Приключения капитана Шпарина
Шрифт:
– Пиши: "Свернув на узкую тропинку, вьющуюся среди магнолий, Изабелла столкнулась с молодым кудрявым мужчиной в длинном бархатном плаще желтого цвета, с саблей...".
– Мущиной...
– Карамелька, высунув кончик языка, усердно записывала.
– Или мусчиной?
– Как хочешь. Но, по-моему, мужчиной мужественней.
– Не, - сказала Карамелька.
– Мущиной правильней. Надо в книжках подсмотреть.
– Мущина был высок и красив. Его голубые глаза смотрели...
– Лучше серые, как у вас.
– ... серые глаза смотрели печально.
– Это он!". Мущина остановился и снял широкополую шляпу с разноцветными перьями. "Михаэль", - представился он, протянувши ей навстречу ладонь без признаков кольца.
– Лучше Габриэль, - сказала девушка.
– Пусть будет Габриэль. "Я - Изабелла", - сказала Изабелла, сделала книксен и пожала сильную ладонь Габриэля. Раздался внезапный раскат грома и дождь полил землю с первобытной страстью. Габриэль накрыл Изабеллину голову своей широкополой шляпой. Но Изабелла вмиг измокла и тогда кудрявый Габриэль увлёк её к беседке в глубине парка и, откинув ветвь зеленого плюща...
– Плющ ядовитый, лучше ветвь лианы.
– ... ветвь лианы, пригласил внутрь.
– А зачем?
– Догадайся.
– А, - сказала Карамелька.
– Понятно.
– В беседке было спокойно и сухо. А за беседкой дождь лил со все умножающейся страстью, мокрая Изабелла захотела тепла и прильнула к Михал Иванычу.
Девушка задумалась и сунула кончик ручки в рот.
– Откуда взялся Михал Иваныч? Он уже был в беседке?
– Он везде, - сказал Шпарин.
– И тут, и там.
– Издеваетесь?
– Если мы введем в твой роман новое лицо...
– Сцинарий. Называется: "Пятьдесят оттенков тёмной страсти".
– Хорошо. Сейчас случится настоящая интрига.
– Интрига...
– с придыханием прошептала Карамелька.
– Ты записывай, записывай... Михал Иваныч обнял дрожащую Карамельку в сиреневом платье с рюшечками...
– У меня такого нет, - сказала девушка.
– У меня моё лучшее синее, с белыми оборочками.
– ... с белыми оборочками. Габриэль хотел возмутиться, но Михал Иваныч достал из саквояжа бутылку шампанского, сделал широкий жест и мягко предложил: "Присоединяйтесь, молодой человек, присоединяйтесь". Кудрявый Габриэль, недолго думая, сбросил плащ, отстегнул саблю...
– Однако!
– сказала Карамелька, нахмурив брови.
– Этак вы меня уделаете.
– С новой строки: "В этот момент к беседке приблизился господин Ливербрук, прогуливавшийся неподалеку вместе с жестокой госпожой Ливербручихой. Залышав звуки, господин Ливербрук посадил госпожу Ливербручиху на скамейку, встремглав бросился к беседке и, откинув ветвь лианы, залез внутрь. Его взору предстала умопомрачительная картина...".
Карамелька осуждающе покачала головкой.
– Я думаю!
– А в это время Родириго, муж Изабеллы, подкрался к скамейке, где тосковала госпожа Ливербручиха и тихо сказал...
– Вот сволочь!
–
– Я так и знала.
– ... наконец мы встретились, наконец мы одни.
– И что Ливербручиха?
– Не здесь, Родириго, есть тут одно тихое местечко. Я постоянно туда сворачиваю, когда гуляю по парку.
– Старая курва!
– сказала Карамелька.
– Дальше сама додумаешь. Главное финал. Концовка. В этот вся фишка.
– Фишка, фишка... мой парнишка...
– задумчиво произнесла Карамелька.
– А не глотнуть ли нам шампанского? Принесли, Михал Иваныч, шампанского?
– Нет, не принес. В вашем магазине только водка и тухлый портвейн.
– Ладно, - сказала девушка.
– Выпьем моего домашнего винца и поиграем на рояле. Когда ваш брат приезжал, мы с ним частенько на нём занимались и пели различные песни.
Боевой запал у Шпарина тут же пропал.
– Брат, - сказал он, делая печальное лицо.
– Брат... Давненько о нем ни слуху, ни духу.
– Ещё бы, вы с ним по командировкам. Он тоже жалел, что никак не встретитесь.
Шпарин уселся на стул рядом с девушкой и стиснул её ладошку.
– Брат, брат, брат... Как давно я его не видел! Как давно... Брат сильно изменился?
– Да такой же, - печально сказала Карамелька.
– Только не седенький, как вы. А психованный ста-ал?.. А так тот. Я ему говорю...
– Постой, - Шпарин всмотрелся в глаза девушки. Он понял, что означает "занимались".
– Постой... Ты с ним?
– Отчего нет? В нашей глуши ни одного приличного мущины. Только вы с братом. Все старые, седые, лысые, толстые. Ваш Додоня? Фи!..
– Додоня тоже с братом приезжал?
– осторожно спросил Шпарин.
– А Сергей Николаевич?
– Петя приезжал и Сергей Николаевич приезжал. Козёл чернявый! Слушайте, Михал Иваныч, а чегой-то у вас с братом имена одинаковые?
– Мы братья... сводно-двоюродные, - запинаясь, ответил Шпарин.
– Папы очень похожи были, как две капли.
– А!.. Понятно. Да-а... Чуть не забыла.
Карамелька бросилась к полкам с дисками, шевеля губами, постукала по коробкам пальцем, вытащила коробку под названием "Печальная любовь" с красавицей брюнеткой и страшненькой блондинкой на обложке, раскрыла и протянула Шпарину тоненький конверт.
– Во. Брат просил передать. Когда объявитесь.
– Что там?
Шпарин принял конверт и посмотрел на свет.
– А я знаю? Просил не открывать.
Шпарин вытряс из надорваного конверта листок бумаги в клеточку, развернул и впился глазами в рисунок.
"Еще один привет от двойника. Что за чертовщина?".
На листке в клеточку были изображены два квадрата. В большом квадрате находились большие буквы Х и У и еще один маленький квадрат с окружностями и треугольником между ними. От верхнего правого угла маленького квадрата уходила пунктирная линия и упиралась во внутренний правый угол большого. В центре линии, на одном из пунктиров, стоял знак вопроса. Такой же вопрос был нарисован и в правом углу.