Приключения Атреллы. Дорога на Регалат
Шрифт:
– Ну вот! – сказал Жабель. – А чего ж теперь реветь-то?
– У меня лицензии на практику нет, – всхлипнула Атрелла, – меня арестууууют и принесут в жертву Безутешной…
Жабель понял. Он затянулся, выпуская дым колечками.
– Вот что, девушка, главное – не дрейфь. Я-то, ясен пень, не сболтну, а вот за Дери или женку ручаться не могу, особенно за жёнку. Не захочет, а проболтается. – Он опять покурил и продолжил: – Ее я сегодня ж отправлю в Нортел к сестре, на недельку, пускай там поживет. Дери велю рот зашить… а тебе, тебе… – он опять затянулся и медленно, с наслаждением выпустил
Задумчивый взгляд его шарил по залу. Он подозвал одну из официанток:
– Лара! Ты видела сегодня Шармина?
– Капитан Шармин только что пришел и сделал заказ, – ответила, подбежавшая с полным подносом, Лара.
– Предай ему, что я прошу подойти в мою комнату на пару минут. Есть серьезный разговор.
Официантка удалилась, а Жабель взял Атреллу за руку и повлек за собой.
В комнате, которую девушка вспомнила, хозяин усадил ее в кресло, а сам встал у раскрытой форточки и продолжил курить.
Вошел огромный широкий дядька в бороде и водонепроницаемом длинном плаще с капюшоном. Он держал в толстых пальцах деревянную зубочистку и выковыривал мясо между зубами.
– Жабель! – хриплым басом спросил вошедший. – Скажи мне, что за разговор смог оторвать меня от вырезки запеченной на углях? – он выудил, наконец, кусок мяса и пожевал его.
Хозяин гостиницы оторвался от форточки, положил трубку на стол, подошел к капитану и, пропустив его вопрос мимо ушей, задал свой:
– Шармин, когда вы выходите в море?
– Да мы только стали под погрузку! Везем красную сосну в Кренг, – ответил капитан. – Может, завтра отчалим, это если до утра закончат. А может, и послезавтра! А что?
– Ты говорил, что тебе на судно лекарь нужен.
Атрелла вскочила, но Жабель махнул ей рукой: «сядь!». Она послушно опустилась в кресло.
– Нужен, верно, – Шармин даже ковырялку свою отложил. – Чтобы хотя бы царапины моим оболтусам залечивать мог.
– Тут вот какое дело, – Жабель подошел к капитану, – эту девочку нужно отвезти в Рипен, за провоз она может в плаванье лечить твоих охламонов.
Шармин поглядел на пунцовую Атреллу, потом перевел взгляд на Жабеля.
– Баба на судне… – начал он.
– Эта девочка спасла мне жизнь, Шарм, и ей нужно уехать, если бебешники узнают…
Капитан махнул рукой:
– Молчи, это лишнее. А мне достаточно знать, что она помогла моему старому другу. То-то я гляжу, морда у тебя неестественно румяная. Думал, по возвращении помянуть тебя, почившего, да видно не судьба.
– У меня нет лицензии, – пискнула Атрелла.
Шармин откинул плащ, достал огромный нож, засучил рукав на левой руке, завернув свитер – и полоснул, да так, что кровь ударила фонтаном.
– Залечи, – повернулся он к девушке, протягивая руку с огромной раной. Кровь полилась на пол.
Атрелла никогда не боялась вида крови. Она подбежала к капитану, накрывая ладонью порез. Кровотечение мгновенно остановилось. Лекарка просунула пальцы второй руки в рану, ногтями свела края перерезанных сосудов и коротким импульсом сварила их. Кровь устремилась своим обычным путем. Еще несколько секунд, и из-под ладони девушки показалась нетронутая кожа, на которой не осталось и рубца.
– Вот. – занимаясь с раной, она забыла провести полную проверку организма капитана.
Шармин потряс Атреллу за плечи. Она чуть не прикусила язык.
– Хороша! Чистюля! – гаркнул капитан. – В море лицензии не нужны, акулам их показывать? Мы завтра, в крайнем случае, послезавтра выходим в Кренг, у меня лесовоз «Нарвал» – придешь в порт, спросишь, покажут. Вахтенному скажешь – прислал капитан. Возьму, как пассажирку, плата за провоз – будешь лечить команду. По рукам?
Атреллина ладошка утонула в капитанской лапе. Тот был абсолютно здоров.
в которой Атрелла переселяется на корабль и хочет превратиться в мышку, а бебешники уже идут по следу…
Не довелось Атрелле прожить в «Баркасе» неделю.
Жабель понял серьезность положения и грозившую ей опасность. Законодатели герцогства Норскап не отличались особенным рвением к исполнению законов о лицензировании лекарской деятельности, по архипелагу ходило немало знахарей и целителей, которые вообще никаких разрешений не имели, правда, деньги за свое умение брали исправно, забывая при этом отчислять налоги. Но, почему-то, законникам они были не интересны, видимо потому, что почти все эти умельцы поклонялись Нэре или искусно делали вид, что поклоняются, впрочем, разница невелика. А вот поймать шаловливую литарийку – это мечта любого бебешника.
Люди, желающие сделать карьеру на чужих ошибках, есть везде. Им не важно, кто и как ошибся – они выжимают из ситуации все до капельки, раздувая опасность деяния до немыслимых значений, превращая неосторожный поступок ребенка в преступление против государства и убеждая всех в угрозе национальной безопасности от этого человека. Личная выгода – вот чем обычно руководствуются такие люди, обращая чужие ошибки исключительно себе на пользу. Их не волнует дальнейшая судьба оступившегося. Их беспокоит только собственный успех в виде галочки в личном послужном списке. Они смело идут по костям, не считая побежденных. Они уверены в своей правоте. Жалость и милосердие они отвергают. Тех же, кто подвержен этим чувствам— презирают. Эти люди признают одну богиню – Безутешную Нэре – и усердно поклоняются ей.
Атрелла в тот же день, не откладывая дела в долгий ящик, пошла в порт и разыскала лесовоз «Нарвал». Интуиция подсказывала, что чем быстрее она покинет остров, тем лучше.
Капитана на судне не оказалось, но тот, оказывается, успел уже отдать все необходимые распоряжения, и девушку встретили очень доброжелательно, показали каюту и даже научили нескольким морским словечкам. Она внимательно выслушала все необходимые требования, как-то: без разрешения дежурного вахтенного борта не покидать; сообщать, куда пошла, когда вернется; не плевать на палубу и за борт, не свистеть и не лазить в юбке на мачту, а еще рассказать коку, что она не ест.