"Приют менестреля": Портрет четы Дэй

Алишкевич Ольга Ивановна

– Дамиан дал мне знать о том, что сделал, как только закончил работать над картиной, - на этот раз заговорила Илона.
– Вы, наверное, подумаете, что я разозлилась, ведь он принял решение за двоих, не спросив меня. Однако, это не так. Даже сейчас воспитание женщины Альмарны подразумевает покорность мужчине; тогда же у женщин вообще не было никаких прав. К тому же, я любила Дамиана и понимала, он сделал это для нас двоих. Я приняла произошедшее безо всяких возражений и ни разу об этом не пожалела. У меня была дочь, но воспитывалась она в основном свекровью, ибо я в семье мужа считалась белой вороной и доверия не вызывала. Мы с Дамианом сделали то, на что не решились десять лет назад. Бросили всё и сбежали.

– Но вас обоих ведь похоронили, - напомнил Эльдан.

– Это сделали наши родственники, - пояснил Дамиан Дэй.
– Объявили

о наших смертях, устроили похороны и благополучно зарыли в землю пустые гробы.

– Они сделали это не только для того, чтобы не опозорить фамилии, - подтвердила Илона.
– Думаю, в первую очередь это было послание нам, где бы мы ни находились. Мы для наших семейств отныне мертвы. К тому же, им было чем заняться. Время шло, а спорные территории всё ещё не были поделены. Для нас же время застыло. Мы отправились путешествовать по Альмарне. Держались подальше от людей и поближе к эльфам, у которых многому научились. В частности, приспосабливаться к изменениям в мире. Но даже им мы не выдавали нашей тайны. За четыреста восемнадцать лет о том, кем мы являемся на самом деле, помимо эльфийки и гоблина, которые изготовили эликсир, узнали только два эльфа: Эваниэль и Меларос. Но они кажется, не очень-то нам поверили, - смеясь подытожила она.

– А вы верите?

– Конечно!
– выразила общее согласие Рэйкиниэль.
– В это невозможно не поверить! Хотя, и поверить тоже... Я поняла, в чём смысл этой, - она кивнула на висящий портрет, - картины. А другая? Которую вы забрали у Кати, зачем она нужна?

– Чтобы умереть, - просто ответил Дамиан.

Рэйкиниэль застыла с открытым ртом.

– Умереть?

Я опустила голову и уставилась на свои руки. Оказывается, уже некоторое время держала на коленях сжатые до белых костяшек кулаки. Всё-таки картина действительно была о смерти. Двое, молодые и счастливые, рука об руку идут от рассвета к закату. От начала к завершению. Закон природы или прихоть Вселенной, но это правильно, так и должно быть. Так и никак иначе. Есть у эльфов очень серьёзный недостаток. Они слишком долго живут. Несколько часов назад я удивлялась словам Дамиана. А что теперь? Захар положил свою руку поверх моего кулака.

– Я вижу, меня понимают не все, - мягко улыбнулся Дамиан Дэй.
– Но это не страшно. Люди и эльфы - разные по природе своей существа. Мы научились взаимодействовать, но не научились понимать друг друга. Сам факт смерти у эльфийского народа вызывает долгую и глубокую скорбь, а возможность жить вечно считается великим даром. Но подходит он не для всех.

Он внимательно посмотрел на нас с Захаром.

– Как вы считаете?

Мы промолчали. Жить так долго, что перестаёшь обращать внимание на время. Я ведь тоже считала эту способность даром. Наверное, я в чём-то завидовала эльфам. Так много времени, можно столько всего успеть сделать...

– Вам стало трудно приспосабливаться?
– спросил Эльдан.

– Это определённо требует усилий, - согласился Дамиан.
– Но дело не только в этом. Нам стало одиноко.

И вновь тишина. Даже Рэйкиниэль притихла. Она подошла к дивану, села на подлокотник рядом с Эльданом.

– Одиноко...

Я криво усмехнулась, поняв, что всё ещё смотрю на свои руки. Забавное создание - человек. Всё ему не то и не так. Короткая жизнь - мало, бесконечная - одиноко. И ничего с этими противоречиями не поделаешь, так уж мы созданы: то ли закон природы, то ли прихоть Вселенной. Наверное, они неспроста сделали нас такими. Чтобы вечноживущие эльфы смотрели и удивлялись тому, как за такой короткий промежуток времени люди умудряются не только наделать глупостей, но даже их исправить.

– Сто семьдесят три года назад мы с Илоной вернулись сюда, на родину. С нашего исчезновения прошло двести сорок пять лет, о нас конечно же давно забыли, но это было очень даже неплохо, - сказал Дамиан.
– Время изменило многое, но не всё. Территория, из-за которой началась давняя вражда, всё ещё принадлежала семье Дэй и не давала покоя семье Вернвен. Потомки фамилии упрямо дрались за этот клочок земли уже из принципа, нежели по необходимости. Я сказал, что являюсь незаконнорожденным потомком фамилии по линии Дамиана Дэя. Историю моей жизни нынешние представители фамилии, конечно же не знали, зато внешнее сходство признали сразу благодаря семейным портретам, - Дамиан вздохнул.
–

Прошло два с половиной века и от моей фамилии практически ничего не осталось. Впрочем, такая же участь за эти годы постигла почти всё человечество Альмарны. Люди в никому не нужных битвах, воинах, вражде просто уничтожили сами себя. Наверное, в падении фамилии была моя личная вина: вместо того, чтобы в своё время заниматься делами семьи, завести и вырастить сыновей, я писал картины и страдал от несчастной любви. Но, видимо, такова судьба рода. Два с половиной века ничего не оставили от былого достоинства семьи Дэй и мне, как неизвестно откуда взявшемуся наследнику, были даже рады. Мы с Илоной поселились в замке у реки и принялись наводить порядок на уцелевших территориях княжества. А вместе с этим я начал писать картину. Эликсира оставалось только на последний магический шедевр. Я почти завершил работу, оставалось, как вы сами заметили, всего ничего. Но нам не повезло, на замок напали стремящиеся раз и навсегда уничтожить остатки семьи Дэй соседи. К тому же, они узнали о моём появлении и возможно, их эта новость вывела из себя. Пришлось спешно покидать свой дом, оставив все вещи. В том числе, в замке осталась и картина. Единственное, что я успел прихватить - эликсир, в надежде написать работу заново. Однако, очень скоро понял, на ещё одну картину здесь, - он поднял к глазам ёмкость, - не хватит. С тех пор мы не покидали окрестностей Ардлаира, и искали картину. Поначалу не было возможности даже приблизиться к захваченному замку, позже, когда земли были куплены эльфами, такая возможность появилась. Но в замке картины не оказалось и честно говоря, я был неуверен, что она всё ещё существует. Как и многие другие вещи предыдущих хозяев, её могли сжечь. Оставалось лишь ждать и наблюдать. Времени для того у нас было достаточно. И вот, сто шестьдесят восемь лет спустя в местной эльфийской газете я прочитал о том, что земляне нашли мои работы среди которых был какой-то портрет. Возможно, тот самый, который и был нам нужен.

– Так выходит, вы искали незаконченную работу?
– спросил Захар.
– Зачем же украли из музея вот эту?
– он кивнул на висящий на стене портрет.

– Воровство - не мой профиль, - хмыкнул Дамиан Дэй.
– Но никакого другого способа забрать картину и не выдать эльфам себя я не придумал. К тому же, картина большая и в помощники пришлось брать гоблина. А это, как вы понимаете, риск. Мы проникли в музей, затем в хранилище, где, как я выяснил днём, и находились картины. Они были упакованы, и у меня не было времени разбираться, что находится под бумагой. Совпадал размер и я понадеялся на удачу. Однако, картина оказалась не той.

– И вы отправились искать в дом Лизы?

– Так зовут новую хозяйку моего поместья? Ну что ж, мне жаль, но пришлось немного испортить окно. К сожалению, в доме картины тоже не было. И лишь каким-то чудом до меня дошли сведения, что в ресторане "Приют менестреля" работник бара ищет художника, который сумел бы закончить некую картину. Мы сразу поняли, что нашли то, что так долго искали.

– А дальше вы знаете, - сказала Илона.
– Дамиан забрал картину, Рэйкиниэль успела забраться в машину, а вы приехали её выручать.

– Что произойдёт, - подала голос я, - когда картина будет завершена?

– А что вы предполагаете?
– насмешливо произнёс Дамиан.
– Что мы тут же рассыплемся прахом там, где стоим? Нет, ничего такого. Мы просто получим обратно свою возможность состариться и умереть.

– И вам не жаль своей жизни?
– спросила Рэйка.
– У вас впереди столько счастливых лет!

– Да, но мы одиноки, - сказала Илона.
– У эльфов есть другие эльфы, у людей, какими бы они ни были, другие люди. Мы же ни те и ни другие. У нас нет даже постоянного дома. Наверное, мы оказались не готовы к тому, что ждёт тех, кто вопреки природе получил дар, который им не полагается, и устали. Но теперь картина у нас и всё наконец-то закончится. Вот только, - она чуть помолчала, затем посмотрела прямо на Рэйку, - я хочу попросить вас, Рэйкиниэль, не писать о нас в своей газете.

Эльфийка грустно улыбнулась.

– Я уже поняла, что моя сенсация ускользнула прямо из рук. Но эта история не для газеты. О вас нужно писать книгу. Может быть, когда-нибудь, лет этак, через тысячу-другую...

– Рэйка!
– нахмурилась я.

– А что?
– неподдельно удивилась та.

– Через тысячу-другую лет вы можете делать, что хотите, - снисходительно разрешил Дамиан.
– Но я не могу оставить вас, Рэйкиниэль, без сенсации. Пожалуйста, подождите.