Приключения иммигранта - Алистер
Шрифт:
– Давай свои вопросы, - пригласил разведчик дружелюбным тоном. Как он легок в общении, когда хочет. А ведь до сих пор, стоит вспомнить об их первых встречах, мурашки по коже... Алистера передернуло от воспоминания. Ленни удивленно склонил голову к плечу, и Алистер, чтобы не заострять внимание на своей реакции, спросил первое, что подвернулось на язык:
– Куда удрал Иверт?
– У него любовница покалечилась. Отправился утешать.
– Что-то серьезное?
– Да нет, ерунда. Но утешать-то все равно надо.
– А откуда
– Я спросил. Подозревал, что тебе будет интересно.
– Мне сегодня много непонятно, - предупредил Алистер на всякий случай, хотя видно было, что Ленни готов с ним разговаривать.
– Значит, нам обоим повезло, что я никуда не тороплюсь.
С такими словами человек из Федерации откинулся бы на спинку стула, или положил руки на стол - в общем, уселся бы поосновательней. Но Ленни, похоже, вполне устраивала его теперешняя поза. Видела бы мама, немедленно поставила бы Алистеру в пример прямую спину...
– Ну давай по порядку тогда, - решил Алистер, чтобы отвлечься от мыслей о доме.
– Что на Алли был за крем?
– От микроповреждений кожи.
– И как он ее повредил?
– Отдача от машины.
– Он что, лицом на нее упал?
– Да нет, это дистанционные повреждения... Как загар от солнца или лучевая болезнь от радиации.
– А почему вы все тогда не в креме?
– Обычно задевает только оператора.
– Но не всегда?
– Не всегда. Хотя нетелепаты в любом случае меньше подвержены, так что вам с Сэнди и Кайлом ничего не грозит.
– То есть эти повреждения передаются через... телепатический интерфейс? Или как вы его зовете?
– Иале-та, - усмехнулся Ленни, и Алистер в очередной раз вспомнил, что Стандарт, да и устную речь вообще, разведчики используют специально при общении с ним.
– "Интерфейс" подходит. Или через тактильный контакт. Или при тесном и близком общении с машиной.
– "Тесном и близком" - это каком?
– У тебя еще долго даже представить не получится, так что не забивай голову. Для примера, Сэнди здесь уже десять лет и не повредился ни разу.
– Понял. Тогда следующий вопрос.
– Вперед.
– Когда приедет Этани?
– Завтра или послезавтра, как у них пойдет.
– Где вы его нашли? Или лучше так - чем занимаются на KC-01?
– Это экспериментальная база для военных исследований, - просветил Ленни.
– Они сделали галит-8, если ты помнишь, что это такое.
Галитом-8 отравили взбунтовавшийся экипаж на "Венце Конституции". Алистер специально не смотрел на тела, и поэтому не смог вспомнить, как именно действовал этот газ, но, кажется, у него были какие-то нервно-паралитические свойства...
– Помню. А его они зачем туда перевезли?
– У него и спросим. Алли выудил нам протоколы экспериментов, но там же восемь лет работы - замучаешься читать, уж не говоря о смотреть. Этани даст выжимку, тогда, может, посмотрим что-нибудь выборочно.
– Думаешь, он
– Почему нет?
– кажется, искренне удивился Ленни.
Объяснять Алистеру почему-то не хотелось. Ничего, переживет.
– Неважно. Давай лучше следующий вопрос. У вас есть какой-нибудь не химический депилятор? А то я после первого раза уже боюсь им пользоваться, а действовать он когда-нибудь закончит... Когда, кстати?
– Представления не имею, я им не пользуюсь.
Неудивительно.
– А чем пользуешься?
– Ничем...
– Алистер хотел было продолжить их увлекательную игру в "вопрос-ответ", но Ленни неожиданно "развернул" реплику: - Ох, Тэри, откуда тебе объяснять? У нас есть базовая биология. Две руки, две ноги, голова, телепатия, нервная система, гормональная система, что там еще нужно? От общения с живой техникой какая-то часть этой биологии меняется больше, какая-то - меньше. Пока понятно?
– Да.
Можно было бы спросить, какое все это имеет отношение к крему, но лучше и продуктивнее было подождать, и поэтому Алистер ободряюще кивнул.
– Нервная и гормональная системы от работы с машинами меняются больше всего. Пропорционально интенсивности работы... У вас есть какое-то математическое выражение, но я его не помню.
– В линейной прогрессии, - подсказал Алистер.
– Да, спасибо. Почему именно они меняются сильнее всех и почему именно так, никто пока не понял, а если и понял, то мне не доложил. Но побочным эффектом контакта с машинами является метаболический регресс, в том числе потеря вторичных половых признаков. Так что я, например, не смогу отрастить бороду, даже если очень постараюсь. И поэтому не могу ничего тебе посоветовать про депилятор, но зато могу достать образец из Федерации; наверняка на луне его целые залежи.
– Да нет, переживу, - машинально отказался Алистер, пытаясь переварить полученную информацию.
– А что еще у вас так меняется?
– Я всего не знаю, - немного смущенно сказал Ленни.
– Я этим безответственно не интересуюсь. Обмен веществ уходит в аварийный спектр. Повышается тактильная и телепатическая чувствительность. Говорят, что сильно меняется механика сексуального влечения, но я так рано начал с техникой, что мне не с чем сравнивать. Да, и эмоциональная стабильность летит к чертовой матери - у нас из-за этого появились напарники и бедлам в личной жизни.
– Ленни, а у тебя есть напарник?
– спросил Алистер, когда имперец умолк.
Как-то нездорово звучали такие перспективы... Неудивительно, что Сэнди отказался в это лезть. Удивительнее, что они у себя находят добровольцев. Хотя, может, в этом есть какие-то свои прелести? Гиату с Таишей, что ли, расспросить, чем именно отличаются их "технологически продвинутые" любовники от любых других, и так ли заметно это отличие, как ему только что наговорили?
– Нет, я рано "сгорел".
– В смысле?