Приручить чудовище
Шрифт:
Когда он вернулся к Хелен, она еще развязывала ленточки на талии. Он развел ее руки в стороны, и сам занялся ее одеждой. Она с трудом подавила дикую вспышку радостного смеха. Вместо этого она сползла на край стола и запустила пальцы в его волосы. Тяжелые темные пряди падали на четко очерченные скулы, на впалые щеки, а она перебирала их пальцами, наслаждаясь его близостью.
Алистэр, казалось, даже не замечал ее действий, так сосредоточился на том, чтобы избавить ее от лишней одежды. И вот юбки спустились вниз, и он отшвырнул их. Сидя в одних чулках
— Алистэр, — прошептала она.
— Что? — спросил он, стягивая сюртук.
Она не знала, как облечь ее проблему в слова.
— Я не… То есть… У меня мало опыта в… в…
Он улыбнулся уголком рта. Теперь на нем осталась только рубашка.
— Хелен, милая, расслабься.
И он приник ртом к ее груди, обхватывая горячими губами ее нежный сосок. Хелен выгнулась дугой, подставляя ему грудь, притягивая его ближе к себе. Она поглаживала его голову тонкими пальцами. Может быть, он прав? Может, ей не нужно беспокоиться? Может, сейчас она должна просто чувствовать?
Алистэр занялся и другой грудью, поглаживая ее, теребя сосок, возбуждая Хелен. Она раздвинула ноги, пытаясь быть ближе к нему.
Он поднял голову и улыбнулся:
— Так вот чего ты хочешь?
Он смотрел в ее глаза и вел руку вниз, к трепещущему животу, к мягким волоскам у места соединения бедер.
— Алистэр, — простонала Хелен, — я не знаю…
— Нет? — промурлыкал он. — Ты не знаешь, Хелен?
И когда она смотрела в его лицо, зачарованная, околдованная, возбужденная, он прикоснулся к ней там. Ее губы раскрылись в беззвучном удивлении. Его большой палец рисовал круги. Пальцы мягко ласкали ее, поглаживали, дразнили.
— О-о-о! — выдохнула она.
— Посмотри на меня, — прошептал он. — Смотри на меня.
Он ввел в нее палец и улыбнулся ее распахнутым глазам. Чуть вытянул и надавил снова, большой палец по-прежнему кружил по нежной плоти. Ее веки отяжелели. Она чувствовала жар. Она боялась, что будет стонать и кричать, если он продолжит, и в то же время не хотела, чтобы он остановился.
— Хелен, — проникновенно прошептал он, — красавица Хелен. Давай же, покрой мои пальцы твоей сладкой росой.
Ее голова упала на плечо, словно она задремала. Она была распутница, желанная распутница, а он был мужчина, поклоняющийся ей. Она чувствовала его губы, его язык на своей шее. Легкая дрожь, спазмы, содрогания и бездна жара и удовольствия — столько удовольствия, что она не выдержала и на время отключилась.
Когда она открыла глаза, Алистэр смотрел на нее, по-прежнему мягко поглаживая рукой.
— Тебе понравилось? — проговорил он нежным голосом.
Он смогла только кивнуть, чувствуя, как горят у нее щеки.
— Хорошо. — Алистэр убрал руку
Она только взглянула на мягкую поросль и темную плоть. Алистэр уже стоял между ее ногами.
Он поцеловал ее. Нежно. Ласково. Но она думала только о том, что происходит там, внизу. Он вошел в нее, и она задохнулась от его жара, от его размера.
Хелен оторвалась от его губ и почти беззвучно сказала:
— Я не…
— Ш-ш-ш. Это просто физический акт. Я создан, чтобы войти в тебя. Ты создана, чтобы принять меня. Так-то.
— Но…
Он подался вперед, чуть раздвинув ее складки, открывая и растягивая ее. Ее глаза были широко открыты. Он смотрел на нее с демоническим блеском в глазах. Чуть улыбнулся и подался еще. Она чувствовала, как он входит в нее еще глубже, раздвигает ее.
— Вот видишь, — выдохнул он. — Это просто.
Он качнул бедрами и уперся в ее холмик. Теперь он полностью был в ней. Хелен никогда не чувствовала такой наполненности. Алистэр глубоко вздохнул, и она внезапно поняла, что он не так хладнокровен, каким хочет казаться. Его скулы порозовели, глаз был прикрыт, а рот искривился почти в оскале.
— Интересный факт, с которым ты, может быть, не знакома, — проговорил он низким, тяжелым голосом. — Однажды мужчина вошел так далеко, что для него было почти невозможно… Ах… — Он откинул голову, когда она сжала его внутри. Потом посмотрел на нее, его лицо выражало дикую решимость. — Невозможно остановиться.
Хелен улыбнулась и обвила его ногами.
— Он был вынужден закончить, — продолжил Алистэр и толкнулся вперед, теперь тверже и сильнее, — как если бы от этого зависела его собственная жизнь.
Он оперся одной рукой о стол, а другой поддерживал ее бедра, устанавливая ритм. Стол дрожал и шатался, что-то стеклянное подкатилось к краю и зазвенело на полу.
Ей было все равно. Смех рвался из ее груди, и теперь она не стала сдерживать его. Она запрокинула голову и смеялась, пока сильное, твердое естество решительно врывалось в ее плоть. Она улыбалась, переполненная чистой радостью, чувствуя скольжение и толчки внутри себя, ощущая такую полноту и такую легкость, какой не ощущала никогда в жизни.
И тут, к ее полному удивлению, ее настигла еще одна волна наслаждения. Настигла, подхватила, подняла и захлестнула. На ее вершине Хелен открыла глаза и увидела Алистэра, его напрягшиеся широкие плечи, капельки пота у линии волос. И вот он откинул голову назад и закричал, а после еще некоторое время медленно двигался в ней, содрогаясь, трепеща. Его лицо стало удивительно мягким.
Сначала Хелен не распознала это выражение и лишь, потом поняла — это была умиротворенность.
Ах, Господи, сколько же лет он не был с женщиной! Он забыл, как это потрясающе. На самом деле, подумал Алистэр, прижавшись лицом к шее Хелен, он забыл даже, насколько это приятно. Это великолепно. Он улыбнулся, ощущая рядом теплую женскую плоть. Может быть, некоторые вещи улучшаются с возрастом.