Приключения Петра Макарыча, корреспондента Радиорубки Американской Парфюмерной Фабрики "свобода"
Шрифт:
"Срочно докладываю, что музыкальный инструмент, находящийся в кафе и представляющий собой музыкальный объект, похожий на рояль, неожиданно приведен в движение в сторону подсобного помещения, в котором располагается морозильник.
Объектом управляет официант, по-видимому, палестинец, о чем косвенно свидетельствует надчерепная наколка с прямым портретом косвенного Ясира Арафата. Музыкальный объект с фундаментом на колесиках оттаскивается за искусственно приваренное к нему натуральное свиное ухо".
Орган Заговор, натянув рывком брюки, спешно закрыл блокнот-ягодицу и рванул к роялю.
В
Одна извилина сметала другую. Он видел, как хозяин заведения Эпикур Ницшеашвили, он же "Философ", давно находящийся в разработке российско-батумских и грузино-абхазских спесьслужб, слямзил и засунул под крышку музыкального объекта командировочную сумку корреспондента Радиорубки Американской Парфюмерной фабрики "Свобода" Петра Макарыча, также хорошо известного "Lubyanke", "Mossad", "MI-6" и завсегдатаям "Pivnovo Serdza", жуткой забегаловки на окраине Марьиной Рощи.
Из прямого разговора Ницшеашвили с Нозырой Перекошенныя косвенно явствовало, что в сумке находятся прямые запасы бутылочного пива, косвенно заготовленные журналистом в прямую командировку по России и переориентированные хозяином "Зова Судьбы" к столу глав России и Великобритании, внепланово прибывающих в его заведение.
В настоящий момент рояль, пилотируемый подозрительным официантом-арабом, которого он, Заговор, первоначально принял за связного, следует, в соответствии с выданным официанту устным распоряжением Ницшеашвили, в морозильную камеру заведения.
Палестинец ухитрился также скормить ему, российскому контрраздельщику Заговору, грузинского карпа в аджарском пивном соусе, заговоренного в меню под фразу: "Народные массы умнее и постояннее Государя!".
Из мозгового процессора старшего оперуполномоченного Службы Внешней Разделки повалил пар. Произошло замыкание во второй сигнальной системе, отвечающей за речевую функцию:
"Бэ-э-э... Ра-а-а-з-з-гла-а-а-ше-е-ние госу-у-у-у-да-а-а-р-р-р-с-т-вен-ной та-а-йн-н-ы, ста-а-т-ья-а-а 283 Уг-г-о-ло-о-о-вного ко-о-декс-с-а, бэ-э-э-э... Зачем я поддался на провокацию и отрапортовал арабу с карпом на голове "Служу Советскому Союзу!?", - лихорадило Заговора.
– Кто тянул меня за конец?
(Правильно подумать "за язык".
– Авт.)
Он ведь может сделать вывод, что я скрытый коммунист. А ведь руководство Управления жестко проинструктировало, чтобы на время оперативного наблюдения я заделался под "нового русского", заказывал в кафе все, что душа пожелает, и, самое главное, не надрался".
На пути к ускользающему роялю Орган Заговор узрел себя в зеркальном отражении и его чуть не хватила кондрашка.
"Я же не в то переоделся! Зачем я напялил форму? Ведь "новые русские" не ферментируют в обмундировании сотрудников Службы Внешней Разделки! И здесь провал! Да еще натрескался гадской чачи из вражеских девяностодевятиградусных скважин Панкисского ущелья, шлепнул морду в салат с морскими водорослями, а видеокамеру нацепил поначалу на ухо, а потом переложил в ботинок.
И еще кто-то заляпал дисплей черной икрой! Кстати, почему черной? Впрочем, данный факт успокаивает, так как если бы супостат
Следовательно, в целом, несмотря на отдельные огрехи, я нес сегодня службу на достаточно высоком уровне, как и подобает специалисту моего уровня и класса!".
В состоянии воодушевления и горделивого осознания исполненного долга, старший оперуполномоченный Службы Внешней Разделки Орган Заговор в одном правом ботинке настиг рояль, оттаскиваемый за свиное ухо официантом-палестинцем в морозильную камеру, бросился ниц и вгрязся зубами в колесико. Завязалась короткая потасовка.
Молодость, в обличии бывшего активиста Организации Освобождения Палестины, а ныне официанта "Зова Судьбы" Камикада Хамазовича Исконноземельного, взяла-таки вверх. Араб использовал старый прием, которому его обучил в свое время покойный духовный лидер движения "Хамас" (радикальная палестинская группировка). Он надкусил оппонента в специальный отдел сонной артерии, отвечающий за бодрствование, и расположенный у настоящих контрраздельщиков в весьма специфическом месте - на расстоянии 15 см вниз от копчикового отдела позвоночника и затем еще 15 см направо.
В знак памяти о шейхе-калеке Ахмеде Ясине, расстрелянному с израильского вертолета, Орган Заговор судорожно взвился в воздух бумажным змием, шлепнулся на крышку рояля и обмяк. Железный Феликс на правой ягодице, с прокушенным орлиным носом, грозно сверкая ястребиными очами, строчил приказ о неполном служебном соответствии нерасторопного подчиненного.
Через минуту бильярдная философского кафе "Зов Судьбы" приняла третьего по счету званого гостя. Автоволк Покрышкин, контрразделкойот Заговор и радиошакал Макарыч возлежали под стойкой бара, завернутые в специальные магнитные одеяла, покрытые верблюжьей шерстью. Цельнометаллический пол начисто исключал возможность совершения ими действий, непредусмотренных предусмотрительным хозяином заведения. Левый ботинок связного с затаившимся в нем видеошпионом отправился в спецсейф Эпикура, реагирующий исключительно на его звуковые команды.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
За пределами кафе, тем временем, разворачивалось грандиозное шоу. Ленинградский Проспект гоурода Москвы сотрясался под эскортом железных коней. Лидеры России и Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии следовали в "Зов Судьбы".
В нарушение всех международных и внутренних протоколов и правил, они находились в одной машине, причем в той, которая замыкала колонну.
Кроме них, в салоне бронированной, зеленой, с тонированными стеклами "Оки" больше никого не было.
Управлял необычной малолитражкой Верховный Чародей России. Он уже вполне сносно владел английским языком, поскольку прошел ускоренный курс обучения в колледже Святого Мартина (заочно), знаменитом языковом Центре, расположенном на Мальте.
Английский Примат-Магистр неплохо освоил русский еще в университетской молодости, и с тех пор поддерживал языковую практику самыми разными способами. В Лондоне он якшался с закадычным приятелем, Шатуном Шарабаровичем Лихоманным, выходцем из России, большим любителем пабов.