Про что щебетала ласточка Проба "Б"

Шпильгаген Ф

– - Вовсе нтъ; я нахожу только, что это нсколько невроятно. Ты знаешь, я никогда не раздляла вашего восторга насчетъ Цециліи,-- и ршительно не понимаю, отчего вс мужчины должны непремнно въ нее влюбляться. Ея мужъ очевидно ужь не влюбленъ въ нее; по крайней-мр, судя потому какъ онъ ухаживаетъ за моей знакомой, всякій разъ какъ встртится съ нею, можно заключить, что сердце его не слишкомъ-то переполнено другой любовью.

– - Если только у него есть сердце. Извини меня, милая Альма, ты умная женщина -- и я уврена, что ты любишь своего мужа; но Брандовъ въ самомъ дл необыкновенно опасный человкъ: съ прекрасными манерами если захочетъ, всегда живой, веселый, часто остроумный, даже полный чувства, если это надо; при этомъ, смлый, отважный, превосходно здитъ верхомъ, отлично фехтуетъ,

а это всегда дйствуетъ напасъ, женщинъ,-- однимъ словомъ: опасный человкъ. Боже мой! чмъ же иначе объяснить, что въ него влюбилась аристократическая Цецилія! Но что въ этомъ толку безъ настоящей любви!-- а къ такой любви я ршительно считаю Брандова неспособнымъ. Теперь представь себ, что въ такую-то супружскую жизнь входитъ такой человкъ, какимъ я описала теб Готтгольда, который къ тому же еще не совсмъ побдилъ въ себ юношескую страсть къ жен... Въ самомъ дл, если обо всемъ этомъ хорошенько подумать, то едва ли не придется согласиться съ моимъ мужемъ, что такія страстныя натуры... въ уединеніи деревенской жизни... Право, у меня точно повязка упала съ глазъ! И что это значитъ, что вотъ ужь цлыхъ восемь дней Готтгольдъ не даетъ о себ никакой всти! Тихія воды, говорятъ, глубоки; а я скажу, что можетъ быть и глубокія тихи. И вдь собственно я, своей злополучной страстью къ картинамъ, и поводъ дала ему туда хать!

– - На этотъ счетъ я могу тебя успокоить! сказала Альма,-- поврь мн, мужчины всегда найдутъ какую нибудь причину чтобы сдлать то, чего они желаютъ,-- не одну, такъ другую. И потомъ, вдь сегодня же вечеромъ и ужь не дальше какъ завтра -- если мы остаемся ночевать въ Доллан -- я сообщу теб самыя новыя и самыя врныя извстія обо всхъ этихъ интересныхъ событіяхъ. Боюсь только, что все это не такъ интересно, какъ ты воображаешь.

– - Счастливица! сказала Оттилія вздыхая,-- какъ бы мн хотлось хать съ тобой! Но мой мужъ ни за что этого не позволитъ.

– - Не позволитъ!-- это такое слово, какого мужъ никогда не долженъ себ позволять въ отношеніи къ своей жен, сказала Альма, спуская и опять опуская на своемъ тонкомъ пальц внчальное кольцо.

Разговоръ обихъ дамъ былъ прерванъ ассессоромъ, который съ нкоторою поспшностію вошелъ въ гостиную.

– - Ну вотъ, сказала его жена,-- ты ужь и вернулся? Экипажъ пріхалъ? Я еще вовсе не расположена хать.

– - Экипажъ еще не пріхалъ, отвчалъ ассессоръ, садясь между дамами и поднося къ губамъ руку своей жены, небрежно свсившуюся съ ручки дивана:-- я, собственно говоря, пришелъ спросить, не захочешь ли ты лучше остаться здсь.

– - Остаться здсь? сказала Альма, быстро поднимаясь изъ своего угла.-- Что это теб вздумалось, Гюго?

– - У тебя, дитя мое, мигрень, и въ сильной степени; я еще давеча видлъ это.

– - Такъ ты видлъ не совсмъ врно; я сегодня здорове обыкновеннаго.

– - А погода-то какая! сказалъ ассессоръ, въ раздумь поглядывая въ открытую балконную дверь; -- вотъ теб разъ, никакъ опять дождь? не понимаю, какъ могутъ дамы такъ рисковать!

Онъ всталъ и заперъ дверь.

– - Во всякомъ случа, Брандовъ пришлетъ закрытый экипажъ, сказала Альма.

– - Тмъ хуже! воскликнулъ ассесоръ.-- Цлый часъ хать въ закрытомъ экипаж,-- ты этого просто не выдержишь, бдняжка -- я знаю! хать черезъ долланскую пустошь, посл того, какъ цлую ночь шелъ проливной дождь, это значитъ подвергать свою жизнь опасности!

– - Я не хочу, чтобы ты одинъ подвергался этой опасности! сказала, улыбаясь, Альма.

– - Это совсмъ другое дло, дитя мое! Мы, мужчины, должны идти туда, куда зоветъ насъ долгъ.

– - И надежда на хорошій обдъ.

– - Однимъ словомъ, милая Альма, ты сдлала бы мн большое удовольствіе, еслибы осталась здсь.

– - Я не имю ни малйшаго желанія сдлать теб это удовольствіе, милый Гюго; сдлай одолженіе, станемъ говорить объ чемъ нибудь другомъ.

Ассессоръ всталъ и прошелся но комнат.

– - Хорошо же, сказалъ онъ, остановясь,-- ты знаешь, какъ неохотно я въ чемъ нибудь теб отказываю; но на этотъ разъ, право я не могу теб этого позволить.

Альма пристально смотрла на своего мужа; Оттилія не могла больше удерживаться и расхохотавшись воскликнула:

– - Позволить! это такое слово, какого мужъ никогда

не долженъ себ позволять относительно своей жены.

– - Слово можетъ быть не совсмъ ловко, сказалъ ассессоръ,-- но въ сущности оно не измняетъ дла. А дло въ томъ, что вашъ супругъ только-что сообщилъ мн такія вещи, что я на этотъ разъ не только не желаю, чтобы Альма хала со мною, но просто нахожу это невозможнымъ. И вашъ супругъ, дорогая госпожа Вольнофъ, совершенно того же мннія.

– - Однако Эмиль заходитъ ужь слишкомъ далеко въ своихъ опасеніяхъ! воскликнула съ досадою госпожа Вольнофъ.-- Кажется, бдная Цецилія не заслуживаетъ этого! Вдь это значитъ подвергать опасности репутацію женщины, да еще безъ всякой нужды, безъ всякаго основанія! Кто смотритъ такъ строго, тому слдовало бы прервать всякое знакомство.

– - Я васъ совсмъ не понимаю, уважаемая госпожа Вольнофъ, сказалъ ассессоръ,-- покрайней мр я не вижу, какую можетъ имть связь репутація госпожи Вольнофъ со всей этой несчастной исторіей.

– - Въ такомъ случа я опять таки не понимаю васъ, сказала Оттилія.

– - Всего лучше, возразилъ Селльенъ,-- если я, во избжаніе дальнйшихъ недоразумній, разскажу вамъ обимъ въ чемъ дло. Правда, господинъ Вольнофъ просилъ меня ничего объ этомъ не говорить, но то лестное для меня упорство, съ какимъ жена моя отвергаетъ мои робкія попытки удержать ее здсь, заставляетъ меня выдти изъ моей дипломатической роли. Господинъ Вольнофъ сію минуту сказалъ мн, что моя увренность въ томъ, будто Брандовъ приготовилъ т десять тысячъ талеровъ, которыя я думалъ получить отъ него сегодня, чистйшая иллюзія. Правда, Брандовъ писалъ мн недли дв тому назадъ и не скрывалъ своего затруднительнаго положенія, но это такой ловкій господинъ, ему не въ первый разъ выпутываться изъ бды; какъ бы то ни было, онъ не отвчалъ на мое письмо, въ которомъ я старался ободрить его,-- и я заключилъ изъ этого, что онъ не заставитъ меня прокатиться къ нему понапрасну, напротивъ того, что у него все въ порядк. Тутъ вдругъ я слышу отъ вашего супруга, что ничего этого нтъ, что это дло совсмъ пропащее. Кредитъ Брандова совершенно подорванъ; господинъ Вольнофъ говоритъ, что на всемъ остров не найдется ни единой души, которая дала бы ему хоть одинъ талеръ, съ тхъ поръ какъ оба Плюггена и Редебасъ, благодаря которымъ онъ такъ долго держался, не дальше какъ вчера объявили въ контор господина Вольнофа, что терпніе ихъ лопнуло и онъ уже не получитъ съ нихъ ни гроша. За то они получатъ съ него, то есть должны получить на дняхъ очень значительную сумму. Они говорили о пятнадцати тысячахъ талеровъ, но г. Вольнофъ думаетъ, что тутъ они немножко и прихвастнули. Какъ бы то ни было, но предполагая даже, что въ этомъ заключаются вс долги Брандова -- а это весьма сомнительно -- все-таки онъ погибшій человкъ. Попечительный совтъ наврное разсчитываетъ, что Брандовъ заплатитъ арендныя деньги, ему и то, вотъ уже два года, отсрочиваютъ эту уплату съ недли на недлю. Если же онъ этого не сдлаетъ, то совтъ вступитъ наконецъ въ свои нрава и будетъ принужденъ удалить его изъ имнья; тогда Брандовъ ужь конечно будетъ разоренъ такъ, какъ только возможно.

– - Бдная Цецилія! бдная, бдная Цецилія! воскликнула госпожа Вольнофъ, заливаясь слезами.

– - И мн тоже жаль ее, сказалъ ассессоръ, разглядывая свои длинныя ногти.-- Но чтожь будешь длать!

– - Эмиль долженъ помочь! воскликнула госпожа Вольнофъ, отнимая отъ лица платокъ.

– - Ни за что; онъ сейчасъ говорилъ, что это было бы все равно, что лить воду въ бочку Данаидъ.

– - Но сами вы, любезный господинъ Седльенъ? вдь вы его другъ? не станете же вы равнодушно смотрть, какъ гибнетъ вашъ другъ?

Ассесоръ пожалъ плечами. "Другъ! Господи, мало ли кого такъ называешь! Мои же отношенія къ Брандову -- въ сущности весьма поверхностныя, если хотите даже просто дловыя... не правда ли, Альма?"

– - И, разумется, разумется! пробормотала Альма.

– - И я бы именно измнилъ этотъ дловой характеръ нашихъ отношеній, еслибы въ такую критическую минуту похалъ къ нему съ женой. Очень трудно не затрогивать чувствительныхъ струнъ въ присутствіи дамъ,-- и въ такихъ случаяхъ, какъ этотъ, но моему слдуетъ избгать даже малйшей возможности къ тому. Разв ты не того же мннія, милая Альма?