Приключения елочных игрушек
Шрифт:
Потом он стал украшать елку игрушками. Посмотреть, как это делается, из кухни пришел кот Мордан. Это был вороватый, ленивый кот с очень плохим характером. Мышей он не ловил, зато тянул все, что плохо лежало, наевшись, спал на чердаке возле теплой и грязной трубы, а в марте по ночам сидел на крыше и орал хриплым мявом. Он сказал «Бр-р-няу» и тронул лапой Снегурочку, висевшую на нижней ветке. Снегурочка слегка покачнулась. Это понравилось коту, он тронул ее еще раз, посильней, и она, сорвавшись с ветки, упала на пол.
— Ах ты, разбойник! — крикнул Алеша. — Погоди же, я тебе задам!
Мордан хотел скрыться под диваном, но Алеша поймал его и задал ему хорошую трепку. Мордан очень разозлился. Он и так уже был зол на весь мир: на вьюгу — за то, что она так воет зимой, на солнце — за то, что оно так жарко печет летом; на дождь — за то, что он мочит его шкуру осенью. А теперь он был зол еще на Снегурочку за то, что из-за нее вышли такие неприятности. Он забрался на свой чердак и лег там у теплой трубы. В трубе тоскливо выл ветер, и от этого Мордан злился еще больше. Когда же наступила ночь, он встал, выгнул спину и засверкал глазами, как это делают все разбойники, отправляясь на недоброе дело.
Через слуховое окно он вылез на крышу, спустился по трубе в печь, отодвинул лбом заслонку и, весь в саже — черный и страшный, — пробрался в комнату, где стояла елка.
Схватить беззащитную Снегурочку было для него делом одной секунды. Мордан метнулся назад в печь, но второпях опрокинул заслонку, и тогда от грохота проснулись все игрушки.
Тряпичный Паяц, висевший на ветке рядом со Снегурочкой, первый понял, что случилось несчастье. И, хотя он был тряпичный, в груди у него билось нежное, пылкое сердце. Он задергался на своей веревочке и заплакал.
Игрушки подняли такой шум, что в соседней комнате проснулся Алеша.
— Почему вы шумите? Что у вас тут случилось? — закричал он, вбегая.
Все наперебой принялись объяснять ему и опять так загалдели, что ничего нельзя было понять.
— Тише вы, тряпичные головы! — вмешался наконец старый мудрый Дед Мороз. — Замолчите, а не то я заморожу ваши языки! Слушай, Алеша, — печально сказал он, когда все замолчали. — Нашу Снегурочку утащил злодей кот Мордан. Она висела вот здесь, надо мной, чуть повыше. Я любил ее, как дочь, и согревал… то есть, извините, замораживал своим дыханием. Но, старый дуралей, набитый ватой! Я нечаянно задремал, и в это самое время Мордан утащил Снегурочку.
И Дед Мороз заплакал от горя, на ресницах повисли длинные сосульки.
Паяц бормотал сквозь
Когда ему было очень грустно или, наоборот, очень весело, он разговаривал только стихами.
— Довольно же хныкать, будьте мужчинами! — остановил их Алеша. — Мы догоним Мордана и отобьем у него Снегурочку. Он, конечно, побоится съесть ее, потому что сейчас же заболеет ангиной или коклюшем, но он может погубить ее, кинув в теплое место, чтобы она растаяла Скорей же в погоню!
— Я поведу вас по следу Мордана. Тер-р-рпеть не могу кошек! — сказала Собака из золотой бумаги.
— Я повезу того, кто устанет в пути, — сказала Лошадь из серебряного картона.
— Я буду освещать вам дорогу, если настоящий месяц спрячется за тучу, — сказал стеклянный Месяц и сунул на всякий случай за щеку целую горсть разноцветных стеклянных звезд.
— Мы тоже пойдем с вами и уж, конечно, чем-нибудь поможем, — сказали в один голос Медведь, Лиса и Белка.
— А я, увы, не могу пойти с вами, — грустно сказал Слон.
— И я… — вздохнул Жираф.
— И я, — сказала Мартышка.
— И я! И я! — закричал Попугай.
— Хотя я очень большой и сильный, но боюсь холода, — сказал Слон. — И все мы, звери южных стран, боимся холода и не перенесем его.
— Да-да, — грустно сказал Заяц. — Мы ни за что не перенесем холода, и все погибнем в пути. Оставьте нас, пожалуйста, дома.
— Погоди, Заяц, — удивился Алеша, — давно ли зайцы стали считаться зверями южных стран? Ты, наверно, просто трусишь? Если так, то можешь оставаться. Трусы нам не нужны.
— Не нужны! Не нужны! — дружно подхватили все игрушки.
Заяц сконфузился и сказал:
— Я пошутил. Конечно, я пойду вместе с вами, потому что ничего на свете не боюсь. Без меня вам не обойтись.
— Тогда немедленно вперед! — скомандовал Алеша.
Каждый снял с елки по китайскому фонарику, вооружился хлопушками, набил карманы конфетами, яблоками, орехами, и весь отряд двинулся вслед за Собакой. Вид у всех был очень воинственный. Некий Иван Иванович, проходя в ту ночь по улице, даже остановился, взял под козырек и, держась за фонарный столб, кричал «ура».
— Кот побежал к лесу, — сказала Собака, понюхав воздух. — Торопитесь, он уже далеко. И мы не догоним его, если будем тащиться, как этот глупый Паяц.
— Что же мне делать? — взмолился Паяц, — мои тряпичные ноги совсем не слушаются меня. Разрешите мне, добрая Лошадь, сесть на вас верхом. А вы, Дедушка Мороз, держитесь, пожалуйста, подальше. От вас несет таким холодом!
И дальше он заговорил стихами, потому что ему стало очень грустно.
— Ладно, посадите этого неженку на Лошадь, — сказал Алеша. — Он не занимается утренней гимнастикой, не обливается холодной водой и потому такой слабенький. Пусть едет на Лошади.