Приключения капитана Шпарина

Карпов Александр Евгеньевич

– А я понимаю? Если вы, местные, ничего не понимаете, то я тем более.

Шпарин силился вспомнить - видел ли себя в тех кабинетах и раздумывал, сообщить или нет главному сержанту о видении. Решил не сообщать, посчитав увиденное за приступ слабости и очередное кратковременное помутнение рассудка, но не выдержал и сказал:

– Нет, у вас тут что-то происходит! Балдеете время от времени?

– Ничего у нас тут не происходит. Работаем... Отлавливаем шпионов вроде тебя, - отворачиваясь от сейфа, ответил Супонев и недобро подмигнул

Шпарину. Глаза главного сержанта поменяли цвет с противного сизого на не менее противный грязно-жёлтый.

Шпарин кивнул на открытый ранец, валяющийся у открытого сейфа.

– Сдаётся мне, что происходит и вы не тот, за кого себя выдаёте. Я, эта-а... в этом просто убежден!

– С чего бы "эта-а" в этом?
– спросил розовощекий главный сержант, копаясь у себя в таком же розовом ухе.

– Сейф!
– сказал Шпарин.
– Папка! Вы глаза свои видели?.. И слишком много на себя берете, не смотря на невысокое звание.

– Может ты и прав, - сказал Супонев, продолжая дергать мочку уха.

Шпарин присмотрелся и разглядел в центре мочки миниатюрную клипсу. Из-за розовой мочки вылезла тоненькая проволочка с крохотной бусинкой на конце. Раздался еле различимый тончайший свист, который тут же прекратился.

– Прошу связь с "Другом". "Чистая линия". "Белый букет чертополоха", - сказал Супонев.

– Какой букет?
– переспросил Шпарин.
– Может красненького? Портвейна?..

– "Чистая линия". Закрытый канал. Назовите кодовое имя", - раздался тихий бесполый голос.

– Муфлон, - ответил главный сержант, косясь на Шпарина.

– "Назовите второе кодовое имя".

– Глотка.

– "Соединяю".

– Муфлон. Рыжий... С большой глоткой, - сказал Шпарин, все еще весело блестя глазами.
– У нас муфлоны водятся в горах или в пустынях, но большое их количество, как ни странно, проживает в городах. Это же такие городские козлы... И у вас, получается, они везде.

Супонев пожевал нижнюю губу и погрозил Шпарину кулаком.

– "Друг" на связи".

– У меня, кажется, "негодяй", - сказал Супонев.
– Большой "веселый негодяй". Подчеркиваю, "веселый негодяй". Мои действия?

– "Кажется? В игрушки играете?".

– Возникли проблемы, - нерешительно сказал главный сержант.

– "Разберитесь и решите проблемы".

Проволочка с бусинкой спряталась в клипсу. Супонев снял с ремня наручники и приковал Шпарина к стулу.

– Некоторое время придётся побыть одному. Кстати, если ты запамятовал, муфлон - хищник, редкий, опасный хищник.

В кабинет влетел одетый сержант Кесин. Супонев поднял брови.

– Не спешим, сержант?

– Два доходяги отрубились, пришлось отправить в госпиталь.

– Идём брать Ляхова. Дуй за автоматом. Я давно подозревал белобрысого, - сказал Супонев, с сожалением смотря на Шпарина.
– Разорваться что-ли? Ладно, тобой я займусь, когда вернёмся.

Дверь кабинета захлопнулась. Шпарин подождал

пока гулкие шаги не стихли и рывками, вместе со стулом, подобрался к сейфу.

– Ошибка, товарищ главсержант. Я такого от вас не ожидал. Приковывать нужно обе руки и сейфы закрывать. Итак, посмотрим из-за чего весь сыр-бор.

Шпарин вытащил желтую папку, прижал подбородком к груди, свободной рукой развязал тесёмочки и положил на колени. В правом верхнем углу папки красная выпуклая надпись: "Высшая степень секретности". Чуть ниже: "Департамент Закрытых Исследований". По центру черными буквами: "Проект Сеть. Принципы моделирования пространства. Рабочая версия. Научный руководитель проекта профессор Гамкин". Рукописные листы, мелкий, стремительный почерк. Множество исправлений, зачеркиваний, дописок на полях. Шпарин, не вглядываясь в текст, вытаскивал из папки лист за листом, пробегал глазами и убирал назад. Одной рукой делать это было сложно и он, вместе со стулом, припрыгал к столу. Дело пошло быстрее. Схемы, формулы. Формулы, схемы... В коридоре послышался топот, Шпарин, не успев просмотреть и пятой части содержимого папки, на оседланном стуле бросился к сейфу. Дверь распахнулась, на пороге возник главный сержант и увидел дремлющего Шпарина. Супонев подозрительно осмотрел кабинет. Шпарин зевнул и потянулся.

– Как всё прошло, поймали лазутчика?

– Не твоё дело. Ты хорошо себя вел в моё отсутствие? Ничего не трогал?

Главный сержант вернулся без берета, с царапинами на лысине и ссадиной на подбородке. Кесин отсвечивал здоровым тёмно-лиловым синяком под левым глазом и пытался стянуть оторванный рукав, собранный в гармошку на локте.

– Какое у тебя прозвище или кличка в кругу сослуживцев?
– любуясь фингалом, спросил Шпарин.
– Помощник муфлона?

– Не скажу!
– набычился сержант.

– Ну так как, схватили оборотня?
– не унимался Шпарин.

– Лежит твой оборотень под брезентом с дыркой в башке. Настигли. Еще немного и ушел бы, - сообщил Супонев, осторожно прикасаясь к повреждениям на лице.
– Сопротивлялся отчаянно, мерзавец.

– Куда бы он ушел? Датый! С двух шагов в меня не попал. Убили, мерзавцы, пьяного помначштаба. Убили, без суда и следствия.

– Да, ты, ты...
– захлопал противными грязно-жёлтыми глазами Супонев.
– Ты что болтаешь?

Кесин содрал рукав и стал вытирать им штык-нож автомата.

– Дотявкается он у нас. Додухарится.

– Откуда кровь?
– показывая пальцем на штык, спросил главный сержант.

Кесин достал из кармана тряпицу, развернул и показал два человеческих уха, нанизанных на кусок грязной веревки.

– Ребята говорят приказ вышел: за каждого пойманного шпиона, живого или мёртвого, орден дают. Доказательство.

– Эх!.. Совсем дурак стал!
– устало сказал главный сержант.
– Выбрось немедленно. Нет такого приказа. С вами скоро чокнешься.