Приговоренные
Шрифт:
— Седлайте коней, волки мои. Великий Аттила поведет всех домой… Объявите всем…
— Кстати, спросил он у них, что это за городище, который я не успел взять?
— Вавилон, мой повелитель, — ответил один из них.
— Вавилон, — задумчиво протянул Аттила. — Какое знакомое слово…
И тут глаза
— Так это… — хотел было он что-то сказать, но изловчившись, рысь сумела когтями вцепиться в сердце варвара.
Откуда-то из далека-далека Аттила услышал голос колдуна Гунала:
— Великий царь гуннов, сын Железной Горы и Небесного огня, завоеватель мира Аттила — умер.
— Ну и глуп же этот колдун, — равнодушно подумал варвар, погружаясь в блаженную мглу.
2. Возвращение домой
— Он очнулся, Вэкос, — сказал кто-то над самым его ухом.
— Но он еще не открыл глаза, — возразил ему очень знакомый голос.
И, не открывая их, он повелительным голосом приказал:
— Седлайте коней! Я еду домой!
И тишину разорвал громкий, заразительный смех.
— Ты уже дома, сынок.
И Пытливый открыл глаза. Над ним склонившийся Строптивый. Рядом также похохатывая и утирая от слез глаза, стоял ассистент той камеры, в которую его только что направил Верховный Координатор Проницательный.
— А где Верховный Координатор? — спросил Пытливый.
— Перед тобой, — сказал отец и официальным тоном объявил:
— Срок приговора твоего истек. Ты блестяще справился со своим заданием. С тебя сын Железной Скалы и Огня небесного началась история Великого переселения народов Земли… Всевышний доволен.
— А результаты? Зафиксировано ли смещение точек на хроноспиралях?..
— Приборы
— А люди? Как они? Повлияло ли это на их поведение? — явно обрадованный выпалил он одним духом.
— Нисколечко.
От досады Пытливый сморщился, поцыкал, немного помолчал, а потом, прикрыв глаза, проговорил:
— Значит, я заблуждался. Дело не в скученности точек… Дело в широте контактов мантии личного времени каждого человека с иными, высшими спиралями Пространства-Времени. А это, по всей видимости, програмируется здесь…
Но Строптивый не дал ему больше говорить.
— О результатах и выводах потом, — остановил он его и с шутливой строгостью прикрикнул:
— Хватит разлеживаться, варвар! Ты что, забыл?! Мы должны лететь в наш особнячок. Он нас ждет уже пять месяцев.
— Сорок лет, папа, — поправил его Пытливый.
— Да сорок лет… И еще там, — Строптивый показал на выход и с лукавой загадочностью добавил:
— Тебя кое-кто дожидается.
…Она стояла спиной к нему. Светящиеся пряди волос лунным светом струились до самого пояса. И она повернулась к нему. И на груди ее он увидел свой земной талисман. На тяжелой золотой цепи висела камея. Она была сделана из камня, упавшего с небес, в который мастер-ювелир вкрапил бриллианты в форме открытой ладони — точной копии его родимого пятна.
— Это кусочек от вечности. Подарок Аттилы, мой милый, — тихо сказала Камея.
Открытая ладошка, сверкая, приветствовала его в Великом Кругу Миров. И Пытливый вспомнил о чем он просил Лепесту, когда был Великим Аттилой.