Про любовь (цикл рассказов)
Шрифт:
Все, как и раньше: заваленный сосновыми ветками пол, куча хвороста у стены. И...
И стекло.
Здесь.
Как и всегда.
В глазах защипало. Я осторожно коснулась факелом хвороста. Огонь занялся мгновенно, словно только того и ждал. Всегда весёлый, всегда живой.
Всегда, всегда, всегда!..
Ненавижу это слово!
Медленно, я опустилась на колени около стеклянной, прозрачной стены. Дотронулась руками. Холодно...
Как же холодно!..
Отбросила
Он был здесь.
Снова тёплые, карие, полные боли глаза смотрели на меня, а губы шептали моё имя.
Я не слышала.
Никогда...
Где-то внутри меня замер безмолвный крик.
Хотелось рыдать, хотелось рвать волосы, царапать лицо. Хоть на мгновение ощутить такую боль, что отогнала бы воспоминание о нём.
Сколько раз я в исступлении кидалась на стеклянную стену? Сколько раз я проклинала себя, его, святого, что "помог", "укрыл нас".
В легендах нет места страданиям...
"Не имея возможности услышать голос, коснуться, только видеть..." Год за годом продолжается эта пытка. Год за годом.
Для него время замерло по ту сторону стекла. Для него я никогда не исчезаю. Для него...
Шаги... Я напряглась. Тени засуетились, забегали по пещере.
– Линда!
Я вздрогнула и медленно обернулась.
Пожалуйста... Пожалуйста, помоги мне, прошу тебя!
Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
Пожалуйста, увидь его...
– Почему ты плачешь, моя красавица? Что случилось?
Солей сел рядом со мной. Посмотрел на стеклянную стену.
Ничего.
– Скажи, - чужим, хриплым голосом спросила я, - ты видишь что-нибудь?
Он непонимающе взглянул на меня.
Я всё поняла ещё до того, как он ответил.
Стекло не разобьётся... Никогда...
– Только камень, - ответил принц.
– Идём, Линда. Уже поздно.
Я нашла в себе силы улыбнуться. Всё-таки я суккуб!
– Сейчас... Просто хочу побыть здесь ещё немного.
Солей выглядел удивлённым. Он обвёл пещеру подозрительным взглядом, пожал плечами и, пробормотав, что будет ждать меня снаружи, вышел.
Я с размаху ударила кулаком о стекло.
Ничего. Даже трещинки нет.
Проклятый "святой"! Что же ты сделал с нами?! Да лучше бы я умерла в ту ночь, чем вечно скитаться в поисках человека, который сможет помочь мне. Нам. Тот, кто сможет разбить стекло. Тот, кто сможет...
В последний раз на долгие-долгие годы я окунулась в тёплые карие глаза. Коснулась холодного стекла.
Его руки прислонились к моим. Он подался вперёд. Так близко...
Нас разделяло только стекло...
Его губы шевелились. Мне даже показалось, я слышу знакомый голос.
– Линда...
Огонь почти догорел, когда я выбралась
Что ж... Почему мне казалось, что он не такой, как другие?
Почему я только сейчас поняла, что всё его сочувствие было простым лицемерием...
Но он всё ещё был нужен мне.
Должна же я от кого-то питаться!
– Я люблю тебя, милый,- сказала я, беря его за руку.
Идя по лесу, и машинально отвечая на ничего не значащие вопросы, я думала: "А может, просто не там ищу? Может, это не обязательно должен быть благородный аристократ? Может... Я так и осталась той гордячкой, что не заметила, пропустила настоящую любовь, соблазнившись титулом и богатством?
Лес отвечал мне тихим шёпотом деревьев и уханьем сов. А где-то там, позади, остался вечно-юный, храбрый охотник, не побоявшийся пожертвовать собой ради любимой.
Даже зная, кто она.
Даже зная, что я суккуб.
– Твоя любимая спасётся, - говорил бесплотный голос, - она снова обретёт силу. Но больше никогда ты не сможешь коснуться её, никогда не услышишь её голоса, никогда, до тех пор...пока не найдётся тот человек, что полюбит её так же сильно, как и ты. Полюбит так, что сможет отпустить. Только его любовь разобьёт стекло между вами...
Но ни один человек не отпустит по своей воле суккуба, мой бедный мальчик...Как ни один суккуб не полюбит человека.
Ты ошибался, "святой".
Суккуб может полюбить человека!
А значит и человек когда-нибудь отпустит суккуба...
Взлетай
...И боги кричали, нарушив обеты молчанья.
Ольга Волоцкая
- Интересно, что она ему тогда сказала?
– протянула Алия.
– Когда он разрешил ей сесть на спину, и они красиво улетели в закат. Жаль, что я не слышала.
– Взлетай, - тихо откликнулся Бакхр.
– Она сказала ему: "Взлетай".
В воздухе пахло грозой и сиренью.
Тонкий, шёлковый аромат доносился от цветущих за стеной садов; подхватываемый прохладным ветром, летел над золотой пирамидой дворца, над полумесяцем площади, над воротами в Нижний город. Шалью обволакивал возвышающиеся у ворот фигуры богов - уродливого коренастого Бакхра и величественной прекрасной Алии.
Ветер скользил над площадью, искусно вплетая в шлейф сирени нотку грозы, крик боли, предсмертный хрип. И вновь взлетал, неся их на стену, где король Рейгар полной грудью вдыхал аромат, слушал крики, как музыку, и улыбался.