Принцип неопределенности
Шрифт:
Погрузка продлилась четыре часа. Мы поднимали реакторы в главный трюм через широкий проём в днище корабля, используя репульсорную платформу. В погрузке нам помогал как корабельный дроид-грузчик Травера, так и пара перемещавшихся на гусеницах приземистых дроидов Сольвина. Реакторы выглядели, как большие промышленные холодильники, в целом ничего внушительного или необычного. Но это было обманчивое впечатление - каждый из них обладал электрической мощностью в сто мегаватт - столько можно было снять со сверхпроводящих клемм. КПД, за счёт чудовищных температур плазмы, старательно прижимался к ста процентам, энергия генерировалась
На корабле это решалось очень красивым способом, тепловой проектор[10] упрощал теплоотдачу излучением, обходя закон Стефана-Больцмана. Магия?
– Нет, гиперпространственные технологии. Именно через шахту такого была уничтожена Звезда смерти, но в городе этот способ был не применим, и система с газовым или жидкостным охлаждением устанавливалась отдельно. Её нам везти было не нужно.
Сольвин трясся над ними, как над хрустальными. Хотя они и были корабельными агрегатами с чудовищной, на мой взгляд, стойкостью к перегрузкам. Так как везли их без тары, в виде установок, готовых к монтажу, он лично проверял надёжность закрепления их в трюме. В процессе погрузки мы с инженером разговорились. Его очень интересовало то, как устроено всё на моей планете, такой технически отсталой. В процессе разговора я понял, что не всё у нас потеряно. Нам не хватало многих ключевых технологий, но, не имея на руках простых решений, мы создавали крайне сложные и своеобразные вещи.
Репульсор на Корусанте и Кореллии изобрели раньше, чем ядерный реактор. Причём последний сочли чересчур опасным (что мне показалось очень и очень странным, или свидетельствующим о низкой инженерной культуре), и его практически сразу сменил термоядерный[11], который в свою очередь не мог эффективно функционировать без гравитационных генераторов и различных гиперпространственных технологий. Причудливый путь технологического прогресса. Репульсорные, или иначе в более широком смысле гравитационные и гиперпространственные технологи - кладезь решений для ленивых инженеров. Они, к примеру, позволяли строить насосы без единой подвижной детали и оттого центробежные вентиляторы и насосы не находили в Галактике применения. Многие вещи, кажущиеся простыми Сольвину, не находили у меня научного объяснения. Услышь подобное на Земле, я бы счёл эти теории лженаучными. Скорее всего, так и было. Я умолчал, что это, скорее всего, связано с разной физической природой наших вселенных.
Наиболее примечательными были способы конвертации энергии и лучевые технологии, использовавшие разнообразные кристаллы. Да и сами гиперприводы - та ещё магия. Я сделал ещё одну заметку. Не забыть разобраться - такое нельзя оставлять без внимания.
Последнее сказанное насчёт них Сольвином поразило меня в самый средний мозг, минуя неокортекс.
– Этот корабль приводит в движение целый коллектив кореллианцев, - сказал он с немалой гордостью.
– Я думал, что только Ивендо родом отсюда.
– Что он имел в виду?
– Видишь те двигатели?
– указал Сольвин на плазменные тяговые.
– Ага.
– Репульсоры, реактор, гиперпривод - во всём этом содержатся сердечники гравитационных генераторов, и это алмазы. Редкое сочетание теплопроводности и прочности. И каждый крупный алмаз выращен из праха коррелианца. Даже после смерти мы продолжаем приводить этот мир в движение.
В этом был смысл. И стиль. Совсем иной подход к эстетике 'загробного существования'.
– Из праха?
– переспросил
– Мы не закапываем мертвых, как удобрение, в Кореллии умерших кремируют. В человеческом организме очень много углерода. Достаточно, чтобы сделать кристалл.
– А как же память об умерших?
– Нам не нужны для этого кладбища. Чтобы на моей могиле росли цветочки?
– он нахмурил лоб.
– Лучше стать частью корабля и отправиться к звёздам.
Мы управились за пару часов и решили выбраться в город. Я заметил, что Свельды нет с нами. Я спросил об этом Травера.
– Не делай глупость и не влюбляйся в зелтронок, - посоветовал он мне.
– Она уже ушла. Свельда бросила нас, не попрощавшись, потому что прощаться - грустно. Ещё пара часов и она найдет себе нового спутника на ночь. Или двух. Если ему повезёт. Или ей. Они биологически неспособны поддерживать долгие отношения. Такие понятия, как измена и прочие сложности, у них не существуют. Завидуй молча.
Было обидно. Я понимал, что никаких серьёзных отношений между нами не было, просто физическое влечение. Но...
– Не грусти, - постаралась утешить меня Нейла.
– У тебя ещё вся жизнь впереди. Встретишь ту, которая не бросит тебя через три дня.
– Просто чувствую себя немного обманутым, - сказал я.
– И вовсе не Свельдой.
– Бывает, - Ивендо подошёл ко мне и сочувствующе прокаркал: - Если ты чувствуешь себя одиноко, не расстраивайся. Так будет всю жизнь. Но мы идем в кантину, развеешься. Главное не задирай никого, как тех кабанчиков. В Кореллии разрешены дуэли.
Грёбаное средневековье! И это в центре Галактики.
– На холодном оружии, разумеется. Но я так поняла, ты им пользоваться не умеешь?
– полуутвердительно-полувопросительно сказала Нейла. Её сабля была похожа на мою, но не болталась так нелепо, как на моем поясе, явно будучи на своём месте.
– У меня на родине в этом не было необходимости, - уклончиво ответил я.
– Значит, ты купил её для красоты. Но это поправимо, возьмём по пути для занятий пару тренировочных сабель.
Мне грозило не только образование, ждали меня не только разлагающиеся от старости механизмы 'шлюхи', но и тренировки. Нет мне покоя.
Деньги Травер оставил в корабле. Мы выбрались из дока. Снаружи он был таким же квадратным, как и изнутри. Сольвин одолжил нам старенький репульсорный[12] аэроспидер, впятером мы заняли в нём всё свободное место.
Травер копался в меню автопилота, выбирая курс. Ручное управление было заботливо заблокировано по нормам безопасности, и могло быть доступно только при неисправности автопилота и при парковке. Но нутром чувствовал, что включить его можно в любой момент. Отрешившись от мира, я заглянул в механизмы и проводку спидера. Поймал монотонное гудение гравигенератора. Я ощутил вложенный труд и эмоции механика, примерно, что он и где делал, даже фантомные образы пассажиров, пользовавшиеся им до нас. Словно бы эти 'где' и 'когда' существовали в той же мере, как и будущее.
– Ты там заснул?
– вывел меня из состояния покоя Фарланд. Я мгновенно перестал ощущать всё это, как будто резко оглох и ослеп. Вот беспокойный!
– Когда мы уже полетим? Сольвин сказал, что это барахло на ходу и вчера летало.
– Последний раз на нём летали месяц назад. А ручное управление включается тумблером внутри бардачка, - спокойно сказал я. Про месяц я мог и соврать, но это происходило явно не вчера.
– С чего ты так решил?
– недоверчиво оглянулся на меня Травер.