Приключения Чикарели
Шрифт:
Мне стало страшно. Знаешь, отчего? Догадайся сам. Понял? Ну, конечно, ты понял, мой читатель: мне стало страшно оттого, что в этом отвратительном городе к тяжело больному человеку не придет даже врач, оттого, что умирающему от жажды здесь поленятся дать воды. А все потому, что лень — один из отвратительных пороков, превращающая человека в тупое, самодовольное животное. Мне хотелось крикнуть что-нибудь неприятное хозяину дома, но вспомнил слова отца о том, что самообладание украшает истинного мужчину. И, словно поняв, о чем я думаю,
— Если вам не лень, пройдите до конца улицы, спросите дом Ленивца, может, он подскажет, если не поленится.
— И на том спасибо, — ответили мы и пошли по улице, а городские репродукторы уже передавали беседу с врачом на тему о том, как излечиться от бессонницы: «Если вы спите меньше восемнадцати часов в сутки…»
Из дома Ленивца доносился мечтательный голос:
— Хорошо иметь папу, который все делает за тебя: учит уроки, причесывает…
Мы постучались.
— Кто там? — отозвались изнутри.
— Хотим посоветоваться с вами.
— Ах, почему у меня нет папы, с которым вы могли бы посоветоваться? — проворчали за дверью. — Ладно, входите, если не лень.
На диване валялся усатый небритый человек с всклокоченными волосами, в дырявой одежде.
— Это вы Ленивец?
— Я, а что, не видно? Вы, наверно, зашли посоветоваться по поводу пончиков? Садитесь, если не лень. Слушайте, однажды еще в шестом классе я зашел в кафе и купил пончики. Клянусь папой, это были ужасно вкусные пончики…
— Вы нас не совсем правильно поняли, — прервал я его, — мы хотели спросить, как можно выбраться из города?
— Только дуракам хочется выбраться отсюда. Куда вы пойдете — учиться, работать? Образумьтесь, зачем вам это нужно? Себя не жалеете — хотя бы ребенка пожалейте.
— Да ну его, — разозлился Чикарели, считавший себя вполне взрослым человеком.
Пришлось уйти от Ленивца, опять ничего не дознавшись.
— Может ли кто-нибудь показать нам дорогу из города? — крикнул я, когда мы вышли на улицу.
— Я могу, — раздался детский голос из соседнего дома.
Мы постучались.
— Ах ты бесстыжая, — раздался за дверью другой голос, — предательница, как ты посмела?
Не дожидаясь, когда нас пригласят, мы вынужденно вошли в дом без приглашения и увидели двух девочек: одна из них играла в шашки сама с собой, другая ругала ее, развалившись на мятой постели.:
— Не делай глупостей, слышишь, не вздумай делать этого! — угрожала она. — Все равно ни родители, ни учителя тебя не простят.
— Почему это? — решил заступиться я.
— Не слушайте ее, — сказала девочка, не вставая с постели, — она психованная.
— И вовсе я не психованная, просто мне опротивело здесь. Пойдем, я выведу вас отсюда.
— Тогда пошли скорее, — засуетился Чикарели, — а то нас догонят и не дадут уйти.
— На этот счет можете быть спокойны, — усмехнулась девочка, — пока они тронутся с места, пройдет
— А почему не сейчас?
— Не могу бросить подругу, постараюсь уговорить ее уйти вместе. Мы очутились в этом дурацком городе совершенно случайно. Однажды я зашла к ней помочь по математике, а она совсем разленилась и предложила сбежать с уроков. Я почему-то согласилась, мы сбежали и после долгих приключений оказались здесь. Ничего, надеюсь, скоро и она образумится, уж я постараюсь. Идите прямо, не оглядываясь. Если оглянетесь — заблудитесь и будете кружить на одном месте. Нужно смотреть только вперед. Счастливого пути.
— Спасибо тебе, желаем скорого возвращения домой.
— Спасибо. Вам также, счастливого пути.
Едва выйдя за черту города, мы вновь ощутили всю прелесть чистого воздуха и задышали в полную грудь.
А МНЕ КАКОЕ ДЕЛО?
— Пожар, пожар! — закричал Чикарели, указывая куда-то вдаль.
— Опять тебе пожар мерещится?
— Не мерещится, посмотри сам.
Я поднялся на большой камень, куда забрался Чикарели, и всмотрелся: вдали горел огромный костер.
— Действительно, огонь, — согласился я, — но в этом краю все настолько странно, что начинаешь сомневаться, может, это и не пожар вовсе. Помнишь лгунов, звавших на помощь? Может, и здесь что-то вроде этого.
— Нет-нет, это самый настоящий пожар, надо бежать туда, спасать людей, — крикнул он, схватил меня за руку и мы помчались в направлении огня.
В самом центре города, куда мы примчались, горел большой дом, откуда доносились крики о помощи, но ни соседи, ни прохожие не обращали на это ни малейшего внимания, каждый был занят своим делом.
— Что вы стоите, помогите! — крикнул Чикарели, но никто не отреагировал на его крик, и только один из прохожих удивленно пожал плечами, выразив удивление нашим вмешательством не в свое дело.
— Где у вас лестницы, где вода? — спрашивал я то одного, то другого прохожего, но они даже не останавливались, чтобы ответить мне.
— Может, они глухие? — удивился Чикарели.
— Но не слепые, — ответил я и схватил за руку кого-то из прохожих. — Там люди погибают, надо их спасти!
— Чего ты орешь, — разозлился он, — я же не глухой, отпусти мою руку. И вообще я не слепой, сам вижу, что пожар. Если вам нечего делать, спасайте их сами, а я человек занятой.