Призыв ведьмы. Часть четвертая
Шрифт:
— В дороге достопочтенный митар Дризы Олвай Сэйд, с которым я имел счастье ехать рядом, — улыбнувшись, заметил первый советник, — пожаловался, что из-за того, что Гораны последние несколько тиров игнорируют двор и столицу, не появляются на пирах и не участвуют в турнирах, никак нельзя оспорить звание первого мечника Кармии.
— О, действительно, Рэтар, — присоединился к разговору эла, — без войны тебе скучно, но и на турнирах тебя не видно.
— Мне кажется нет ничего более унылого, чем поединок с моим участием, — ответил хозяин дома.
—
— Ну, второго мечника Кармии мы тоже не видим, — возразил первый советник.
Роар решил промолчать и дать возможность ответить своему ферану, но великий эла заметил:
— Роар хорош, но у достопочтенного ферана Изарии есть брат, который так же хорош, как и он. Так, Рэтар?
— От отца мне досталось много братьев, великий, — отозвался он, ощущая во рту вкус боя. — И все они хорошие мечники.
— Тот, что всегда был с тобой, — пояснил эла. — Он нас всегда смешил. Тёрк Таагран? Где он?
Рэтар улыбнулся. Вот оно, вот, ну давай…
— Тёрк меня покинул, — ответил Рэтар.
— Что? — удивился правитель.
— Он устал от войны и службы, я полагаю, — слабо повёл плечами Рэтар. — Он захотел тишины и покоя. Вероятно осуществил то, о чём мечтал ещё в юности. Отправился жить в горы, или в предлесье. Или может решил исследовать Сцирцу.
Внутри Рэтара всё билось, грызло. Зверь вышел из себя, ревел, скалился. Кто? Зеур, Элгор или…
— А разве он не в Тиере? — спросил невзначай эла.
…Шерга!
Феран Изарии улыбнулся.
— Великий, ты кажется знаешь о происходящем в Изарии больше, чем я. Но в этом вопросе, боюсь тебя снова ввели в заблуждение, — и надо было немедленно перевести тему разговора. — Что до выяснения, кто первый мечник, то на это я способен, где угодно и когда угодно. Турниры для этого не нужны. Хоть здесь и сейчас.
И Рэтар перевёл взгляд на сидящего за другим столом Олвая Сэйда. Тот был крепким молодым мужчиной, возрастом наверное чуть младше, чем Роар.
— Неужели? — восхитился эла. — Достопочтенный митар Дризы, примете вызов?
Тот явно опешил и был к такому повороту не готов, но ударить в грязь лицом и отказываться от слов, вполне возможно сказанных, чтобы просто поддержать беседу было уже нельзя. И парень с готовностью отчаявшегося и подначиваемый своим отцом-фераном, принял вызов:
— Только полагаю, что лучше сделать это завтра, — митар Дризы сделал слабую попытку уйти от поединка. — Достопочтенный феран Изарии нетрезв и…
Рэтар усмехнулся, а эла рассмеялся:
— Достопочтенный феран Изарии, давайте будем считать, что это пробный бой, учебный. Да и было бы странно сражаться с первым мечником, не одолев второго. Полагаю можно будет завтра посмотреть на поединки лучших мечников, которые здесь есть, — и правитель глянул на Роара.
— Как будет угодно великому эла, — отозвался тот покорно, стараясь не показать, как происходящее его выворачивает.
Рэтар же поклонился:
— Пробный бой, — ухмыльнулся феран, а правитель
— Да и крови присутствующие женщины полагаю не оценят, — снисходительно прокомментировал слова Рэтара эла.
Задетый словами изарийского ферана и великого эла митар Дризы достаточно бодро вышел на середину залы.
Рэтар встал. Он не был пьян. Он всегда точно знал, сколько можно выпить, чтобы всегда быть готовым принять бой. Кажется он вообще за всю жизнь никогда толком и не напивался.
Нет. Напивался.
Последний раз сидя с Хэлой в своих покоях. Она действительно его споила, но тогда было тихо, спокойно, было до безумия хорошо, тогда было можно отпустить себя, и она могла сделать его трезвым, если бы это понадобилось.
А ещё на кострах в честь Тэраф. Когда смотрел, как Хэла сидела на коленях у Тёрка, видел как брат на неё смотрит, слышал как они пели, шутили и смеялись, и не мог справиться с накатившей практически задушившей завистью и… ревностью.
Рэтар безумно ревновал Хэлу к Тёрку, а тогда, вот тогда, когда она всего пару луней была у них, когда безумию, которое он испытывал, глядя на неё, названия не находил. Он точно знал, что Тёрк как никто был близок к тому, чтобы эта женщина стала его.
Рэтар тогда не справился с собой, ушёл. Поднялся на башню, чтобы помахать мечом, успокоится, унять себя, но оттуда увидел как Хэла пошла в дом, а Тёрк ушёл за ней, и взвыло внутри необъяснимо скрутившей тоской. И, сидя наедине с собой, он напился. Даже толком не помнил сколько выпил этой хэлиной воды, пробирающей до жути. Но питьё было очень сильным и срубило его достаточно быстро. Только утром, увидев Тёрка, Рэтар понял, что ничего у брата с Хэлой не произошло. И внутри стало так отвратительно хорошо.
Паренёк сделал неуверенный выпад, Рэтар поддразнил. Сэйд взъелся, стал смелее. Но Рэтар видел сотни таких мальчишек, ради обучения которых владению мечом, отцы не жалеют ничего, а на деле — война смела бы мальца и превратила в пыль.
Феран Изарии не ошибся, если не считать первого ответа на выпад, он сделал четыре движения мечом, чтобы митар Дризы остался безоружным. Под радостный возглас эла, он склонил голову и прошёл на своё место, похлопав Олвая по плечу, когда проходил мимо.
— Неплохо, — кивнул Рэтар.
— А говоришь, что твои бои унылы, — с укором покачал головой великий.
— Мой митар намного лучше меня, — ответил он, выпив ещё.
Шутки по поводу поединка ферана Изарии и митара Дризы были слышны почти всё застолье. К счастью, в дороге многие устали и сидеть за столами, пируя до утра, прибывшим было сложно. Кто-то не мог справляться с усталостью и выпив, спал на столах. Женщины держались, но только за счёт того, что почти не пили, хотя некоторые уже были не в себе — говорили громче положенного, нервно смеялись.