Привкус магии
Шрифт:
– Они еще далеко, – напряженно бросил Герайд. – Но их тянет сюда… Быстрее!
– Вот погоди, выпью чашечку кофе… – сквозь зубы прошипел я, пытаясь вскрыть проклятый пакет с кровью, который оказался плотным, да еще и скользким от мороза.
Луна, словно в насмешку, выглянула в прореху между тучами. Ледяная, круглая, самодовольная… Здесь, над Мемориалом, она казалась неестественно большой и пугающе яркой, высвечивая потаенные уголки не хуже прожектора. Так что даже зыбкие силуэты Стражей, беззвучно стягивающих кольцо вокруг нас, казались
Зато, чтобы найти клапан на пакетах с кровью, приходилось едва ли не подносить их к носу да еще потом елозить ногтями по холодному пластику, чтобы подцепить край.
– Сетка их почти не держит, – флегматично констатировала Ксения, мельком глянув поверх своего пакета вдаль и, разомкнув клапан, вылила густое содержимое на камни.
Кровь текла лениво, собираясь в лаково отблескивающие темные озерца. Запах в морозном воздухе висел как на бойне… И ничего.
– Что дальше? – тихо спросила Ксения, когда последний пакет опростали и отбросили в сторону, в груду таких же.
Врата молчали. Ни отзвука… Ни ощущения… С таким же успехом можно было вылить эту кровь на любой мощеной площади.
Я с ненавистью глянул на ухмыляющуюся луну. Казалось, что на ее щекастой физиономии нарисованы часы и беспощадная стрелка отсчитывает последние минуты… Ничего уже не успеть. И речь теперь идет не о времени, оставшемся до суда, и не о моем статусе мага, а о нашей жизни… Стражи никого не выпускают со своей территории.
– Ну добился? – зло выплюнул Герайд. – Всегда все хочешь сделать по-своему, верно? И любой ценой доказать свою правоту…
– Я ничего никому не доказывал, – огрызнулся я, положив ладони на замерзшие гладкие камни. Пальцы быстро коченели, и только… Правый мизинец угодил в пятно крови, и я чувствовал, как стремительно густеет и застывает пролитая жидкость.
Что-то пошевелилось? Коснулось, будто погладило изнанку души. Что-то знакомое… Отзвук присутствия… Холод, пустота и боль. Нет, это не Врата…
– Этого недостаточно. – Ксения присела рядом, хотя ее явно мутило от запаха. – Кровь – это просто жидкость. Сила ее в том, что ее проливает кто-то ради чего-то… А эта кровь мертва, она по сути своей так же действенна и безлична, как физраствор. Здесь не хватает компонента жизни…
– Предлагаешь принести жертву? – устало спросил я.
– Да приносили здесь жертвы! – воскликнул в сердцах Герайд. – Десятки раз. Нет здесь никаких Врат и никогда не было… На что ты надеялся?
– Тебя я за собой не звал, – рявкнул я.
– Ты же знал, что она пойдет за тобой! – заорал Герайд в бешенстве, прыгая на край застывающей кровавой лужи, так что брызги разлетелись.
Ксения шарахнулась. Лицо ее казалось мучнисто-белым и неживым, а глаза, распахнутые до предела – глянцево-черными, подвижными, нефтяными.
Абстрактная ненависть неожиданно обрела фокусировку. Разочарование вперемешку со скопившейся яростью поднялись со дна сознания мутным,
В следующую секунду я обнаружил, что намертво вцепился в ненавистного мне человека и ненависть моя оглушающа и велика, словно этого парня я мечтал убить всю жизнь… И даже отраженная в зрачках противника льдистая луна – новый повод для его гибели…
Потому что он прав. Потому что он тысячу раз прав. Я не должен был вести Ксению за собой. Я должен был любой ценой остановить ее еще за Мемориалом. Но тогда я так верил, что все делаю правильно…
Но этот мерзавец все равно не смеет говорить это!
– Нужна жертва? – выдохнул я в его искаженное лицо. – Сейчас будет… – И, поскольку обе руки были заняты, ударил лбом ему в переносицу, услышав хруст.
Герайд глухо охнул. Глаза сощурились, наливаясь темнотой и болью. Даже искра-луна исчезла…
– С-сукин сын… – негодующе прохрипел он. – Нашел время…
От неожиданности я разжал руки. Вот чего угодно я ждал от него, только не этой фразы, полной отвращения. Но даже ответить не успел, потому что полыхнула белая, бьющая по глазам вспышка и нас раскидало в стороны, на камни… Болезненно вскрикнула Ксения.
Полуслепой, я кое-как поднялся, пытаясь через танцующие в глазах цветные пятна рассмотреть ее. И увидел девушку, скорчившуюся возле кровавой лужи… Нет, к счастью, это не ее кровь.
– Ксень, что…
Она отмахнулась и от меня, и от склонившегося Герайда. Лицо ее смяла такая невыносимая мука, что я почти физически чувствовал ее, как гигантского ежа со стальными и ледяными иглами, пронзавшими каждую частицу тела…
– Дураки… – с чувством выдохнула Ксения через стиснутые зубы. – Я… не… могу… держать их долго… а вы драться…
Кого? Хотел было спросить я, но осекся. Кого еще здесь можно было держать, кроме Стражей? Так вот почему они так медленно двигаются, словно преодолевая незримые барьеры. Я ведь видел, что они сделали с моей нерушимой стеной и как легко прошли сквозь сетку Герайда. И если они до сих пор не рядом, значит… Как? – мучительно захотелось мне закричать, но вместо этого снова опустился на колени перед окровавленными обломками стел. Эта девочка отыгрывает для нас минуты… Я должен что-нибудь придумать.
Нечто живое?.. Кто-то живой… Не мертвый… Вселить жизнь в мертвое… Недостающий компонент…
Ноилл!
Прикосновение стало отчетливым и резким. Я едва не заорал от безумного колючего холода, который, казалось, просто родился где-то во мне, и принялся сковывать плоть и обращать в лед кровь. В Мемориале не было стен, на которых могла бы возникнуть Тень. И ни один из проклятых камней не держал теней. Так что Ноилл воспользовался мной самим, чтобы прийти на зов…
– Я обещал тебе пристанище. – Я еле выдавливал слово за словом сквозь сведенные судорогой челюсти. – Я нашел для тебя новое жилище… Иди! – И опустил раскрытую ладонь в вязкую кровь.