Приходите за счастьем вчера

Darena

Когда Елена вернулась, от былой раскованности не осталось и следа – девушка, одетая чуть более сдержанно, чем остальные дамы на вечеринке. Только ярко накрашенные глаза и алые губки напоминали о представлении.

– Я готов влюбиться, – Адриан, не скрывая восхищения, поцеловал её ладошку.

– Вы так быстро влюбляетесь? – устало усмехнулась Елена, с усилием держа глаза открытыми – началась реакция организма.

– Я сложно влюбляюсь, – спокойно парировал мужчина. – Это было и вправду прекрасно. Присаживайся на диван, ты, наверняка, устала…

– Извини, Адриан, но я всё же думаю Елена сядет здесь, – раздался тихий, вибрирующий мягкой яростью голос.

До сих пор ни разу не рискнувшая посмотреть в сторону Кола

Елена замерла от этого приказа. Вскинула подбородок, все ещё хранящие яркий оттенок пурпура губки скривились в усмешке. Она сделала шаг к дивану, который предложил Адриан. Встретилась горящим вызовом взглядом с серебристо-серыми глазами Майклсона. Он сидел в кресле, места рядом ей не было, и «здесь» означало сесть к нему на колени. Сейчас на ней было милое жёлтенькое платьице с ромашкой на груди, и именно эта подчеркнуто-невинная аппликация на женщине с телом, которому позавидовали бы многие грешницы... И тёмно-розовый матовый маникюр. Не самый яркий цвет, идеально повторяющий обычный тон её помады, но, чтобы оценить вовсе не безобидную элегантность оттенка по достоинству, нужно было видеть Пирс минимум без бюстгальтера. Кол видел, и понял, что если Елена сейчас сделает ещё шаг по направлению к Адриану, то он наплюет на все приличия.

– Елена, – если бы интонация придавливала к земле, девушка бы расплющилась в тончайшую лепешку.

Интуитивно, по исходящей от него удушающей волне гнева, Елена поняла, что сейчас нужно слушаться и терпеть, иначе… А что – иначе? Кол был человеком превыше всего ставящим свои желания. Почувствовав тяжёлую руку на своем бедре, когда она кое-как пристроилась на ручку его кресла, Елена нервно выдохнула. Присутствующие на мгновение замолчали, оглядывая их пару, но в скором времени атмосфера выровнялась – разговор потёк в своем русле, и остальные не обращали внимания на сомнительное положение Елены. Точнее, старались это делать. Только самой Пирс мужские пальцы, по-прежнему с силой и жёстоко впившиеся в кожу, прикрытую легким шёлком платья, холеными ногтями, чётко давали понять, что инцидент не исчерпан.

Посмотрев на друга, Лоренцо чуть сжал ладошку Оливии. Быстрый обмен взглядами, и итальянка, поднявшись, проворковала:

– Я отлучусь на кухню – нужно достать закуски из духовки. Елена, ты не поможешь?

– Конечно, – рванувшись из железной хватки Кола, Пирс широко улыбнулась.

– Она не пойдёт.

– Но, Кол, – Оливия беспомощно посмотрела на жениха, – я хочу побеседовать о нашем, девичьем.

– Хочешь взять пару уроков? – с ядовитым намеком бросил Кол.

– Кол, Лив здесь хозяйка, – мягко напомнил Синеджа – он знал Майклсона лучше остальных.

– О’кей. – Стальные пальцы на колене молчаливо сидящей Елены разомкнулись.

– Мы скоро будем, милый, – чмокнув Лоренцо в щёку и подхватив Елену под локоть, Оливия стремительно направилась вглубь дома.

Как только они очутились на кухне, повисла неловкая тишина. Переминаясь с ноги на ногу, итальянка подхватила пару орешков с блюда, прожевала.

– Спасибо, – пробормотала Елена, – что от меня требуется?

– Они пока не готовы, – отрицательно мотнула головой Виноцци. – Присаживайтесь.

И сама села на ближайший стул. Елена не нашла ничего лучшего, чем последовать её примеру.

– Зачем Вы это сделали? – спустя очередную паузу с упреком спросила Виноцци и сдвинула брови, невольно переходя на «вы». – Как можно так злить мужчину, зная, что он считает Вас собственностью? Для нас-то это было сюрпризом.

– У нас с ним не те отношения, что Вы предполагаете, – ровно ответила Пирс. – Я Вам очень благодарна, но давайте не будем говорить о Коле.

– Не знаю, – медленно произнесла девушка, задумчиво разглядывая гостью. – Поверьте, Вы довели его до крайней степени бешенства, которое Кол никак не может выплеснуть в гостях, копит в себе, и с таким как он это просто опасно. Я не знаю, что будет дальше. Плюс Вы вполне

чётко выразили своё превосходство, все наши мальчики не отрывались от… – запнувшись на фразе, Оливия пошевелила пальцами. – Поставили в неловкое положение мужчин, захотевших вас, заставили ревновать женщин, но Кола я таким не видела ещё ни разу. Решайте, конечно, сами, но, может, я провожу Вас к себе? А утром вы поговорите… – Увидев, что девушка не возражает и не перебивает, итальянка тихо заключила: – Я бы не посмела ничего подобного при Лоренцо, а он мне многое разрешает… Лучше, если Кол выплеснет эм… – Оливия прекрасно знала, как мужчина может выплеснуть негатив и раздражение, а вот Елена, кажется, не поняла. Виноцци отвела глаза. – Так что?

– Да, спасибо, пойдёмте. – Елена поднялась. – Извините, что так получилось, Оливия. Я не собиралась обидеть вашу семью.

– Я не виню тебя, Елена, – вздохнула Вицонни, мысленно пожалев девушку. Пирс ещё заплатит за свой поступок – если завтра Кол не подтвердит свои права на неё, то после сегодняшних событий в глазах тех, кто был на вечеринке, девушка станет его подстилкой – нужно было либо танцевать и идти до последнего, что было бы чревато, либо не устраивать плясок… Варианты не радужные. Не танцевать ни при каких обстоятельствах… И, отлично зная жестокий характер Кола, Оливия не сомневалась, что Майклсон сотрёт Елену в порошок. Конечно, их мнение не важно – мимолетные знакомые, – но ведь унижение кратким не бывает, а запоминается навсегда… Они направились окольными путями на второй этаж, к комнате Елены. – Есть хочешь?

– Нет. Спасибо, что выручила. – Уже пришедшая в себя Елена тоже поняла, что натворила. – Не стоит беспокоиться, да и заждались тебя уже. Доброй ночи.

– Доброй ночи.

Услышав, как повернулась ручка, брюнетка опустилась на кровать. Стараясь не думать о том, какая же она идиотка – всё равно не поможет, – разделась, приняла душ. Захлопнула раскрытое окно, из которого доносился грохот клубной музыки снизу. Но виноватой себя не чувствовала ни в коей мере – танцевала она отлично, да и была в статусе подруги. Конечно, знала абсолютно точно, что Майклсон взбесится, и всё же первым сорвался и дал слабину он – не она. Но подбадривать себя получалось слабо, ведь кто сильнее – тот и прав. В комнате была отличная звукоизоляция, Елена безумно устала, а всё ворочалась с боку на бок – ей казалось, что музыка настойчиво ухает на низких частотах. На самом деле все к этому времени уехали в клуб, как и собирались, и дом уже погрузился в сонную тишину. Девушка всхлипнула – простыни стали мокрыми от пота, постельное окончательно сбилось в клубок, мысли взрывали голову...

Чуть забрезжил рассвет, раскрыв опухшие глаза и кое-как приведя себя в порядок, Елена выскользнула за дверь. Нужно что-то решать. Этот чёртов танец – Майклсон её напугал, взрослого адекватного человека, а это совсем уж глупость. Признаваться в ревности унизительно, но беситься от неё ещё хуже – у них остался один день, и если Кол не будет давать поводов, то всё закончится, она уедет к себе и, не видя его, будет существовать вполне спокойно. Полная решимости откровенно выложить карты на стол, Елена, не подумав постучать – недосып и нервы делали свое дело, – нажала на ручку. Осторожно ступая, вошла. В утренних сумерках впереди белела кровать, Кол ещё спал. Отругав себя за глупость и одновременно чувствуя облегчение, девушка уже сделала шаг назад, когда, наконец, поняла, что перед ней.

Комната поплыла перед глазами. Видимо, она издала какой-то звук, потому что веки Майклсона лениво приподнялись, его рука непроизвольно стиснула талию лежащей справа шатенки, а блондинка, что-то невнятно промурлыкав во сне, перевернулась и уткнулась носом в его грудь.

– Дай мне немножко поспать, пока нет сил, – едва внятно прошептала одна из женщин, чей голос показался ослепшей Елене оглушительно-мощным.

– Мм… – Кол попытался резко перейти от сна к бодрствованию, получалось плохо.