Приятные ночи

Страпарола Джованфранческо

Сказка VII

Слуга Джорджо составляет с Пандольфо, своим хозяином, письменные условия, на которых обязан емуслужить, и, в конце концов, берёт в суде верх над хозяином

Участники и участницы наших собраний, благородные господа и милые дамы нарассказали столько всего, что мне уже почти не о чём говорить. Но, дабы не нарушать прочно установленного порядка, я постараюсь в меру моих возможностей рассказать вам сказку, которая, хоть и будет нехитрою, всё же окажется достаточно забавной и занимательной, в чём вы вскоре и убедитесь.

Падуанский дворянин Пандольфо Дзабарелла был в своё время человеком отважным, великодушным и весьма проницательным. Нуждаясь в слуге, который служил бы ему, и не находя никого себе по сердцу, он, в конце концов встретив случайно подвернувшегося человека, злокозненного и вздорного, но внешне производившего самое благоприятное впечатление, обратился к нему с вопросом, желает ли он при нём состоять и ему служить. Тот, которого звали Джордже,

ответил, что согласен наняться к нему, однако с условием и уговором, что будет служить ему только в том, что касается ухода и присмотра за его лошадью, что готов, кроме того, повсюду сопровождать его, но отягощать себя ещё какими-либо обязанностями отнюдь не желает. На этом они и порешили, и рукою нотариуса был составлен соответствующий договор, за нарушение коего предусматривалась уплата денежной пени, обеспеченной всем имуществом обеих договаривающихся сторон и их взаимною клятвой. Проезжая однажды по заплывшей грязью и вконец разбитой дороге, Пандольфо случайно попал в глубокую рытвину, выбраться из которой лошадь его, завязнув в грязи, никак не могла, и он обратился к слуге за помощью, опасаясь, как бы с ним не стряслось беды. Присутствовавший при этом и глазевший на происходившее Джордже заявил, однако, хозяину, что сделать это он не обязан, ибо в договоре касательно его службы ничего об этом не сказано, и, вытащив договор из сумки, начал читать одну за другою его статьи и выискивать, не найдётся ли в них чего-нибудь подходящего к данному случаю. Пандольфо между тем повторял: "Послушай, братец, помоги мне, наконец, выбраться", а слуга отвечал: "Не могу, ибо это противоречит букве нашего договора".

Тогда хозяин ему пригрозил: "Если ты не поможешь мне и не вызволишь из беды, знай, что я не выплачу тебе жалованья". Слуга и на это ответил, что оказать ему помощь он решительно не желает, так как страшится обусловленной в договоре денежной пени. И если бы хозяину Джордже не помогли случившиеся на той же дороге проезжие, он, несомненно, так и не мог бы выбраться из своей рытвины. Это происшествие повело к составлению нового договора, и они заключили ещё одно соглашение, налагавшее на слугу обязательство под угрозой денежной пени оказывать хозяину помощь, когда бы тот её ни потребовал, не разлучаться с ним никогда и нигде и не оставлять его одного. И вот, при посещении Пандольфо с несколькими венецианскими дворянами церкви Святого Духа, верный слуга, сопровождая хозяина, двигался чуть ли не впритык за его плечами, едва не наступая ему на пятки. Названные дворяне и все находившиеся поблизости, никогда прежде не видавшие ничего подобного, заметив это, смеялись и немало потешались над этим.

Поэтому, воротившись домой, хозяин сурово выбранил слугу, сказав, что при посещении церкви, идя всё время ему в затылок и не оказывая ни малейшей почтительности и уважения ни своему хозяину, ни находившимся с ним дворянам, он вёл себя глупо и дурно. Слуга на это пожал плечами и заявил, что он беспрекословно выполнял все отданные ему приказания, и в доказательство своей правоты сослался на статьи и пункты, заключавшиеся в их договоре. И они составили новое соглашение, в котором хозяин предусмотрел, чтобы слуга держался от него несколько дальше. Теперь Джордже следовал за хозяином на расстоянии в сотню стоп { 236 }. И хотя хозяин порой окликал его и подавал ему знаки, чтобы он к нему подошёл, слуга, тем не менее, отказывался приблизиться и следовал за ним в таком отдалении, какое было для него установлено, опасаясь, что в противном случае может подвергнуться обусловленной денежной пене. Раздосадованный нелепым поведением и тупостью своего слуги, Пандольфо ему объяснил, что наличное в их соглашении слово "подальше" означает, что он должен следовать за хозяином на удалении в три стопы.

236

Стопа - старинная мера длины, равная 28,8 см.

Слуга, твёрдо усвоивший, чего хочет его хозяин, приискал себе палку длиной в три стопы и, один её конец уперев себе в грудь, а другим почти касаясь спины хозяина, только так и следовал отныне за ним. Горожане и ремесленники в торговых рядах, видя такое и сочтя, что слуга помешался, лопались со смеху над его помешательством. Всё ещё не зная о том, что его слуга не расстаётся со своей палкою, хозяин немало удивлялся и поражался, чего ради все на него пялят глаза и при этом хохочут. Но узнав о причине их смеха, он разъярился и в гневе сурово обрушился на слугу и едва его жестоко не прибил. А тот, всхлипывая и жалобно причитая, принялся оправдываться пред ним, говоря: "Вы несправедливы, хозяин, вы беспричинно хотите меня побить! Не заключил ли я соглашения с вами? Не подчинялся ли я всем и всяческим приказаниям вашим? Поступал ли я когда-нибудь наперекор вашей воле? Перечтите договор и накажите меня, если я в чём-нибудь им пренебрёг". И в таких случаях слуга неизменно одерживал верх. Однажды хозяин послал Джордже на бойню купить мяса и при этом насмешливо, как это в обыкновении у хозяев, сказал ему так: "Иди, и чтоб через год ты был тут как тут".

Будучи во всём чрезмерно послушен хозяину, слуга отправился на свою родину и пробыл там в течение

целого года. На следующий день по миновании года он явился к Пандольфо и принёс ему мясо. Тот немало удивился ему, ибо успел уже начисто позабыть, что именно приказывал в своё время слуге, и накинулся на него с упрёками за столь продолжительную отлучку, говоря ему: "Ты вернулся с крошечным опозданием, негодяй, тысячекратный висельник, вот кто ты такой! Клянусь богом, я заставлю тебя уплатить должную пеню, как ты, подлый мошенник, того и заслуживаешь, и потом расстанься с надеждою получить с меня жалованье!" Слуга ответил, что он служил хозяину в точном соответствии с указаниями, содержащимися в их договоре, и повиновался решительно всем его повелениям, выполняя всё то, что предусматривалось их соглашением. "Припомните, синьор мой, что вы приказали мне не возвращаться до истечения года, и я лишь выполнил ваше собственное желание. А посему вы обязательно отдадите положенное мне жалованье". И они отправились в суд, и хозяина на законном основании обязали сполна уплатить слуге зажитое им жалованье.

Сказка синьора Бельтрамо, который робел и стеснялся её рассказывать, не оставила слушателей недовольными и равнодушными; больше того, они в один голос очень её одобрили и расхвалили, прося рассказчика, чтобы он не преминул с присущим ему изяществом предложить и свою загадку. И он, не желая возражать столь уважаемым и достойным слушателям, произнёс нижеследующее:

Живёт зверёк в не наших, дальних странах, Он небольшой, изящный и красивый, Но меж зверей один из самых страшных; Как будто бы не злой и терпеливый, - Всё время смотрит вниз. И чтоб обманных О нём суждений сделать не могли вы, Узнайте: любоваться им опасно, Несёт вам гибель взгляд его ужасный.

С немалым восхищением была выслушана прелестная загадка синьора Бельтрамо, которая, однако, осталась непонятой. А имела она в виду небольшую и безобидную с виду тварь, которая по-гречески именуется катоблепа { 237 }, что означает: глядящая вниз. Хотя эта тварь и кажется красивой и привлекательной, тем не менее человек должен остерегаться её, ибо в своих глазах она несёт ему верную смерть. С равным правом это может быть сказано и о бесе, который осыпает хвалами и ласками того человека, которого затем умерщвляет, опутав смертным грехом и доведя до смерти на веки вечные. По окончании возвышенного разъяснения тонкой и глубокой загадки сидевшая рядом с синьором Бельтрамо Лауретта принялась рассказывать свою сказку.

237

Катоблепа - какая-то змея, обитающая якобы в верховьях Нила, которая, судя по названию, при передвижении держит голову у земли. Упоминается Пульчи (итальянский поэт XV в.) в его поэме "Морганте".

Сказка VIII

Крестьянин Гаспаро, построив своим иждивением церковку, освящает её во имя святого Онорато { 238 } и ставит в ней настоятеля, каковой вместе с дьяконом отправляется навестить названного крестьянина, и дьякон по оплошностивызывает у него в доме презабавный переполох

Чревоугодие - грех немалый, но ещё больший грех - лицемерие, ибо чревоугодник, предаваясь своему пороку, никого, кроме себя, не обманывает, а лицемер, желая слыть иным, чем он в действительности, и стараясь показать, что делает то, чего вовсе не делает, норовит с привычным притворством обмануть другого, что и произошло с одним деревенским священником, чьё лицемерие нанесло урон и душе и телу его, о чём сейчас и пойдёт наш немногословный рассказ.

238

Онорато - святой католической церкви, епископ Арля, умер в 429.

Близ города Падуи есть деревня, именуемая Новентой, в которой жил один очень богатый и благочестивый крестьянин. Побуждаемый благочестием, а также стремлением искупить грехи свои и жены, он построил церковку и, внеся на её содержание достаточный вклад и освятив её во имя святого Онорато, поставил в ней настоятелем и главою священника, который был весьма сведущ во всём, что касалось церковного чина. Однажды, в канун дня некоего святого и, стало быть, в пост, впрочем, не почитаемый обязательным святой матерью церковью, вышеупомянутый настоятель, взяв с собой дьякона, отправился либо по своим надобностям, либо по какой-то иной причине навестить сера Гаспаро, то есть крестьянина, поставившего его во главе церкви в Новенте. Желая почтить его достойным приёмом, крестьянин устроил великолепный ужин с жарким, пирогами и всевозможными яствами и оставил гостя заночевать. Священник, однако, предупредил хозяина, что мяса он есть не станет, так как в этот день не полагается прикасаться к скоромному, и, изобразив приверженность к истовым старинным обычаям, которые были ему совершенно чужды, притворился, что соблюдает пост, хоть голодный желудок его и алкал насыщения.