Принц Дарий
Шрифт:
– Громила, ты разговариваешь!
– Не Громила, а Дылда, – обиженно произнес Громила, и все с облегчением улыбнулись.
Император задумчиво смотрел в окно и расковыривал дырку у себя в кармане. За последние три дня Дарий не переставал его удивлять. Мало того, что он своим походом в морг перебаламутил добрую половину столицы, так еще и умудрился даже Вараю привлечь к этому, а это
– Ты можешь мне подробнее рассказать, что там учудил мой сынок? И какую роль во всем этом играет Варая? А то слухами уже переполнен весь дворец, при этом все они настолько нелепые и фантастические, что я уже не знаю, что и думать.
Ботос с не удовольствием отвлекся от бокала вина и обратил свои уставшие глаза на императора.
– Да, ничего особенного там не произошло. Дарий просто в своем репертуаре, а вот ты попал в серьезный переплет. Мало того, что тебе скоро придется казнить одного нечестного на руку судью, так еще нужно будет отправить в изгнание семью одного известного тебе герцога. Император удивленно уставился на Ботоса:
– А можно объяснить, что случилось и почему я вынужден выступать в роли палача?
– Легко! – Ботос уселся поудобнее в кресле. – Как тебе известно, Варая решила заняться воспитанием Дария.
Император согласно кивнул, а Ботос продолжил:– После того, как Дарий и Варая заперлись в морге…
– Стоп, а какая связь между моргом и воспитанием? Не вижу логики. Или Варая решила, что атмосфера морга будет благотворно влиять на психо-физическое состоянии и степень усвоения материала Дарием?
– Нет, просто Варая решила начать с анатомии, а морг, как сам понимаешь, самое удобное для этого место.
Император кивнул и махнул рукой, давая понять, что ждет продолжения.– Два дня они увлеченно проводили различные опыты, после которых им, естественно, понадобились подопытные.
– Ну, как смертники оказались в морге, я в курсе. После этого похода весь город жужжит и выплевывает такие слухи, что самого оторопь берет. Самый несуразный, какой я слышал, это тот, что преступников будут перевоспитывать с помощью святой силы Дария, император фыркнул. – А почему это нужно делать в морге им на ум не пришло. Ладно, что там дальше?
– Ну, во-первых, преступники оказались не совсем преступниками.
– Это как? Из-за этого ты сказал, что мне скоро придется казнить судью?
– Да, преступниками оказались три малолетних ребенка и копия Громилы. Небезызвестный тебе герцог и его люди были убиты за то, что потребовали себе на ночь двенадцатилетнюю девочку для понятных тебе развлечений.
Император упал в кресло и удивленно уставился на Ботоса:– И почему я этого не знал раньше?
– Вот у судьи об этом и спросишь. Я его уже в подвале запер, а то гвардейцы, как пронюхали про это дело, очень настойчиво пытались его найти. Слава Святому Ветру, Тени оказались более расторопными, а то казнить, скорее
– Дарий – молодец. Когда узнал, что со смертниками приключилось, тут же их и помиловал.
– Как принц?
– Не-е-е-е, как глава церкви он имеет на это право. Умный мальчик растет. А так как Дылду простить не имел права, уж очень много душ, а точнее гнид, на нем осталось, он предложил ему участвовать в смертельном эксперименте, и если он выживет, то взять его на поруки теперь уже как принц.
Император повертелся в кресле, посмотрел на Ботоса и спросил:– А причем здесь святая смерть, о которой голосят служители морга? И причем здесь святой Дарий – дарующий голос, о котором не менее увлеченно голосят тюремные горбики?
– Ну, тут все крайне просто. Эксперимент заключался в испытании противоядия от святой смерти, то есть того самого известного яда, который изобрел Дарий. А звание "дарующий голос" – это, вообще, смех. Дылда был от рождения немым. Как от страха в детстве потерял голос, так больше и не мог издавать никаких звуков, кроме мычания, а после испытания противоядия заголосил, как твоя жена, что теперь не остановишь. Более того, теперь Дылда стал настоящей тенью Дария. Представь себе Громилу, который не пьет, по бабам не шляется и все время тебя охраняет от всех бед.
– Да, ладно, чтобы Громила не пил, да еще постоянно меня охранял, быть такого не может – Вот-вот, а у Дария есть теперь такой телохранитель. Кстати, имей ввиду, что для него авторитетами являются Варая и Громила, а ты в этом списке не значишься, – Ботос радостно заржал.
– Ты чего ржешь? А ну, колись, при чем тут авторитет?
Ботос прекратил смеяться и удивленно посмотрел на императора:– А ты что, все еще ничего не слышал про похождения Мениса?
– Нет, – император с интересом вытянулся в сторону Ботоса. – Давай рассказывай, не тяни. – Ну-у-у, Ботос решил выяснить про приключения Дария, так сказать, из первых рук. Когда он явился к Дарию, его комнату охранял Дылда. Конечно, он не знал, кто такой Менис, а Менис, в свою очередь, не знал, с кем имеет дело, и чем ему это грозит. Менис при очередной попытке пройти мимо Дылды, несмотря на его предупреждения, был послан гораздо дальше того, куда мог сам дойти.
– Ну-у, а Менис что?
– Менис вернулся с четверкой Теней и огреб по самое некуда.
Император весело заржал. Всегда весело, когда достается кому-то другому, а не тебе.
– Это тебе смешно, а Теням, которые вылетали из окна башни, заметь, что никто, как ты понимаешь, перед этим раму не открыл, было совсем не весело. Мениса успела спасти Варая, а не то он полетел бы следом. Гвардейцы после этого случая говорят, что им теперь сам черт не страшен. Двое громил – это классно. Особенно красиво и в мельчайших подробностях, смакуя детали и пытаясь воспроизвести звуки, они описывают траектории полетов вылетающих Теней и спорят о том, какая бы была она у Мениса, если бы не появилась Варая.