Приручить и властвовать
Шрифт:
Она усмехнулась. Его лицо заросло щетиной. Когда Рауль проснулся и понял, что обезболивающие лекарства снова погрузили его в сон, то стал обвинять в этом ее. Что у нее очень получалось хорошо – так это распознавать, когда он испытывает боль, и уговаривать его использовать кнопку. Жаль, что у нее не хватает наглости самой нажимать ее, как это делает Мастер Z.
Она отправила Габи и Маркуса домой, поскольку ее чересчур вежливый Хозяин не позволял себе заснуть, пока в его палате находились посетители. Очевидно, к ней это не относилось. Эта мысль подняла
Ей тоже спалось лучше рядом с ним. После возвращения в полную женщин палату, она провела абсолютно бессонную ночь и затем прокралась обратно к нему ни свет ни заря. Мастер R читал. Она придвинула стул и опустила свою голову на его кровать, расположившись рядом с его рукой... всего лишь на секунду... и была разбужена только пару часов спустя, когда приехали Каллен и Андреа. Рауль тоже спал, запутавшись пальцами в ее волосах.
Боже, она любила его.
Он рисковал своей жизнью ради нее.
– Беги, - велел он ей, и принял вызов всех до одного, чтобы дать ей возможность убежать.
Он мог бы позволить Лорду Гревиллу забрать ее, но не сделал этого. Только не ее Хозяин.
Хозяин. Черт возьми. Каждый раз, когда она размышляла о том, чтобы остаться, если он точно хотел, чтобы она осталась, это слово всплывало внутри нее с мелодичным, душераздирающим звуком. Хозяин. А она была рабыней.
Только он настаивал, что Ким не была такой. Она - сабмиссив. Девушка по-прежнему не хотела, чтобы он лишил ее возможности самостоятельно принимать решения, чтобы он управлял ею. Почему она никогда не спрашивала у него, чего он ожидает получить от... женщины? Любовницу? Будет ли он счастлив от ее любви, и тем, что она может дать ему? Какую цену от нее, от ее жизни и ее души он потребует в ответ?
Они жили в отношениях «Хозяин - рабыня», но это было для того, чтобы подготовить ее для встречи с работорговцами. И да, она умоляла его остаться в качестве ее Хозяина. Он позволил это. Она опускалась на колени у его ног. Он кормил ее с рук даже во время совещаний.
Ким нахмурилась. Определенно, ей просто была необходима эта дополнительная неделя в безопасности из-за похищения.
Он, судя по всему, так не думал.
Сможет ли она быть счастлива, если выберет такой образ жизни? Боже, она не имела ни малейшего понятия. Кимберли уставилась на него, вглядываясь в его лицо. Когда он смотрел на нее пристальным взглядом, она была готова сделать что угодно. Его голос мог взять ее в плен где угодно.
У него были сильные руки, ласковые и твердые, такие же, каким был он сам, сочувствующим, с несгибаемым стержнем внутри... человеком чести. Как сказала бы мама: "У этого человека сильный характер". Она могла опереться на него, он оберегал ее. Как она могла покинуть его?
– Сюда, Mam'a.
Женский голос с легким испанским акцентом.
Ким повернулась, когда в палату вошли две женщины. Одна - пожилая и немного
Другая была приблизительно возраста Ким, привлекательная женщина, со сбитым, ширококостным телом, в джинсах и свободной блузе. Она производила впечатление кровной родственницы... черные волосы, шоколадно-карие глаза, латиноамериканский цвет кожи и решительный подбородок Мастера R в женском облике.
– Вы семья Мас... Рауля? – спросила Ким, тут же покраснев и коря свой болтливый язык.
Пожилая женщина не смотрела на нее, ее взгляд был сосредоточен только на Мастере R, она вздрогнула. Когда две женщины обернулись в сторону Ким, на их лицах читался ужас.
Что такое? Потом она вспомнила про свое разбитое лицо.
– Прошу прощения за...
– Нам не следовало приходить, - прервала ее молодая женщина и вышла из палаты.
Что, черт возьми, это было?
– Подождите, - попросила Ким.
Пожилая женщина замялась у двери, и в этот момент Мастер R проснулся.
– Mam'a, - выдохнул он, его голос звучал скорее резко, чем спокойно.
– Что вы здесь делаете?
Женщина шагнула вперед, заламывая руки.
– Позвонили из больницы. Я вхожу в список твоей семьи.
Как может мать быть столь жесткой с собственным сыном? С Мастером R, который никогда не проявлял и толики пренебрежения по отношению к своим друзьям?
– Ах. Простите, Mam'a. Я не думал, что...
– Он замолчал, его челюсть сжалась.
– Mam'a, это Ким. Кимберли, моя мать, Анна Сандовал.
– С вами все в порядке?
– спросила миссис Сандовал у Ким.
– Все хорошо, спасибо.
Почему она не спросит Мастера R, как он себя чувствует? Трудно было не заметить многочисленные бинты, которыми были перевязаны его ребра. Ситуация была слишком неловкой. Ким сжала руку Мастера R.
– Я пойду возьму кофе. Вернусь чуть позже.
Выйдя из палаты, Ким столкнулась лицом к лицу со второй женщиной.
– Э-э, привет.
– Господи, чужие по крови люди не могут быть настолько похожи.
– Вы его сестра?
– осведомилась Ким.
Когда губы женщины поджались в характерной манере, она стала так похожа на Мастера R, что Ким едва не рассмеялась.
– Да, я Лючия. Вы его рабыня?
Какого... Ким почувствовала, как ее лицо залилось румянцем.
– Ах, не совсем. Я - Ким.
– Он мой брат, но я не могу позволить ему...
– Женщина расправила плечи.
– Может быть, вы думаете, что это все развлечение, но это не так. Жить с ним небезопасно. Он причинит вам боль, изобьет вас так сильно, что вы не сможете ходить. Вам ни в коем случае не следует оставаться с ним.
– Что?
Его сестра кивнула, а ее рот превратился в тонкую линию.
– Ему нравится причинять женщинам боль. Чтобы заставить их кричать. Он держит их в качестве рабынь, не позволяя им уйти.