Принцесса на мою голову

Шельм Екатерина

— За что? — Дантон был серьезен.

— За то, что не хочу остаться.

Губы принца сжались в суровую тонкую полосочку.

— Ты сама не знаешь чего хочешь, — сказал он надменно, и мой порыв искренности тут же сменился привычной раздраженной злобой. — Но на твое счастье я знаю лучше.

— Я не останусь. Даже если ты победишь, — сказала я, разом позабыв свои обещания держать себя в руках. Вырвала ладонь.

Августин хмыкнул «посмотрим!» и ушел из ложи. А я осталась смотреть на арену и комкать в руках платочек, который он у меня не попросил.

Королевская

ложа была довольно высоко, арена просматривалась вся — огромная круглая и засыпанная желтым чистейшим песком. Глашатай стал объявлять первых участников. Стандартная турнирная сетка. Бои один на один, до выявления победителя, а после общая схватка с отдельным призом, где желающие маги сходились биться каждый сам за себя. Общую схватку очень любила чернь, так как это было дикое и яркое зрелище. Те, кто хоть что-то понимали в магии, предпочитали бои один на один, где соперники могли проявить свое искусство более тонко и изобретательно.

Участников было больше тридцати и сначала это были ничего не говорящие мне фамилии и титулы ларкийской знати. Маги Ларкии были разных стихий, но воздух преобладал. Стихия зависела от семьи и предрасположенности, а не от земли на которой родился маг, так что ларкийцы с тем же успехом швырялись камнями и создавали порталы как и все.

Ровная арена после каждой схватки с участием мага земли превращалась в поле заваленное булыжниками и ее приводили в порядок. От вихрей, поднятых магами воздуха, на трибуны летел песок, маги водной стихии вытаскивали на арену для себя бочки наполненные водой и расшвыривали ее во все стороны брызгами и ледяными иглами.

Один раз стайка таких иголок полетела прямехонько в королевскую ложу. Не успела я испугаться, как невидимые защитные чары раскрошили иголки и до нас долетела лишь ледяная крошка.

Грозно прогремели трубы, маг-неудачник упал на колени и сдался, в знак покаяния перед короной.

Август махнул рукой. Пускай идет, мол.

Итан Ферлинг, после того как в турнир вписался Хранитель Мира и Августин тоже выявил желание поучаствовать и проверить себя.

Ферлинг, хоть и был магом водной стихии, не стал утруждаться и таскать бочки с водой. Он вышел на ровную песчаную арену против мага воздуха из Ларкии, графа и дворянина, которому пророчили дойти до финала и биться с самим принцем Августином.

Но маги воды всегда были опасны именно управлением жидкостями внутри человеческого тела, это был очень высокий уровень владения стихией и Ферлинг с радостью его продемонстрировал, заставив оппонента опуститься перед собой на колени и грохнуться лбом об землю.

Трибуны молчали и роптали. Такого унижения своему магу Ларкия не одобряла.

Август в королевском троне неодобрительно крякнул.

— Обиделся. — проскрипел он, глядя как Ферлинг торжествуя подходит к глашатому.

— Простите, Ваше Величество? — поскольку я сидела к королю ближе всех я должна была поддержать любую его попытку завести беседу.

— Ферлинг обиделся на Августина. Тот вчера заявил, что у нас

лучшие маги, вот бедному графу Ричарду и досталось. Небось еще и жеребьевку подтасовал, чтобы выйти против ларкийца-дворянина в первом круге, но не против Августина. С ним ему такого не сотворить.

Я удивилась насколько внятной и разумной звучала речь старика.

— Потому что Августин сильный маг?

— Потому что он король Ларкии. И никто его на этом поле не посмеет победить. — Август посмотрел на меня и я поняла, что вся его старческая немощь — это лишь милое притворство, чтобы поскорее отдать трон сыну. Я смотрела на него и видела мудрость и спокойствие в зеленых глазах. Как у Августина…

Сглотнула и попыталась сообразить, что ответить.

— Но ты за него не болеешь, так ведь?

— За Августина? — я попыталась потянуть время, прежде чем пришлось бы отвечать.

Запели трубы и глашатай объявил, что Итан Ферлинг снимается с турнира.

— Ожидаемо, — сказал король. — Унизил графа и будет. Ждать, пока турнирная сетка сведет его с Августином он не станет. Умный мальчик, гордый, но осторожный.

Король ответил на поклон Ферлинга в сторону королевской ложи все тем же усталым взмахом руки — иди уже.

— Так что? За кого ты болеешь? — не забыл своего вопроса Август.

— За Шестого Столпа, — ответила искренне.

— Хочешь к Хранителям? Боригару подчиняться всю жизнь? Думаешь весело там у него? Пахать как лошадь, мотаться по свету и жилы из себя тянуть ради черни? Об этом возмечталось тебе?

— Нет. Но у всего есть цена. — я посмотрела на арену и сердце замерло. В длинной фиолетовой мантии Хранителя на песок ступил Олав.

— И за что платишь?

— За свободу. И за любовь. — я с улыбкой смотрела на Олава, борясь с желанием вскочить подбежать к перлам ложи и махать ему рукой.

— Он не победит Августина. Не посмеет. А ежели посмеет — голову ему сниму. Не положено Хранителям побеждать сыновей Дюжины и в этот раз не быть тому.

Я похолодела и повернулась к королю.

— Значит, плевать кто лучший маг? Все упирается в рождение в золотой колыбельке?! А то, что я свихнусь и сгорю от дара вам тоже плевать?

— Да, — кивнул старик. — Мне на одно не плевать — на сына. — и он отвернулся и стал смотреть на арену.

Противник Олава был магом воды. Публика замерла и завибрировала, ожидая увидеть чудеса невиданной по силе магии от Столпа. Я комкала платочек.

Пропели трубы и маг стали сходиться. Вокруг ларкийца завертелась вода и, перетекая то в одну форму то в другую, ринулась на Олава. Тот уклонился было, но наступил на подол длинной мантии и рухнул в песок. Из-за этого и удар мага прошел мимо, но трибуны грянули оглушительным хохотом и улюлюканьем.

Олав вскочил, рванул на груди мантию и уже уклоняясь от следующего удара, бросил дорогой бархат на песок арены. Почему Виз не защитит его? Я же помнила, как он отталкивал такие удары! Но зверя-хранителя было не видно. Я даже отсюда видела, как Олав ругается.