Приключения Алисы в Стране Чудес

Льюис Кэрролл

– Что ты имеешь в виду?
– строго вопросил Шелкопряд.

– Гриб. Ромашку позади вас. Тут, - перечислила Алиса.
– Больше в моем виду ничего нет.

– Понятно, что не там.

– Тут - в смысле, дерево, - пояснила Алиса.

– Действительно, - задумчиво произнес Шелкопряд.
– Что–то с тобой не так.

– Очень не так, - согласилась Алиса.
– Я, видите ли, как будто немного не в себе.

– Не вижу, - покачал головой Шелкопряд.
– А в ком ты?

– Боюсь, я не смогу объяснить понятней, -

вежливо сказала Алиса, пожимая плечами.
– Потому что я еще и сама всего этого не понимаю. Столько вырастаний и урастаний за один день — запутает голову кому угодно.

– Никому не угодно, - произнес Шелкопряд.

– Ну, может быть, вы еще не сталкивались с такими вещами. Но когда вам придет пора превращаться в куколку… у вас будет тоже такой странный день, знаете ли… А потом вам предстоит превратиться в бабочку. Думаю, вы будете чувствовать себя немного странно, не так ли?

– Не так, - хмыкнул Шелкопряд.

– Возможно, ваши ощущения будут другими, - уступила Алиса.
– Я знаю только, что лично я чувствовала себя странно.

– Ты чувствовала тебя!
– повторил за ней Шелкопряд презрительно.
– А ты кто?

Этот вопрос вернул их к началу разговора, словно он и не начинался, с чем Алиса готова была поспорить — она точно помнила, что они уже о чем–то беседовали. И вообще она чувствовала, что начинает сердиться из–за пренеприятной манеры Шелкопряда отпускать слишком уж короткие замечания. Ну что ж, Алиса приготовилась идти в наступление и со всей серьезностью произнесла:

– Полагаю, сначала вы должны сказать мне, кто вы.

– Почему?
– спросил Шелкопряд.

Этот простой вопрос оказался настоящей неразрешимой загадкой; Алиса не могла найти ни одной подходящей причины, почему. А поскольку Шелкопряд, казалось, был сильно не в духе сегодня, она просто повернулась и пошла прочь.

– Эй, вернись!
– окликнул он ее.
– Мне нужно сказать тебе кое–что важное!

Это звучало так многообещающе, что Алиса тут же вернулась.

– Никогда не выходи из себя, - сказал Шелкопряд.

– И это все?
– спросила Алиса, подавляя растущее в ней раздражение.

– Нет, - ответил Шелкопряд.

Алиса решила, что можно и подождать — ведь все равно ей особо некуда было спешить. Возможно, ее собеседник действительно изречет, в конце концов, что–нибудь небесполезное.

Несколько минут Шелкопряд только молча попыхивал своим кальяном, не произнося ни слова. Но наконец он отложил курение и промолвил:

– Так значит, ты думаешь, что изменилась.

– Боюсь, что так, сэр, - с готовностью подтвердила Алиса.
– Я не могу вспомнить некоторых вещей, самых обычных вещей… И у меня не получается хотя бы десять минут оставаться самой собой.

– Не можешь вспомнить каких

именно вещей?
– спросил Шелкопряд.

– Ну, например, я хотела рассказать «Трудолюбивая пчела…», а у меня получилось что–то совсем–совсем другое, - пояснила Алиса очень грустным голосом.

– Хм… Повтори: «Ты старик, папа Вильям».

Алиса сложила руки, как складывала их всегда, когда отвечала урок и начала:

– Ты старик, папа Вильям, твой волос - седой, -

Сын изрек послесытнообедно.
–

Но частенько стоишь, - вижу, - вниз головой.

В твои семьдесят это не вредно?

– В ранней юности, - были отцовы слова, -

Я боялся расстаться с мозгами.

Но теперь–то уж знаю: пуста голова;

И спокойно стою вверх ногами.

– Ты старик, - сын твердит, - я уже говорил.

Жирнотелен. Но каждое утро

Лихо делаешь сальто назад у двери.

Как тебе удается так шустро?

– В твоем возрасте, - бодро отец отвечал, -

Чресла мазал я мазью, до жару.

По два шиллингу банка ее покупал.

Если хочешь, продам тебе пару.

– Ты старик. Твои челюсти зубнослабы.

Жить пора тебе каше–творожно.

Ты ж гуся сгрыз в обед - целиком, с головы

До хвоста. Как такое возможно?

– Был я молод, любил настоять на своем

И с женой мог проспорить часами.

Так что челюсти крепли мои день за днем,

И поспорят с твоими зубами.

– Ты так стар, что в варенье не видишь осу -

Остроглазость уходит былая.

Но ты угря стоймя удержал на носу.

Как возможна сноровка такая?

– Три вопроса твои получили ответ,

Хоть и занят ты ими от лени.

Будешь дальше считать, сколько папеньке лет, -

Перечтешь быстроносо ступени.

– Хм… Все неверно, - произнес Шелкопряд, когда Алиса закончила.

– Вы хотели сказать: не все верно, - робко возразила Алиса.
– Некоторые слова получились другими.

– Все неправильно, от начала до конца, - строго осадил ее Шелкопряд.