Притчи человечества. Том 3
Шрифт:
– Сынок, почему ты с нами не разговариваешь?
Но сын раджи ничего не ответил. Тогда раджа разгневался и дал ему пощечину, а сын промолвил:
– Не скажи я про куропатку, мне бы не попало сейчас от отца!
Что толку?
Жил брахман и был у него сын. Велел как-то вечером ему отец:
– Нужно тебе, сынок, поутру отправиться в деревню!
Выслушал глупый сын, что сказал ему отец, да и не спросил, зачем ему идти-то.
А когда наступило утро, пошел он в деревню, провел там впустую время и только вечером
– Вернулся я, побывав в деревне!
– Сходить-то ты сходил, да что толку? – ответил на это отец.
Счастье вечного даренья
Пустыня долго ждала дождя. Но его все не было и не было. И вот как-то раз на горизонте показалась туча. Она приблизилась к пустыне и пролилась на нее освежающим дождем. Радостная пустыня, вознося хвалу туче, спросила у тучи:
– Скажи, дорогая, чем я могу отплатить тебе за твою благость и доброту?
– Мне ничего не надо, – ответила туча, шелестя струями дождя, – кроме одного – счастья вечного даренья.
Сводник
Индусу по имени Гириш всегда хотелось найти себе гуру, хоть он и упорно отказывался поверить, что один человек способен занять такое место в душе другого. И вот однажды он спросил у Рамакришны:
– Скажите, что такое гуру?
– Вроде сводника, – ответил Рамакришна. – Сводник устраивает встречу влюбленного с его предметом, а гуру устраивает встречу отдельной души с ее возлюбленным – с Божественным духом.
Цапля
Цапля, постарев, решила поискать себе легкой добычи. Встала она в одном месте на озере и сделала вид, будто охвачена глубоким беспокойством. Среди многих рыб находился там рак. Он спросил цаплю:
– Что же ты, тетушка, не охотишься сегодня, как обычно?
А цапля ему в ответ:
– Так как я питаюсь рыбой, то скажу тебе все без утайки. До сих пор я ловила вам подобных, и жизнь моя была в безопасности. Но теперь все кончено, больше мне нечем будет поддерживать свое существование. Вот я и горюю.
– Но что случилось, тетушка? – полюбопытствовал рак.
– Сегодня мимо озера проходили рыбаки и так говорили между собой. «Какое рыбное озеро, – сказал один. – Давайте забросим сюда сети!» – «Но мы ведь не побывали еще на других озерах, что рядом с городом» – возразили ему. «Ладно, – решили все, – сходим к тем озерам, а потом вернемся сюда». Вот какой был у них разговор. Так что, дорогой, сам видишь – вам пришел конец, а я остаюсь без еды. Ну, как тут не прийти в расстройство?
Тогда все рыбы стали говорить, что, мол, из всякой беды можно найти выход, и цапля должна спасти их.
– Я ведь только птица, мне ли бороться с человеком? – скромно проговорила цапля. – Но, правда, я могла бы перенести вас из этого озера в другое…
Тут рыбы, ничего не подозревая, закричали наперебой:
– Матушка! Сестрица! Тетушка! Отнеси меня! Нет, меня, меня неси первой!
И цапля, в полном восторге оттого, что хитрость ее удалась, стала по очереди уносить рыб и поедать их без всяких хлопот.
Это совсем ничего!
Один монах
Узнав, что монах идет к Учителю, они попросили его спросить, сколько жизней им еще осталось пребывать в аскезе, чтобы получить освобождение. Он пообещал исполнить их просьбу.
На обратном пути аскеты поинтересовались ответами Учителя.
– Тебе, сидящий на муравьях, еще две жизни мучиться в таких лишениях.
Поник головой аскет.
– Тебе, созерцающий воду, еще десять жизней ждать освобождения.
Тяжело вздохнул аскет.
– А тебе, танцующий, столько жизней танцевать, сколько листьев на этом дереве.
– Так это совсем ничего! – воскликнул аскет и запел еще радостнее.
В этот момент подул ветер, и все листья осыпались с дерева.
О, я забыл!
Находясь в чреве матери, ребенок пел: «Позволь мне запомнить, кто Я есмь, позволь мне запомнить, кто Я есмь».
И его первым криком после рождения было: «О, я забыл!»
Как часто я жалел о том, что проговорился
Собрались некогда цари разных стран – Китая, Персии, Рума и Индии – и сказали:
– Каждый из нас должен придумать изречение, достойное того, чтобы его записали и помнили до скончания века.
Властитель Китая промолвил:
– Я безраздельно владею неизреченным словом, но не в моей власти вернуть то, что слетело с уст.
Царь Рума произнес:
– Дивлюсь я тому, кто вымолвит хоть одно слово, – ведь даже если оно будет истолковано благосклонно, то не всегда принесет пользу, а если это слово сочтут дерзким, оно ввергнет человека в пучины смерти.
Царь Персии воскликнул:
– Пока я молчу, я – хозяин своего слова, но стоит мне произнести его, как оно становится моим хозяином и владыкой.
А повелитель Индии добавил:
– Никогда не раскаивался я о том, что молчал, но как часто жалел о том, что проговорился.
БУДДИЙСКАЯ ТРАДИЦИЯ
Для практики нет необходимости идти куда-то
Как-то один западный буддийский монах попросил у своего учителя разрешения отправиться в Бирму, чтобы там пройти курсы интенсивной медитации у нескольких хорошо известных учителей. Позволение было охотно дано.
И вот через несколько лет монах вернулся к своему первому учителю.
– Что же ты узнал? – осведомился учитель.
– Ничего, – ответил монах.
– Ничего? – переспросил мастер.
– Ничего, кроме того, что уже окружает меня. Ничего такого, что не существовало бы здесь до моего отбытия.
– И что же ты пережил?
– Я видел многих учителей, я практиковал многие системы медитации, – отвечал монах. – Однако чем глубже я проникал в дхарму, тем лучше понимал, что для практики нет необходимости идти куда-то в другое место.