вас. Тем более, Хью намекает, что у вас есть ко мне необычная просьба…
— Разрешите, я сначала расскажу о встречах с главарями сегодняшней Германии?
— Конечно, конечно. Пожалуй, давайте немного походим. При ходьбе лучше усваивается сказанное. Так
же, как съеденное.
Фред рассказал о Гиммлере, о Розенберге, об Эрихе Кохе и других высших нацистских функционерах, с
которыми
Черчилль несколько раз одобрительно посмотрел на Саммербэга.
Наконец Фред перешел к более деликатной части рассказа.
— Фюрер недвусмысленно дал понять, что возможно широкое соглашение с нашим правительством. Но,
знаете, сэр, в эти минуты… как бы поточнее выразиться… у меня не было ощущения, что я разговариваю с
джентльменом…
— То есть вы ему не поверили? — быстро спросил Черчилль.
— Совершенно верно, сэр. Именно это я хотел сказать. Кроме того, он ставил различные условия.
— Ага, — отозвался Черчилль, словно ждал, когда же собеседник перейдет именно к этой части рассказа.
— И в одном из условий значилась сия персона?.. — Уинстон ткнул себя пальцем в грудь.
— Вы прекрасно осведомлены, сэр, — улыбнулся Фред. — Не столько ваша персона, сколько отсутствие
таковой в британском руководстве.
“Ну, вот, — Уинстон усиленно пожевал сигару, — все становится на свои места. Гитлер видит во мне
главного противника на западе. Он никогда не простит мне того, что я первый схватил в руки веревку от
набатного колокола. Значит, жребий брошен. Тем более что жизнь, в общем, всего лишь капля вечности… Она
может не подарить мне второго такого врага”.
— Вы сообщили весьма важные сведения, дорогой Саммербэг, — сказал после долгого раздумья
Черчилль. — А известие о том, что при упоминании моего имени фюрер буквально скалит клыки, пробудило во
мне просто зверский аппетит… — Уинстон вынул из кармашка комбинезона луковицу часов на золотой
цепочке, щелкнул крышкой. — Надеюсь, вы не откажетесь составить мне компанию за столом?
— Это честь для меня, сэр. Но я вовсе не хотел бы нарушать и дальше ваш отдых… Тем более…
— Тем более что и здесь я редко обедаю без гостей. Ну, а соотечественнику моя Клемми и вся семья
будут рады. Но вы еще хотели о чем-то попросить?
Фред собрался с духом.
— Видите ли, сэр, моя просьба, по всей вероятности, удивит вас. Позволю высказать ее лишь потому, что
она имеет отношение к будущей войне.
— Во всем, что касается будущей войны, вы найдете мое понимание.
— Именно на это я и надеюсь, сэр. Несколько слов о самой ситуации. Мы
окажется на стороне того, кто будет обладать большей информацией о противнике. Это, конечно, понимают и
немцы. У нас имеются данные о том, что они изобрели электрическую шифровальную машину сравнительно
нового действия. Немцы убеждены, что зашифрованные ею радиопередачи дешифровке не поддаются. Как вы
понимаете, при той громоздкой военной организации, которую создают нацисты, главной в управлении
войсками окажется радиосвязь. Наши соображения касаются не только суши, но и океанов, что приобретает для
Англии особое значение. Стоит ли подчеркивать, как важна для нас дешифровка?
Фред сделал паузу, давая Черчиллю осознать глубину сказанного. Черчилль молча жевал сигару.
— Нам стало известно, где шифровальную машину создают. Завод находится в Восточной Германии,
неподалеку от польской границы. Производство ведется в глубокой тайне. Насколько я знаю, даже службу
абвера держат в стороне. Таким образом, армейская разведка не имеет доступа к секретам технологии. Иначе бы
мы уже… — Фред оборвал фразу, но Черчилль понимающе кивнул головой, слегка улыбнулся. — Если бы нам
удалось завладеть секретами разработки этой машины или, что еще предпочтительнее, захватить ее экземпляр,
можно было бы попытаться заранее найти ключ к желанному замку. Тем более что ключ может оказаться
поистине золотым. Вы, конечно, понимаете…
Черчилль внезапно остановился, выхватил изо рта сигару. Губы насмешливо скривились.
— Не желает ли уважаемый адмирал, чтобы, я в качестве агента сейчас же отправился в логово врага и
привез ему проклятую машину?! Я готов это сделать немедленно! Однако боюсь, что произнес слишком много
речей и позволил напечатать слишком много портретов. Меня там могут узнать раньше, чем я попаду в
бессмертие…
“Однако с ним все время нужно держаться на почтительной дистанции, — отметил про себя Саммербэг.
— За внешней благожелательностью всегда прячется лев, готовый к прыжку. В общем, если ужинать с
дьяволом…”
Фред улыбнулся.
— Боюсь, что если бы адмиралу пришла столь необычная идея, то следующей была бы мысль о
необходимости подавать в отставку…
— Тогда в чем же моя миссия? — Уинстон снова обрел благодушие.
— Дело обстоит куда романтичнее, — усмехнулся Фред.
При всей почтительности к Черчиллю он не собирался отступать от намеченной линии. Черчилль
взглянул на него с любопытством.
— Сэр, в период англо-бурской войны вы приняли в пей героическое участие…