Приходите за счастьем вчера
Шрифт:
По новому кругу. Кетрин зажмурилась. Решение нужно принимать теперь, иначе вскоре она сойдёт с ума в этом земном раю.
– Нет у меня гордости, – прошептала сама себе брюнетка. – И достоинства нет. Ничего нет. Я тупая, безвольная шлюха… Вот так, а теперь заткнись…
Она выдохнула, вновь подойдя к качелям.
Понимание, что бывшего мужа подставили, пришло внезапно, около недели назад. Как ни странно, но раньше Кетрин не думалось, она была слишком потрясена и напугана скоростью, с которой сломалась жизнь, чтобы суметь проанализировать. А здесь, в доме, проснувшись среди ночи, влажная от пота, брюнетка вырвала и, умываясь, неожиданно сообразила очевидное: если думают на неё, то настоящий предатель остался рядом с Элайджей. Служба безопасности… В мгновение Кетрин потеряла веру улыбающимся ей мужчинам, которыми бывший муж нашпиговал
Книга выпала из рук, но брюнетка не заметила, грустно улыбнувшись – сама-то она поверила бы его словам и вопреки любым фактам. Если бы назвал белое чёрным, а ураган бризом. Но она любила. Даже сейчас, когда эта любовь была выхолощенной, опутанной тонким глянцем смерти, словно когда-то золотящееся на ветке, а теперь брошенное и увядающее яблоко, но она оставалось жить. Жаль? Непонятно. Лучше было бы стать бесчувственной, всё забыть, притвориться, но ребенок не давал погрузиться в нирвану эгоцентризма, как раньше. Кетрин не надеялась, что у них что-то воскреснет, даже если она реабилитируется – сам факт необходимости этого оправдания уничтожал то хрупкое состояние умиротворения, без которого она уже не мыслила их совместной жизни, но и оставить Элайджу на произвол судьбы и тех, кто с ним играет, не могла. Нежно погладив живот, брюнетка вздохнула.
– Нужно что-то решать с твоим папкой… Но как? – Здесь ей было не с кем беседовать, разве что с персоналом, которого она избегала, и женщина порой говорила с ребенком. – Либо отчетность липовая, либо это добросовестное заблуждение. Нужно выяснить, что у них на меня есть. С этого и начнём.
Подхватив с качелей тонкую хлопковую шаль, Катерина заторопилась к дому. Времени в обрез. Конан Дойль остался валяться на траве.
– Валерио, передайте Жоан, что я хочу есть, – на ходу бросила женщина начальнику охраны дома, входя. – Уже срок.
– У Вас в спальне, мисс Пирс? – стандартная формулировка, на которую он знал ответ.
– В столовой.
Мужчина удивлённо поднял брови, кивнув.
– Как скоро?
– Через пятнадцать минут, не позже. – Отшвырнув шаль на диван в гостиной, она устремилась на второй этаж, где оставила мобильный: – Мартин… М-мартин…
Валерио, изумлённо моргая, смотрел ей вслед. Красивая кукла из массовки с пустыми глазами, которую он увидел две недели назад и искренне поразился, что невероятного в ней нашел Майклсон, преобразилась так сильно, что это было... ужасающе. Словно волшебник пропустил через тело ток, осветивший взгляд разумом, лицо, приобрётшее странное выражение, невольно приводившее в состояние напряжения, стоило в него всмотреться, румянцем и весельем, а энергия... Тонкая фигурка стремительно достигшей верхних ступенек лестницы женщины ею дышала. Басси вздрогнул. Элайджа, задавший идиотский вопрос, о том не побледнела ли его жена за это время, учитывая, что до этого начальник охраны никогда не видел Катерины, не казался сумасшедшим. Теперь, видя, как с болезненно-изящной стремительностью она спешит по верхней площадке к коридору, Валерио поверил, что красотка способна поднять бурю в душе мужчины.
Неужели так повлияла радость от прилёта сестры этим вечером? Наверное. Опомнившись, что нужно передать просьбу о ланче, мужчина направился на кухню.
Великобритания. Йоркшир.
Томно потянувшись, женщина лениво приоткрыла глаза.
– Вы сегодня предпочитаете активный разгон или… – она помедлила, облизав высохшие за ночь губы, – или плавный старт, мистер Майклсон? Я могу обеспечить первое, Вы – второе.
– А что сегодня хотите Вы? – улыбаясь, Элайджа припал губами к тёплой ото сна шее.
– Представьте, что я подушка... – Глаза вновь закрылись, женщина перевернулась на спину, чтобы ему было удобнее, – делайте с ней все, что Вам вздумается.
Через несколько минут её губы совсем пересохли, податливое тело выгнулось.
– Эл? – Катерина развела ноги, гортанно застонала и… провалилась в раздвинувшийся диван.
По полумраку комнаты разлилась ненормативная лексика. Оказавшись между журнальным столиком и диваном, Элайджа в оцепенении сел и огляделся. Он страстно обнимался с подушкой, а следы зубов на обивке и вкус тряпок во рту давали понять, что подлокотник
– Твою мать…
Опять снилась Катерина. Если днём разум сопротивлялся образу жены, вытеснял его насущными заботами, то ночью и мозги, и тело отказывались мириться с её исчезновением из постели. Особенно отказывалось тело, недвусмысленно требовавшее возвращения ублажавшей его пропажи на законное место.
Проклиная озабоченность женщиной, которую отослал за тридевять земель, Элайджа отправился в ванную и включил душ. Спустя несколько минут cведённые судорогой неудовлетворенного желания мышцы расслабились, мысли стали спокойнее. Последнюю неделю он ночевал в комнате для гостей, на диване, в надежде, что при неудобном положении организм будет больше нуждаться в отдыхе и станет не до генерации снов с Кет. Надежды не сбылись. Закрыв кран и вытершись, Майклсон начал бриться, с ностальгией вспоминая те дни, когда Катерина не превратилась ещё и в постоянную потребность. Он любил её тогда, разрешал себе вспоминать иногда, мысленно восхищался, разумеется, желал, но, не зная, что именно его ждет. Теперь же инстинкты стали отличным союзником более высокому.
Приведя себя в относительный порядок, Элайджа пошёл вниз. Кол, уже сидевший в столовой, опухшими от бессонницы глазами просматривая бумаги по семейству Макнилла, кивнул брату, пробурчав себе под нос утреннее приветствие, чересчур невнятное, чтобы его разобрать, и на том их общение кончилось. Чему старший Майклсон был скорее рад: его помятое состояние не жаждало внимания со стороны, да и хотелось хоть сколько-то не думать и не говорить. В тишине прожевав приличный кусок мяса, он взвесил на пальце нож. Тяжёлый… Разработка комплексного аналитического движка для облачной базы данных – основное отличие продукта «MsnLogistic.Inc» от всего остального из представленного на рынке – замедлялась. Теперь упор был сделан на кэширование, таким образом на вывод на максимум скорости доступа к информации и её надежность. Элайджу поворот событий не радовал – распыление на пользователей не имело отношения к его основному бизнесу, направленному на поддержку систем аналитики крупных предприятий, и нацеленности всего проекта с «InterStructure» на создание симбиоза. Но это был оптимальный выход, возможность не потерять деньги, а значит нужно потерпеть. Он снова взвесил нож в руке. Подождать и здесь, и там… Только чего теперь ждать? Чего – есть, кого – нет… Катерина, Кет, Кит… Дома, за завтраком она любила есть с ножа сыр, утверждая, что так вкуснее. Подхватывала зубами, подносила к его губам, передавала и звонко смеялась, когда он говорил прекратить, и что пора на работу. Элайджа перевёл взгляд на часы – скоро утро заискрится и в её светлевших в ранние часы глазах. Настоящая засоня, Катерина вряд ли догадывалась, как внимательно он разглядывал её, когда просыпался. Конечно, она была красива – изящная, ладная фигурка, безмятежно-милое личико, грива тёмных волос – достаточно, чтобы желать жену не просто по утренней физиологической причине, а саму по себе, но Элайджа никогда не торопился и не упускал случая полюбоваться мерно посапывающим в его руках подарком судьбы.
Сжав ручку столового прибора, Майклсон разозлился: не хуже своей тезки** Катерина снесла собой стройный поток мыслей о работе. И почему бы ей не сниться одетой и с чашкой чая или надувным шариком, или что там полое положено по психоанализу?! Фрейд всё же был редкостный кретин…
– Редкостный придурок ты, а не Фрейд, Эл, – скучающе пробормотал Кол брату, не заметившему, что начал думать вслух. – Учить нужно было лучше – чашки снятся при отрицании, когда человек испытывает стыд и иже с ним, а ты её тупо хочешь нон-стоп. Вот она у тебя и голая во всех видах.
– Кхм… – Положив нож на тарелку, Элайджа отхлебнул кофе, не став спорить. Нюансы по психологии он знал не слишком хорошо. Вообще не знал. Да и тема была, которой он не жаждал делиться.
– А вообще нормальный человек с развитым чувством самосохранения вызвал бы психиатрическую машину, увидев, как ты умилённо лыбишься, глядя на колюще-режущий предмет, – продолжал Кол. Состояние брата ему категорически не нравилось – со времени отъезда Кетрин тот уверенно скатывался в то, что нервические дамы именуют депрессией. Иногда младший Майклсон находил Эла с отрешённым взглядом, явно о чём-то то ли мечтающим, то ли вспоминающим, что было вообще противоестественно. – Эл, ты не творческая личность и страдания твою физиономию не украсят, уж поверь.