Призрачные дороги
Шрифт:
Я вспомнил, как слаженно действовали черные убийцы во время боя в ущелье, и присмотрелся к ним внимательнее. Мо его знает, что они могут.
– Пробуете понять, на что они способны?
Вампир покачал головой:
– Нет. Пытаюсь разобраться, как они это делают. Может, и у нас тоже получится.
Я недоверчиво уставился на кровососа. Эдхед то… С этих станет, научатся.
Меж тем вампир чуть наклонился к решетке:
– Дюс, присмотритесь внимательно. Видите вот те ямки и бугры?
Я пододвинулся ближе. Значит, это вовсе не
– Есть дельные мысли на сей счет?
Мо шизане… А я уж начал привыкать к нормальному общению.
– Никаких. Я лучше подожду ваших соображений. В противном случае у меня есть все шансы до них не добраться. – Я приторно улыбнулся и пояснил: – Утону в море новых вопросов.
Этернус неожиданно расхохотался:
– А я и не знал, что так успел вас утомить. Постараюсь исправиться, хотя… – Вампир прищурился. – Мне всегда казалось, что полезнее не принимать чужие объяснения, а задумываться о сути проблемы самому. Разве не так?
Я усмехнулся – уел! – но тему развивать не стал. Отчасти потому, что не видел смысла: все равно каждый останется при своем мнении. И еще потому, что мое внимание привлекла большая кованая дверь. Она выглядела намного… массивнее и крепче, чем та, что вела в зверинец. С первого взгляда даже показалась сделанной целиком из железа.
– А там кто? Самые страшные монстры?
И не получив ответ, повернулся к Андру. Все его веселье словно водой в сухой песок ушло. Правда, огорченным или злым вампир тоже не выглядел.
– Можно и так сказать, – беспечно согласился этернус. – Нам пора. Думаю, препарат готов.
Вампир легко развернулся и, не оглядываясь, пошел обратно в лабораторию. Я поспешил за ним, бросив последний взгляд на загадочную дверь. Очень хотелось знать, что скрывает в своей подземной утробе замок, а то мало ли… Не люблю я тайн за спиной. С ними будущее становится слишком зыбко и ненадежно. А это – клянусь хвостом Мо – именно тайна.
В лаборатории Андру выудил из клетки пятнистую крысу, залил ей в пасть мою кровь, отсадил в отдельную клетку и уселся напротив, не спуская глаз. Я устроился рядом. Без объяснений было понятно, чего ждет вампир: крыса, отведав отравленной крови, должна была тут же издохнуть в страшных мучениях.
Но у зверюшки чувство долга отсутствовало напрочь. Вместо того чтобы забиться в конвульсиях, она принялась выглаживать шерсть, взъерошенную руками вампира.
Прошло где-то с четверть часа, прежде чем Андру пропел:
– Интере-есно… – после чего протянул ко мне руку: – Дюс, позволите сцедить еще немного?
Я закатал рукав, но счел нужным проворчать:
– Только не увлекайтесь.
Вампир меня, казалось, не услышал. Он уже схватился за нож. На этот раз алхимик поскромничал, удовольствовавшись буквально чайной ложкой добычи. И снова полез в клетку за крысой. Та, возмущенно запищав, попыталась вцепиться в его палец. Упырь оказался проворнее, и грызуну вновь пришлось отведать крови. Приблизительно
– Сегодня больше резать себя не позволю! – сразу предупредил я, глядя на то, как вампир собирается повторить опыт.
Алчный до чужих селезенок алхимик в ответ лишь взглянул с укоризной – мол, для тебя же стараюсь.
Смирившись с неизбежным, я вздохнул:
– Хоть объясните, чего добиваетесь.
Андру охотно пояснил:
– Когда они умрут, я сделаю вскрытие и сравню с другими исследованиями. Определим яд, найдем и противоядие. Главное – не ошибиться.
После этих слов вампир снова уставился на клетку:
– Одного понять не могу, почему они еще живы?
Я пожал плечами в ответ. Это и мне было непонятно. Яд чуть не отправил меня к праотцам всего за несколько секунд, а крысы продолжали возиться. По-моему, им даже понравилось. Вон уселись напротив и принюхиваются с вожделением. А может, этот яд не действует именно на крыс?
В это же мгновение правитель нежити резво вскочил и скрылся с глаз, и тут же вернулся в обнимку с кроликом. Стоит ли уточнять, что проклятый упырь снова потянулся за кровью.
– Что? Опять?!
– Да ладно, Дюс, – рассмеялся кровосос. – В вас ее много, я же чую.
– Сколько бы ни было, вся моя, – огрызнулся я, но руку дал, мысленно пожелав упырю подавиться.
– Кстати, а много яду тогда попало?
– Не думаю. Небольшая игла, смазанная ядом.
Вампир нахмурился и вздохнул:
– Тогда ничего не понимаю. Яд должен быть очень сильным.
Глядя на то, как он прижимает голову кролика к столу, я скептически хмыкнул:
– Неужели и их научили кровь сосать?
Вампир ничего не ответил, только сделал на ухе животного небольшой надрез и втер в него кровь. После чего пересадил зверька в корзину.
На этот раз ждать результатов я не собирался. Ну их, этих ученых… Если и кролик выживет, упырь примется скармливать мою кровь по очереди всем тварям из зверинца. А то и сам попробует на вкус. Или решит, что порция маловата.
– Думаю, я пока больше не нужен?
Андру, взирающий на кролика немигающим взглядом гадюки, только кивнул.
Последнее, что я услышал за спиной, было негромкое бормотание:
– Должно быть, концентрация яда невелика и такой дозы недостаточно.
После этих слов ноги как-то сами прибавили шагу.
Дивный голос «морской девы» застал меня врасплох и приковал невидимыми оковами к каменному полу. Если судить по песне, настроение у девушки было чудесное. Ему вторили лихие струнные переборы.
Я прислонился плечом к стене: не хотелось испортить внезапным появлением такой чудесный момент. И неизвестно, сколько бы я простоял, если бы не сообразил: на лютне играть некому! Эрхена играть не умеет, а Рис сейчас в десятке верст от Азалы.