Привкус хрома
Шрифт:
— Я... Я всего лишь нейрохирург, мне нет дела ни до «Цукуеми», ни до вас, ради Бога... — оправдывался, тяжело дыша, Хисао. — Я просто помогаю людям... Я понимаю, между вами конфликт, но... Но я-то вам зачем... Я ничего не знаю, я обычный врач... Господи...
Рука с пистолетом раздвоилась в полупрозрачной проекции, щёлкнул затвор и пуля плавно, словно проходя сквозь масло вылетела из дула, оставляя за собой яркий трассерный след, исчезнувший как только она пробила лоб Хисао. Проекция отслоилась от Акутагавы и встала рядом, закуривая сигарету.
— Они все «просто» что-то делают, не так ли? — усмехнулась проекция. — Мы ведь тоже «просто»
— Одно дело убивать солдат, другое — безоружных гражданских. Каждый раз чувствуешь себя... Чувствуешь... — Акутагава запнулся, не понимая, что именно он хотел сказать; ему только запомнилось, что он чувствует себя в подобные моменты как-то иначе, но как?
— Да, — кивнула проекция, будто бы поняв его без слов. — Каждый раз, когда твои мысли начинали кровоточить, когда твоё сердце сковывала тревога, взывая к состраданию, появлялся я: Сэцуши, твоя хладнокровная сторона. И завершал за тебя работу.
— Сэцуши... Это ведь мой позывной?
— Сначала было больше тебя, Акутагавы, заботливого семьянина, что хотел просто помочь своим родителям и брату, но со временем твоя личность стала отходить на задний план, не справляясь с эмоциональной нагрузкой от постоянного насилия. И ты привык убивать, привык настолько, что это стало для тебя рутиной. Убивать тех, кого прикажут, и хоронить тех, кто был тебе близок. Так ты и стал Сэцуши, хладнокровным, бесчувственным убийцей; стал мной.
— Но ведь ты и есть я, часть меня...
— Нет, — покрутил головой Сэцуши, — теперь ты — часть меня.
Окровавленное лицо Хисао вздыбилось перед глазами Акутагавы, хлопья снега вытянулись в косые линии, источники света наслоились друг на друга и постепенно поглотили видимое пространство в плотном свечении — ярком и обжигающем, похожим на взрыв световой гранаты. Акутагава почувствовал, что снова куда-то падает, протянул руку вверх и подскочил в собственной постели как от кошмарного сна. Детройт за окном выглядел словно плоская декорация, погружённая в темный, насыщенный серый свет. Во рту пересохло. Он потянулся за стаканом воды на прикроватной тумбочке, сделал глоток и подавился: вода превратилась в песок. Откашлявшись, он бросил стакан и тот повис в воздухе между кроватью и стеной. Рука Сэцуши плавно опустила стакан на пол.
— Ты помнишь? — спросил Сэцуши.
Тело Акутагавы провалилось в матрас, что рассыпался по полу в форме песка.
— Мне нельзя быть здесь, — встревоженно произнес Акутагава. — В этом месте... Только я не помню, почему... Голова тяжелая и становится все хуже...
— Тебе стоит заняться медитацией. Это всегда нам помогало.
— Не нам, а мне, — поправил его Акутагава. — Есть только я один.
— Кто — ты? Акутагава или Сэцуши? Ты должен осознать, что твоя гражданская личность стала всего лишь маской, пустой скорлупой. Ты больше Сэцуши, чем Акутагава. Тот Акутагава, о котором ты говоришь, умер уже много лет назад.
— Это неправда...
— В тебе почти не осталось ничего человечного. В каком-то смысле ты стал воплощением «Сутры сердца». Это закономерный итог для таких, как мы. Стоит это просто принять.
— Пойду
Сэцуши молча кивнул. Акутагава вышел на балкон, согнул голени и сел на пятки, принимая свою привычную позу для медитаций. Ладони легли на колени, пальцы сошлись в «мистический треугольник» мудры Дхьяна, способствующей сосредоточению и очищению ума, дыхание выровнялось, стало глубоким и редким. В закрытых веках поначалу переливалась темнота, накатывая на глаза и отступая подобно приливам волн, затем заискрились мушки, плавно отдаляясь на задний план— серебристые и яркие, они были похожи на звёзды, мерцавшие где-то в глубине чёрного космоса.
«Аска, ну что там?»
Темнота перед глазами вспыхнула желтым огнём, и через мгновение огонь угас, оставив после себя только грязно-желтую дымку из светового загрязнения в небе. Акутагава, Дайске, Хидэ и еще несколько солдат сидели пригнувшись за облицованным парапетом, ожидая, пока хакерша закончит сканирование сторожевого поста возле фармакологической фабрики «Иноти»: она взломала маршрутизатор и на основании разницы в плотности входящих и исходящих сигналов формировала каркасную модель внутреннего помещения. Подобный метод не позволял отслеживать передвижения в режиме реального времени, но зато был прост в исполнении и практически незаметен.
«Пять людей, двое за компьютерами, трое просто стоят внутри. Вооружены ПП. Подключаю трансляцию на вашу оптику, обновление десять секунд»
«Двое фланг, остальные с тылу, не стреляйте без необходимости»
Весь отряд одновременно активировал маскировочные импланты, растворяя свои силуэты в железобетонной стене. Спрыгнув вниз, они подбежали к посту и встали по бокам двери. Дайске сжал дверную ручку, дожидаясь очередного обновления модели — чёрное изображение менялось полосами снизу, подгружая перемещение людей в комнате. Как только проявилась половина изображения Дайске плавно открыл дверь и три парящих в воздухе клинка скрытно перерезали горло охранникам; один из тех, что сидел за компьютером обернулся и щелкнуло два глухих выстрела из глушителей. Тела охранников завалились на пол. Акутагава вытер острие тантно об штаны убитого охранника и убрал клинок в ножны. Изображение обновилось, зафиксировав тела на полу и отряд внутри комнаты.
— Хорошо сработали, — сказала проекция Сэцуши, присев на корточки возле тел охранников. — Точно и быстро. Жаль, что затем все пошло по пизде.
«Блять, у них нет централизованного доступа к сети, здесь только внешний и внутренний периметры»
— Ну и что? Отключим камеры... — Сэцуши опережал слова, передаваемые по кохлеарной связи.
«...И спокойно зайдём на фабрику...»
— А потом также спокойно выйдем...
«...И взорвем там все...»
— К чертовой матери, — он усмехнулся и невесомой рукой похлопал по плечу склонившегося над монитором Дайске. — Казалось бы, что может пойти не так?
«Аска, следи за патрулями. Остальные: действуем согласно плану»
Акутагава, в отличие от Сэцуши, не помнил дальнейших событий. Отряд покинул пост охраны и трусцой побежал к грузовому отсеку, где сотрудники завода в экзоскелетах перетаскивали поддоны с коробками в грузовик. Незаметно нырнув под открытое реле, они оказались на складе. Хидэ заложил первую взрывчатку за коробками на стеллажах, остальные углубились дальше, помечая оптикой силуэты людей и камеры. Возле механических дверей ведущих на производство Дайске связался с Аской: