Принц Половины Осени

Юрченко Анастасия

– Я могу пристрелить тебя прямо здесь, – я слышал, как щёлкнула клёпка кобуры и обернулся. Он направил оружие в сторону этого мужчины. Доли секунды и к затылку Морриса тоже приставили дуло. Даже два. Те самые ребята, которые усадили меня на стул.

– Боюсь, вас тоже могут пристрелить. – Он улыбнулся. И я улыбнулся. А потом засмеялся. Так громко, как давно не хохотал. Мой смех эхом звучал снова и снова, отражался от железных стен. Мышцы пресса уже болели, а я смеялся, что слёзы выступили. Наверное, это была истерика.

– Вам лучше покинуть комнату, сэр. – Монотонно произнес один из

рядовых. Моррис убрал оружие и, бросив гневный взгляд на нас, медленно вышел.

– Позволь представиться. Меня зовут Риган О’Хара. И у меня к тебе есть деловое предложение. – Он растянул губы в улыбке.

***

О’Хара оказался очень интересным собеседником. Он поведал мне достаточно много секретной информации, что было большим риском с его стороны. Но он утверждал, что привык строить сотрудничество на взаимном доверии и был готов мне открыть разные тайны. Он, видимо, пытался меня удивить в тот день и у него это, пожалуй, получилось.

Он сразу пояснил, что имеет больше связей и власти, чем Моррис, поэтому наше с ним сотрудничество будет выгодно и мне, поскольку мне смогут обеспечить более благоприятные условия. Меня это слабо заинтересовало, однако льстило, что он не пытается меня принудить, а предлагает помощь взамен на некоторые мои услуги.

– Если результат первого эксперимента будет успешным, то Вам позволят периодически покидать стены лагеря. – Он заметил, как на моём безжизненном лице промелькнул интерес и улыбнулся. – С условием того, что вы не причините никому вреда, разумеется.

А вот это вызвало раздражение: «вам позволят». После такого захотелось плюнуть ему в лицо.

– Мне подачки не нужны. – Я демонстративно скрестил руки и откинулся на спинку стула.

Он был холодным и рёбра этой спинки неприятно врезались в кожу, но менять позу было бы просто глупо и нелепо. На тот момент это бы убило и без того ничтожный эффект, поскольку я на его фоне просто мерк. Не было во мне той наблюдательности, способности без агрессии демонстрировать угрозу. И эта аккуратность и опрятность. Будто он был механизмом, словно в голове у него была программа: дикция, плавные движения, ровный голос.

– Откуда же у вас такая власть в руках? – Я вообще-то не очень хотел проявлять инициативу в разговоре. Но любопытство берёт своё. О’Хара улыбнулся:

– Пару лет назад был запущен особый проект под названием «Аврора». Проект рассматривает возможность взаимовыгодного существования обычных людей и, – он осёкся. – Вас. Не могу раскрыть всех карт, пока вы не подтвердите наше сотрудничество, но расскажу основное.

Я хмыкнул.

– Мы бы хотели, чтобы вы помогали людям. Некоторые могли бы увеличить количество урожая, некоторые исцелять, кто-то стал бы прекрасным оружием.

– То есть использовать наш труд за свободу. Хотите, чтобы мы стали вашими садовниками или оружием в руках целой страны. На рабство похоже, не находите? – Я резко наклонился к нему.

– Вы взаперти. Вынуждены работать и сидеть на цепи, потому что мир вас не принимает. Вас могут купить и продать. Вы – уже раб. Я лишь хочу, чтобы

всех вас перестали закрывать за замками. Вы могли бы помочь процветанию нации, спасать людей от голода, увеличивать популяцию вымирающих животных, заканчивать войны быстро и с минимальными потерями. – Он снова улыбнулся. – Незачем калечить целую армию, когда один человек может вежливо попросить всех разойтись по домам. Я пытаюсь приблизиться к утопии, вам не кажется?

Меня сильно поразила его способность переворачивать ситуацию с ног на голову. Он преподнёс ту же реальность, тот же мир, который окружал нас обоих, но с его слов он был помощником и спасителем, когда на самом деле хотел просто пользоваться чужим проклятием или отчаянием.

– Мне кажется, вы просто хотите, чтобы мы убирали за вами мусор. – Чётко процедил я в ответ. – Вам не нужно процветание, вы жаждите власти. Изуродовали мир, а теперь надеетесь на тех, кого подвергли геноциду? Я не собираюсь прибирать за теми, кто сам закрыл меня в клетке.

– То есть не хочешь такого сотрудничества? – Он вздёрнул бровь. Наверное, раньше ему редко отказывали, и он заметно отвык видеть подобную реакцию на его слова.

– Нет. – Отчеканил я. – Можете попробовать принуждение, но тут вы вряд ли преуспеете.

Он мне подмигнул и положил свой кейс на стол. Это уже что-то новенькое, я думал, он накричит, разругается, а он просто мило улыбается и самодовольно открывает кейс. Щелчок замка. Я почему-то сглотнул. Непривычно было видеть такую реакцию. Моррис кричал бы, а этот просто улыбается, жутковато так улыбается.

– На это стоило рассчитывать. – Роясь в бумагах, монотонно говорил О’Хара. – Но я не привык решать свои проблемы силой. У каждого, я считаю, в мире есть своя цена. И вот, кстати, твоя.

Ко мне скользнуло фото, а кейс сразу захлопнулся, запирая внутри оставшиеся секреты. Я сглотнул снова, стало страшно. Я медленно протянул руку к фотографии, пришлось напрягать мышцы, чтобы унять дрожь. Обычное детское фото. Мальчик лет восьми с большими зелёными глазами, каштановыми волосами, нелепо торчащими в разные стороны.

Значит, мои глаза не всегда были янтарными.

– Твоя цена – утерянные воспоминания. – Он торжествовал. – А я готов платить, если ты начнёшь работать на «Аврору». Люди готовы драться за возможность угодить тебе, что может быть лучше?

Я поднял на него испуганный взгляд. Внутри у меня что-то разбилось. Я практически чувствовал, как осколки звенят внутри, как всё заполняет холодная пустота, а в животе что-то скребёт от отчаяния.

– Я знаю о тебе всё: имя, возраст, дату рождения с точностью до минут, имена родных и знакомых. Любимое блюдо, фильм, музыкальная композиция. Могу в алфавитном порядке назвать то, что ты не переносишь. – Каждое его слово отпечатывалось в моей голове, каждый звук заставлять те осколки внутри содрогаться. – Согласишься сотрудничать – получишь информацию. Сможем сработаться и… – Это его «и» мне совсем не понравилось. – Будешь паинькой, я смогу использовать свои связи. Подёргать за пару ниточек. Я могу тебя освободить.