Принцип неопределенности

Финикийский Торговец

– Ивендо, это кандидат в младшие техники и возможно наш новый штурман - Олег.

– Ты серьезно? Он похож скорее на пирата, чем на штурмана, - лейтенант говорил с хрипотцой, как заядлый курильщик.

– Ты видел много ситов в Галактике?
– Травер скептически спросил второго пилота.

– Достаточно, в обоих смыслах слова. Он несет черты массасси, а они в родстве с ситами, - его разум уже не был затуманен спайсом, или же тот быстро выветривался, - я бы не стал доверять ему.

– Он похож и на зелтрона, - вступилась Свельда.
– Единственное, что в нём от массасси,

так это цвет кожи, но тогда и все мы в родстве с ними. К тому же он слишком симпатичный, чтобы быть ситом.

– Девушка, у него глаза сита, лишний набор клыков, и он не умер под Хорусетом. Я, может, и не очень хорошо учился в академии вооружённых сил Республики, но помню эти ориентировки точно. Он сит!
– хрипел лейтенант.

– И что это меняет?
– спросил я.

– Нам нужен новый штурман, - поддержал меня Травер.
– А сейчас ещё и лишний стрелок. Ивендо, между прочим, он ответил на твой список вопросов.

– И что это меняет?
– гундося в нос, передразнил Ивендо меня.
– Значит он неплохо образованный сит. А нужен нам не лишний стрелок, а пара противопехотных мин. Но я помню, капитан здесь ты, тебе и расхлёбывать это... решение.

– Он ещё не сыграл со мной в пазаак, - напомнил Травер.

– Ты обещал объяснить правила, - я достал колоду.

– Они крайне простые, у тебя сейчас две колоды, - он взял у меня стопку древних карт.
– С синими, красными и золотистыми рубашками - это боковая колода, с зелёными - основная. Перед игрой выбери двадцать карт главной колоды - у них номинал от одного до десяти - и положи на стол, - он указал на светящуюся поверхность стола.
– Бери лучше разные и не меньше одной каждого вида, последнее - правило. Каждый ход железный болван будет случайно выдавать одну из них. Наберёшь двадцать - выиграешь раунд, наберёшь больше - проиграешь. Если мы оба недобираем или перебираем - выигрывает тот, у кого ближе к двадцатке, наберём по двадцать оба - будет ничья.

– А зачем ещё и боковая колода?
– я и так уже знал правила, но тянул время.

– Если перебрал или думаешь, что переберёшь, можно использовать специальные карты: плюсующие - синие, минусующие - красные, есть меняющие значение всех троек или двоек на игровом поле, набранных из одной колоды на отрицательные, меняющие двойки на четвёрки и тройки на шестёрки. Есть добавляющие и отнимающие на выбор число, равное числу набранных карт. Есть 'последний довод' - он позволяет выиграть при ничьей. Много их. Кладёшь перед игрой десять таких на стол и забираешь потом 'руку' из четырёх. Ты сможешь сыграть хоть всеми из них за ход, но делай это с умом. Игра состоит из трёх раундов, а 'рука' у тебя на все раунды одна, - пояснил он вкратце правила.

– У меня сорок боковых карт, можно выбирать любые?
– уточнил я.

– Да, обычно у игроков колода тоньше в два раза, но у тебя все карты пазаака.
– Этот факт немало удивил Травера.

– Это необычно?

– Половина карт боковой колоды бесполезна. Или требует излишне творческого набора основной колоды, эти карты скорее коллекционная ценность. Их часто продают отдельно от традиционного расклада с рук на руки.

– Пробную партию?
–

предложил я.

Подошёл официант с подносом, Травер взял с него коктейль.

– Я по правилам Сената Республики не играю, - напыщенно сообщил мне твилек.

– Ничего не ставишь на кон, ничего не выигрываешь и не проигрываешь - просто тратишь время, - объяснила Нейла.

– Мы можем играть по правилам Нар-Шаддаа, - предложила Свельда. Если положительные эмоции и оптимизм могли бы передаваться по воздуху, то она была бы излучателем.

– Если только ты играешь лучше, чем она, - прохрипел мне в ухо Ивендо.
– Меня не прельщает любоваться твоей голой задницей.

– Сыграем на интерес?
– предложил Фарланд.

– Сойдёт.

Я набрал по две карты каждого вида главной колоды, наугад вытащил десятку боковых и выложил их все на люминесцирующий стол. Мой соперник повторил мои действия, основная и боковая колоды у него были уже собраны. Ход завершало нажатие кнопки на столе. Начали.

Забрав загоревшиеся карты 'руки', я перекладывал в игровое поле подсвечивающиеся при каждом ходе карты основной колоды. Дойдя до семнадцати, я положил на стол карту-перевертыш из 'руки', превратив тройку в шестёрку и получив при этом выигрывающую двадцатку.

– Возможно зря, - заметил Травер, внимательно наблюдавший за игрой, потягивая свой напиток.
– Держи в уме основную колоду, оставшаяся тройка могла дойти с разной вероятностью от того, как собрана основная колода.

– Откуда мне знать, что выпадет?

– Оценивай шансы, считай и одновременно полагайся на интуицию и удачу. Если бы их не было, не были бы знамениты игроки, выигрывающие партию за партией. Это самое серьезное доказательство существования удачи, которое я знаю.

Следующие два раунда я продул, проиграв всю партию. Неплохо знать будущее, подумал я. В прошлое я уже заглядывал, заглянуть немного вперед можно попробовать. Вернее не пробовать, оценить шансы.

– Возьми, промочи горло, - подала мне пластиковый стакан с трубочкой Нейла.

Я потянул незнакомый прохладительный напиток, очень вкусный сок или шедевр химиков, алкоголя в нём не оказалось. Я вопросительно поднял бровь.

– Во-первых, тебе рано, - пояснил мне лейтенант.
– Во-вторых: никто ещё ничего из нас не выпивал в этой кантине уже вторые сутки - нам всем нужна твердая рука и ясный ум.

– Ясный ум?
– вздёрнул брови я, косясь на пилота и одновременно борттехника. И что-то там ещё по совместительству.

– Травер не может мешать курить мне спайс, это прописано в моём контракте, - пояснил мне лейтенант.

Или он был очень ценным членом экипажа, или у капитана действительно проблемы с командой, - решил я.

– Но мы старательно сидим в кантине, изображая нажирающуюся команду звездолётчиков.
– Ситуация веселила Свельду.
– А я ещё не танцевала на столе!

– Это у нас на вечер.
– Нейла, напротив, бурлила от недовольства. Да, я не завидовал Траверу, путешествовать по злачным местам в компании жены... Но, опять же, я, видимо, чего-то не понимаю.