Призыв - дело серьезное. Ошибка в ритуале
Шрифт:
Надменно мерю мужчину взглядом. И уточняю как можно более холодным тоном, пытаясь хоть этим компенсировать горящие уши и лицо:
— То есть, это свидание — наказание для меня за то, что я попросила Гейл тебя проклясть?
— Так это было проклятье?! — радостно тянет светлый. — А я-то думал, какого-такого духа ты призвала, чтобы он так незаметно сбил меня с ног.
Ой! Кажется, сболтнула лишнего, да еще и подругу сдала…
Спешу уверить жениха, что волноваться не о чем. Точнее, выгораживаю
— Ну да. Но оно разовое. Одноразовое. Ничего больше подобного с тобой не произойдет. Наверное…
— Наверное?! — негодует светлый, и я отступаю еще на шажок.
— Точно! Точно больше ничего не будет. Гейл Мандрейдж — она… Она гений. Ей можно доверять во всем! Если она говорит, что не повторится, значит, так тому и быть.
— Угу. Я понял. Гейл доверять можно. Учту на будущее. А вот одной маленькой недоученной отличнице, впредь сто раз подумаю… — он принялся неспешно так наступать на меня, а я — пятиться.
Осталось только снова головой шандарахнуться, и никаких проблем, пришла внезапная мысль. К сожалению, посреди просторного холла не обнаружилось спасительного вазона, от которого что-нибудь могло отвалиться мне на голову.
— И да, это будет определенно свидание-наказание, — продолжал подначивать меня светлый. — Но, если наденешь платье, мое сердце возможно смягчится. Наверное.
— Наверное?!
— Ну, понимаешь. Все зависит от платья, — расплылся в плотоядной улыбке несносный Дарро.
Вместо ответа, шипя точно разъяренный фаррех, огибаю его по широкой дуге и припускаю прочь к выходу из академии.
Это что сейчас было? Флирт? Или нет? Никогда не умела флиртовать и участвовать в словесных пикировках. А что если не флирт? Если он на полном серьезе все это сказал?
Мамочки! Отношения — как же это, оказывается, сложно! Проще выучить наизусть «Большой классификатор темных и нейтральных существ» в пяти томах, чем разобраться в том, что подразумевают мужчины, когда говорят такое.
В нашу с Гейл гостиную ворвалась бешеным йархом, едва не сбив подругу с ног. Невозмутимая, точно древние стены академии, проклятийница придерживает меня за плечи и, смеря спокойным взглядом, спрашивает:
— Ну и что на этот раз случилось?
Она все еще бледнее, чем обычно, хотя мало кто мог бы понять по ее виду, что что-то не так. Истинная аристократка!
— Случился Арес Дарро, — выдыхаю, падая на диван.
— Рассказывай, — Гейл садится напротив и пытливо смотрит.
— Он… Он… Он снова меня поцеловал! — отчего-то это сейчас кажется самым возмутительным, и, выпалив ответ, прячу лицо в ладонях.
— Ну и как, понравилось? — ровным голосом интересуется Мандрейдж.
Я ожидала какого угодно вопроса, только не этого.
— Что? — недоумевающе таращусь
— Не все. И я не верю, что он твой жених. Мутно как-то между вами, но… Ты сама не своя в последние дни, Кроу. Такой я тебя еще не видела. Носишься, краснеешь, бледнеешь, заикаешься и выглядишь, как… — она задумалась. — Как Рыжий с полгода назад, когда заходил к нам в гости по любому надуманному поводу.
— Просто Жак в тебя влюблен, — открываю проклятийнице глаза, — вот и ведет себя, как полный приду… — осекаюсь, когда губы Гейл изгибаются в скептичной улыбке.
— Я прекрасно знаю, что Жак в меня влюблен. Не настолько уж я бесчувственная или слепая.
— Но как же тогда все эти твои эксперименты с проклятьями? — не нахожу, что и сказать, и вдруг вспоминаю, как Гейл кормила Рыжего печеньем, и десятки других случаев, когда она проявляла заботу о нем, после очередного эксперимента.
— Так ты… Вы…
— Да, Кроу, ты сама догадливость, — ворчит Гейл — Мы с Жаком встречаемся уже четыре месяца. Тайно. Даже Тамбертон-Экрю об этом не знает. И горе тому, кто станет трепаться о наших отношениях, — проклятийница угрожающе приподнимает бровь.
— Я и не думала трепаться! — спешу заверить подругу. — Но зачем тогда ты его мучаешь? Все эти экспериментальные проклятья, разве так поступают с тем, к кому испытывают чувства?
— Проклятья? Жак не против послужить мне подопытным, а я не оставляю последствий. Никогда не наврежу ему по-настоящему, — она едва заметно улыбается.
— Странная вы парочка! — с восхищением выдыхаю, глядя на подругу-конспираторшу.
— Кто бы говорил, — хмыкает та. — Так значит, Арес Дарро не местный?
— Вроде того, — нехотя отвечаю, вспомнив, что обещала все рассказать Мандрейдж на полигоне. — Только ты никому!
— О чем речь? Я умею хранить секреты.
Вздохнув, принимаюсь откровенничать. Рассказываю подруге и про кражу гримуара, и про ритуал, и про Ареса, с которым связана брачными узами. Попроклятийница ошарашенно смотрит, но слушает молча. Когда заканчиваю, она поправляет очки и просит:
— Можно я проверю твою ауру?
— Конечно.
После краткого обследования, от которого по моей коже бегут мурашки, Гейл выдает:
— Так вот почему тебе не было больно, как нам всем. Твой жених, он же светлый?
— Откуда ты?.. Ты все поняла? Гейл, только не выдавай меня!
— Я же пообещала. Хочешь, поклянусь на крови?
— Не надо! — поспешно останавливаю проклятийницу, чувствуя, что она мне не простит подобное недоверие.
— Магия Ареса Дарро защищает тебя от последствий конфликта чистой светлой магии с нашей темной. Ты сейчас скорее нейтрал, потому тебе легче.