Приказ номер один
Шрифт:
Панова и Петрова сдержанно кивают друг другу.
П е т р о в а (Платову). Могу обещать полный нейтралитет, если вы опасаетесь.
П л а т о в (перебивая). Я ничего не опасаюсь. (Предлагая сесть.) Прошу.
Петрова садится в глубине. Входит К а л и н к и н.
К
П л а т о в. Садитесь…
П а н о в а (Чашкиной). Достала финский кафель для ванны. Хватит и на вашу, для вашего Феликса Эдмундовича.
Ч а ш к и н а. Светочка, спасибо, милая! Только он не Эдмундович, он Эдуардович. Знаете, с правнуком еще труднее, чем с внуками было! Ну, да вам-то до этого еще…
…Калинкину никак не удается сесть так, чтобы не оказаться к кому-то спиной; наконец он пристраивается в центре, на вертящемся табурете.
К а л и н к и н (пытаясь шутить). Электрический стул.
Ч а ш к и н а. Калинкин! Вы — где?
К а л и н к и н. Извините, конечно, Глафира Степановна…
П е р в у х и н а (Платову). Вот, выбила санаторную в Пятигорск, заболевания опорно-двигательного аппарата… Заявления вот, двенадцать, с медзаключениями… Тоже сегодня пропустить бы!.. (Вдруг.) Владимир Петрович, кворума нет. Смирнов в командировке, Соколов загрипповал, Орешкин отсутствует по неуважительной, как будем?
И г н а т ь е в (поднимаясь). Перенесем! В общем-то, пора в зал.
Ч а ш к и н а (торжественно). Народ-то собирается уже, со своими стульями даже спускаются!.. Держись, Платов!
П л а т о в (глядя на Петрову). Дирекция настаивает на безотлагательном рассмотрении приказа.
П е р в у х и н а. А… кворум?
Все поворачиваются к Петровой.
П е т р о в а. В принципе, меня здесь нет, товарищи. (Платову.) Что ж, если действительно нет кворума…
П л а т о в. Действительно.
П е т р о в а (поднимаясь). Что ж!..
П л а т о в. Что ж!.. (Вдруг.) Присутствуют председатели всех основных комиссий… Будем считать себя правомочными. Уважим дирекцию.
П е т р о в а. Дирекция тронута.
Все снова рассаживаются, а сидевший Калинкин встает.
П л а т о в (Калинкину). Сидите пока. Итак…
П е р в у х и н а. Владимир Петрович, пропустим вперед путевку? Вот это я расписала кандидатов по стажу работы… Это — по тяжести заболевания… С учетом общественной работы…
Ч а ш к и н а. Предлагаю путевку эту выдать тебе, София!
П е р в у х и н а. Как… мне?
П а н о в а.
П е р в у х и н а (растерянно). Заявления вот…
Ч а ш к и н а. Тебе! Сотни сотрудников обеспечила, из-под земли эти путевки достаешь, а сама что — не человек? Да от тебя уже полчеловека осталось, прости меня!..
И г н а т ь е в. Путевка ваша, Софья Порфирьевна, это не подлежит обсуждению.
П е р в у х и н а. Я член месткома… Разговоры пойдут… Я и заявления не подавала, товарищи… Двенадцать заявлений…
П л а т о в. Вопрос закрыт. Лечитесь, выздоравливайте, дорогая Софья Порфирьевна! Итак, приказ дирекции об увольнении…
Калинкин встает.
Сидите. Итак… Наше согласование — и акция состоится. Нет нашего согласования — и приказ не приобретает законной силы. Прошу.
И г н а т ь е в (поглядывая на часы). Шеф, а разве мы уже как-то не обменялись, в рабочем порядке?
П л а т о в. Теперь обменяемся в порядке официальном.
П а н о в а. А все же, какой был счет?
Ч а ш к и н а. Счет, Света, бывает в хоккее.
П а н о в а. Вы правы, тетя Глаша…
К а л и н к и н. Счет был два — два, Светлана Павловна, предварительно, а окончательно счет будет…
П л а т о в (прерывая). Сами будете вести местком, или мне позволите?
К а л и н к и н. Извините…
П л а т о в. «Ясновидец»!.. Итак, вопросы к Калинкину. (Вопросов не возникает.) Не имеется. Сами желаете? (Калинкин, вздохнув, пожимает плечами.) Не желает. Завидная ясность в вопросе. Тогда какие будут предложения? (И предложений не вносится.) Итак? Прошу? А времени у нас действительно уже нет… Софья Порфирьевна, вам слово?
П е р в у х и н а. Я не просила…
П л а т о в. Вам нечего сказать разве?
П е р в у х и н а. Есть, почему же!.. (Откашлявшись) Так что же все-таки получается, товарищ Калинкин, а?
К а л и н к и н. А что?
П е р в у х и н а. Это мы вас спрашиваем. Как дошли до жизни такой? Как дальше жить думаете?
К а л и н к и н (паясничая). Больше не буду.
Ч а ш к и н а. Калинкин!
К а л и н к и н. Что Калинкин? Избрали всех вас в местком — в нагрузку, и я вам сейчас — в нагрузку, и говорить вы мне будете, что полагается… Что же мне еще отвечать-то?
И г н а т ь е в. Тем более что сказать по существу вроде бы и действительно нечего?
Ч а ш к и н а. А если бы и сказал, какова цена его слову?
К а л и н к и н. Глафира Степановна, вы бы со мной в разведку не пошли, согласен, но не всем же — в разведку? Ну, я не Штирлиц, согласен! (С широким жестом.) А кто у нас Штирлиц? Кроме вас?
П а н о в а. Прекратите.
П е р в у х и н а. До чего дошел человек, до чего докатился! Что же, товарищи (поворачиваясь к Платову), есть предложение…