Присвоенная
Шрифт:
Нетерпение в глазах гостей достигло апогея.
Рефлекторно я оглянулась на дом, зная, что, невидимые за шелком занавесей, слуги сейчас тоже изнывают, но не от нетерпения, а от ужаса…
Мощная фигура ступила в круг, и громкий голос Адамаса зазвучал, донося каждое слово:
— Каждый из вас преступил установленные нами законы, несмотря на то, что знал о последствиях, — он послал быстрый взгляд в мою сторону. — Но мы великодушны и дарим вам последний шанс, — и насмешливая улыбка, появившаяся на лице Адамаса, отразилась в лицах гостей. —
Я не смогла не вздрогнуть. Теперь мне было ясно предназначение огромного леса, обнимавшего ухоженный сад. Он должен был стать для этих людей могилой. Найдет ли в нем свое спасение хоть кто-нибудь из обреченных? Я сомневалась.
Сделав над собой усилие, я посмотрела на стоявшего рядом Кристофа и увидела незнакомца — в глубине его застывших глаз тлело то же веселье, что и у остальных. Льдинки больно царапнули мои вены изнутри…
— В чем их вина?
Его веселье растворилось в уже знакомой и теперь понятной мне тревоге.
— В нарушении наших законов…у каждого своя провинность, — он по-прежнему избегал моего взгляда, и я поняла, что ему так было …легче.
— Пытались убежать? — резко сказала я, чтобы скрыть слезы слабости, подступившие слишком близко.
— Нет, Диана, — ответил он и сухим академическим тоном стал объяснять: — Они преступили наши законы, написанные для людей… да, большинство правил, по которым живут люди, установлены нами. Но было бы лицемерием утверждать, что мы заботимся о моральном облике смертных. Просто нам нужно здоровое стадо. Перед тобой убийцы, насильники, воры, предатели. Присмотрись к их лицам внимательнее, и ты узнаешь «героев» тревожных новостей человеческого мира. Каждый из них заслужил свою смерть, Диана. Я даю тебе слово.
В этот момент в руке Адамаса появились массивные золотые часы, и он поднял платок для отмашки. Взгляды приговоренных, озаренные безумной надеждой, прикипели к нему. Их тела дрожали от нервного напряжения. Адамас, забавляясь, не спешил опускать руку, но тянуть бесконечно было невозможно, и, едва дождавшись его сигнала, люди бросились в лес.
Возбуждение гостей нарастало с каждой секундой форы, данной людям. Не было нужды переживать, что наш разговор услышат, они уже были погружены в охоту…
— Значит, каждый год вы собираете преступников для этой забавы? — уточнила я.
После его слов мне стало легче, их приближающаяся смерть выглядела возмездием, избавлением этого мира от отбросов. Наивно? Неправильно? Возможно, но так было…
— Нет, такие …жертвы были подобраны впервые, — и он, наконец, посмотрел мне в глаза, — но теперь так будет всегда.
«Ради тебя», — говорил его взгляд. И я поняла, что незнакомец в нем больше не вернется.
— Скажи правду, Кристоф, мой отец тоже мог оказаться здесь …в прошлый раз? — я сказала это не из мстительности —
После долгой паузы он ответил:
— Когда ты исчезла, я думал об этом. И думал всерьез. Для меня это было бы сладкой местью — уничтожить того, кто помог тебе убежать, — и в его голосе появились ноты, заставившие все внутри меня сжаться. — Но…я этого не сделал, потому что знал — ты меня никогда не простишь…
Окружавшие нас уже почти подпрыгивали от нетерпения, и я с ужасом поймала себя на том, что отсчитывала секунды до начала охоты …вместе с ними. Хорошо, что хотя бы я не видела их глаз…
— Они смотрят на тебя, Диана, — тихо сказал Кристоф, будто отвечая на мои мысли. — Даже сейчас они смотрят и оценивают — кто ты есть.
— Всего лишь обычный человек, — шепнула я, устрашенная.
— Мы живем долго, очень долго, и за это время научились не только жестокости, но и пониманию. Пусть не все, но они примут тебя, если ты примешь их.
— Почему это важно, Кристоф?
— Потому что я хочу, чтобы ты была рядом со мной. Всегда.
Всегда. Это слово, как никакое другое, дарило море счастья и океан боли…Мое «всегда» простиралось лишь на считанные годы…
Три, два, один… и охота началась. Страстное возбуждение, охватившее гостей, уверяло, что в момент начала движения звериный рев заполнит воздух. Тем более оглушающей была тишина их полета. Спустя миг мы с Кристофом были одни, и я поняла, что не спасется никто.
— А ты почему не с ними?
— Я сегодня …не голоден, Диана, — усмехнулся он и обнял меня, спасая от ночной прохлады и боли, что принес мне этот день.
Но его руки не могли спасти от воспоминаний о том, кто отдал жизнь ради меня …зря.
Как это было для Кайла? Был ли это такой же бессмысленный бег сквозь ночной лес?
И если да, то чье лицо он увидел последним?
** ** **
Время шло, но со стороны леса не доносилось ни звука. Я могла бы обмануться этим сонным покоем, если бы на моих глазах огромная толпа охотников не ринулась туда вслед за обезумевшими от ужаса людьми.
Ожидание предсмертных криков заставляло меня сжимать руку Кристофа все сильнее и сильнее. Но он будто не слышал этого.
И хотя я смотрела на деревья, не отрываясь, появление ряда смутных фигур застало меня врасплох.
По мере бесшумного приближения их поступь замедлялась, становясь торжественной. Каждый из них что-то тащил за собой. Автоматически я напрягла зрение, пытаясь разглядеть что, …но тут же отвела глаза, оглушенная пониманием.
— Это победители? — пытаясь отвлечься от зрелища мертвых тел, я уговаривала себя, что, по крайней мере, это было быстро, раз никто не успел закричать…
— Да, но победа им стоила дороже, чем ты думаешь. Поймать человека легко, иное дело — отстоять свою добычу. А желающих оспорить ее было предостаточно.