Призрачные дороги
Шрифт:
– Уроды, эдхед то, – процедил я сквозь зубы, имея в виду совсем не «безголовых».
Вампир весело хмыкнул:
– Не спешите с выводами. Дать определение красоте весьма и весьма непросто. С чего вы взяли, что уродливы именно гэксаподы? Возможно, с их точки зрения, созданий страшнее людей не найти.
Ну да, конечно. Опять все вывернул наизнанку! Философ, Мо шизане.
Только я собрался ответить наглому упырю, что думаю о такой красоте и о его размышлениях заодно, как за спиной раздался измученный голос:
– Давайте выйдем на свежий воздух.
Я обернулся – Агаи по цвету стал, словно несвежий труп – бледно-зеленого цвета.
– Сами дойдете? – заботливо поинтересовался этернус, дождался кивка сирин и посмотрел на меня: – Дюс, задержитесь ненадолго. Позвольте сцедить у вас еще немного крови. Разумнее будет приступить к исследованиям прямо сейчас.
– Отведи Агаи в комнату, а еще лучше – на свежий воздух. Пусть немного придет в себя. И посиди с ним. Я позже поднимусь, – приказал я Лаланну.
Тот подхватил сирин под локоток и повлек его прочь из зверинца, а я отправился обратно в лабораторию, раздумывая над причиной нездоровья мага. Отчего ему стало плохо? Оттого, что поколдовал немного или от нездорового воздуха подземелья? Запах-то Агаи убрал, но миазмы в воздухе все равно остались. Меня и то… пробрало.
– Дюс, вы позволите взять немного крови у Морры? – неожиданно спросил вампир.
– Зачем?
– Хочу сравнить с вашей, – ответил этернус.
– Перебьетесь. Сила девочки все равно не в этом.
Этернус усмехнулся:
– Наверное, вы правы. Но ведь любопытно. Разве нет?
– Любопытство кошку сгубило… Не боитесь повторить ее судьбу? – проворчал я больше для порядка.
Андру, молча надев широкий фартук, вытащил небольшую фарфоровую миску и тонкий нож.
– Будет немного больно, – честно предупредил этернус, вызвав у меня смешок.
Нашел что сказать. Испугал волка зайцем.
Вампир сноровисто закатал мне рукав, повернул руку к свету и без долгих раздумий полоснул по коже. Тонкая струйка крови послушно полилась в подставленную чашку.
– Пригубить не тянет? – не удержался я от подковырки.
– Я сыт, – коротко ответил алхимик, добавив: – Кроме того, яд в вашей крови не способствует желанию ее пить. Отравить насмерть нас невозможно, а вот заставить дурно чувствовать до следующего обеда – по силам вполне.
В этот момент Андру здорово стал похож на лекаря, который проводит кровопускание. Надо сказать, сделал его этернус великолепно, лучше многих знахарей и врачей. Оно и немудрено. В конце концов, кровопускание – главное занятие вампиров.
– Вот и все, – улыбнулся Андру, быстро перевязал мне руку, согнул ее в локте и приказал: – Держите в таком положении, пока не досчитаете до трехсот. Найдете дорогу наверх или вас проводить?
Последнее предложение вампир сделал только из вежливости. У клыкастого алхимика на лбу было написано, что он жаждет остаться один и заняться любимым делом – покопаться в новой загадке.
– Не потеряюсь, – заверил я и отправился восвояси, раздумывая над тем, что узнал.
Перед глазами стояли картинки. Если честно, в этот момент меня терзало
Эх… подарить бы им такой же… прибор, глядишь, жизнь стала бы лучше.
Хмыкнув – стреляный воробей, а все сказками брежу – я толкнул знакомую дверь… и буквально клацнул зубами от злости!
Клянусь рогами Мо, я все-таки упокою этого кровососа!
Пока мы наворачивали круги по подземельям замка, проклятущий вампир, который успел мне надоесть хуже пареной редьки, прочно обосновался в моих покоях. Притом не абы как, а рядом с девчонками.
– Игнас?
Я постарался вложить в это слово все, что думал о навязчивом внимании этернус, поэтому имя «опекуна» прозвучало вопросом: «Какого демона ты сюда притащился?»
Этернус, неохотно поднявшись, склонил голову в учтивом приветствии:
– День добрый, господин Лирой. Добрый день, господин Лаланн. Надеюсь, вы не против немного прогуляться? Я зайду за вами сразу после обеда. Его подадут через четверть часа.
Упырь повернулся в девушке:
– Простите, милая Эрхена, вынужден вас покинуть. Верьте, этот сон правдив. – А затем самым наглым образом подмигнул девчонке.
Такая фривольность уже ни в какие ворота не лезла. Так думал не я один – Рис за моей спиной тихо выругался сквозь зубы. Мы посторонились, этернус еще раз раскланялся и ушел, оставив нас в препаршивейшем настроении. Я глянул на Эрхену. Кажется, она совсем не понимала, что смазливой пиявке на самом деле нет ни малейшего дела до женских прелестей.
Девушка нервно погладила стол, на ее руке блеснул новый серебряный браслет, вконец испортив мне настроение. И не мне одному: Рис неожиданно разразился длинным монологом, который понять, увы, не получилось: милитес для большей доходчивости заговорил на хогарском. Впрочем, по тону было ясно – Эрхене досталась отнюдь не похвала: Лаланн говорил отрывисто и резко, словно наотмашь бил. Девушка сразу притихла, угрюмо уставилась в пол, а затем удрала на «женскую» половину. Правда, это не помогло: Рис успокоился не сразу – бросил вдогонку беглянке еще несколько фраз, полных яда, удовлетворенно прислушался к сдавленному всхлипу и сам себе кивнул:
– Вот так-то лучше! – После чего грозно глянул на Морру.
Она затаилась мышкой, выставив мою подушку словно щит. Встретившись взглядом с Лаланном, малышка на мгновение застыла глазастым совенком, а затем убежала вслед за Эрхеной; даже игрушки не взяла.
Оставшись победителем на «поле боя», Рис схватил бокал, плеснул в него вина, осушил одним глотком драгоценный напиток и буркнул, словно это все объяснило:
– Женщины…
– Как Агаи?
– Лучше, – уже спокойно ответил Рис, – дышит свежим воздухом на стене. Я зашел за плащами.