Принцип неопределенности
Шрифт:
– Травер, я же просил - без стрельбы, - вкрадчиво сказал он.
– И что с моим дроидом?
Один человек Селдина приволок металлические останки с застрявшим в них топором.
– Это самооборона, тут все это подтвердят, - уверенно сказал Травер.
– Ты спровоцировал их, используя лингвистические навыки дроида, которыми ты со своим трёхклассным образованием не обладаешь. Затем перестрелял, как в тире. Хитро, но меня так не проведёшь, - тут он посмотрел на меня.
– А ты нашёл себе подходящую компанию, я вижу. Счастлив?
– Почти, кстати,
– Как классно бесить этого серьёзного дяденьку. Кроме него всё равно никто не оценит.
– Проводи гостя, - не подав никакого вида, он подозвал одного бойца.
– И смотри, чтобы он не смотался.
Кабинок в туалете кантины было целых семь. Над ними висели значки, обозначающие контингент посетителей. Я нашёл человеческий силуэт с очень условно изображенным мужским достоинством. Соседнюю кабинку обозначал похожий значок, но без него: более округлый и с грудью. Крайне говорящие таблички. Видимо, к этому вопросу тут относились без ханжества и предрассудков. Я зашёл в свою кабинку, боец остался дежурить у двери. Это может показаться противоестественным, но было интересно узнать, как устроены соседние кабинки и для кого они предназначены.
Когда я вернулся, Селдин ожесточенно спорил с Травером у трупа трандошанца.
– Ты всё ещё утверждаешь, что не проносил тяжёлого орудия? Его почти разорвало на части, - настаивал Селдин.
– Это сделал я.
– Я отогнул полу куртки, показывая пистолет-переросток. Который никто и не подумал у меня отбирать.
– Значит, ты купил у Тунда это. Он безуспешно втюхивает эту пушку уже без малого год после того, как её предыдущему хозяину отрезали голову в этой кантине. За неё очень много выручили.
– За пушку?
– Нет, за голову, придурок. Береги свою, кстати.
Затем он развернулся к твилеку.
– Убирайся отсюда Травер, сейчас же, пока я не передумал.
Капитан молча вышел из кантины, мы последовали за ним.
– О чём вы договорились?
– спросил я Травера.
– Мы оставляем ему в качестве контрибуции имущество убитых и сваливаем. Желательно не показываемся ему на глаза как можно дольше, пока он не забудет об этом недоразумении.
– Нам ничего за произошедшее не будет?
– Неплохая новость.
– За голову трандошанца была хорошая награда - он выручит за неё достаточно, чтобы купить нового дроида.
– В физическом смысле за голову?
– Мне стало интересно.
– Он отрежет её и заморозит в карбоните, а затем отправит посылку на Нар-Шаддаа. Это неопровержимое доказательство проделанной работы, - огорошил меня капитан.
– Все эти фото, видео, заключения анализов не надежны. Кто-то получает деньги, а мерзавец дальше творит свои грязные дела, - сказал Фарланд.
– Даже в Республике понимают, что голова - самое лучшее доказательство. Но многие у нас в Корусанте думают, что "охотники за головами" - это просто красивый фразеологизм.
– Это мерзко, - скорчила гримасу Свельда.
Мы подходили к кораблю. Достаточно большое судно, пухлое
– Интересно смотрится, - нейтрально сказал я.
– Корабль построен на верфях Мон-Каламари. Голову и руки сломаешь, пока доберёшься до нужного узла, - объяснил его происхождение Ивендо. Его всё ещё тащили капитан с суперкарго, обломки своей ступни он нес в руках.
– У этих земноводных инженеров руки из жопы растут. Но корыто крепкое и быстрое.
– Не гони на мой корабль, - обиделся Травер.
– Я и не гоню - я говорю только, что твою "Счастливую шлюху" затрахаешься обслуживать. Если факты и могут кого-то оскорблять, то мне на это насрать... Капитан, - вяло ответил Ивендо.
– Почему корабль носит такое название?
– задал я давно назревший вопрос.
– Проиграл его в пазаак, название, в смысле, а не корабль, - пояснил капитан.
– И мой коллега не нашёл ничего лучше, чем присвоить ему такое название. Его извиняет только то, что он был пьян.
– Раньше он назывался "Цвет Рилота", - сказала Нейла.
– Поэтично. Что мешает сменить имя обратно?
– спросила Свельда.
– Честь игрока, - гордо ответил Травер.
– Теперь новое название ему сможет дать только новый хозяин.
– Мой муж скорее удавится, чем пренебрежёт карточным долгом, - грустно сказала Нейла.
– Молчи, женщина. Это очень важно! Если мужчины перестанут соблюдать свои ритуалы - мир рухнет.
– Травер ввёл код в панель у аппарели.
Аппарель опустилась, открыв путь в недра корабля. Мы прошли внутрь.
– Фарланд, помоги Ивендо, - распорядился Травер.
– Я покажу корабль новичку.
Он вёл меня по неширокому коридорчику. Стены закрывали изогнутые панели, но большинство их было снято, обнажая трубы, кабельные трассы и механизмы. Нутро корабля напоминало подводную лодку: такое же плотно облепленное трубами и металлом. Под потолком шла рельса для крана. Тельфер.
– Не обращай внимания на панели, их снял Ивендо. По этой, как её, технике безопасности их можно снимать только во время ремонта, но у нас они откручены всё время. К тому же, для облегчения корабля мы их выбросили.
– Налево основной грузовой трюм. Направо - вспомогательный. В основном есть свой шлюз для приёма груза, - рассказывал он.
Мы прошли по изогнутому коридору и оказались в остеклённой рубке. Множество переключателей и мониторов, как в кабине шаттла.
– Это пилотская рубка. Не трогай здесь ничего, тут наша с Ивендо территория.
Мы пошли обратно. Слева были несколько массивных дверей с притопленными штурвалами - конструкторам не нравились выступающие части, так же, как и прямые линии. Даже непривычно их тут видеть, соседствующими с фантастично выглядящими шлюзами-гильотинами.