Проблемы сердца и органов кровообращения

Дальке Рудигер

В этом случае вся операция уже видится с другого ракурса – ритм жизни теперь задает бездушная машина. Там, где до этого правило умение приспосабливаться к изменчивости жизни и чувств, сейчас господствует механика, которая, разумеется, отбивает такт вне зависимости от любых эмоций или переживаний. Текучесть и непредсказуемость жизни заменена на железную логику машины. Пациент теперь уверен в ходе своего сердца – однако и в ходе своей жизни тоже. Потому что, помните: вся жизнь – это ритм, однако ритм – это не то же, что и такт. С маленьким роботом, помогающим сердцу не выходить из колеи, медицина вживила в жизнь кусочек смерти. Робот не видит разницы между судорогами или припадками – и тем, как сердце скачет от радости. Теперь вместо живой гармонии

в сердце – лишь выверенная хирургами равномерность. В мире, где это считается самым главным, пациенту никогда не доведется узнать, что Жизнь – это нечто большее, чем просто стабильное существование.

В такой ситуации было бы честным объясниться со смертью, коль скоро ее посланник – в вашей груди. И понять, сколько же мертвого и механического теперь в вашей жизни. Страх перед необъяснимым и непредсказуемым поведением собственного сердца, конечно же, берет верх. Однако, когда машине отдается власть в сердце, исчезает не только этот страх, но и само качество жизни. Это знание может помочь прогнать из жизни все то неживое, искусственное, что уже угнездилось в ней. Если мы, говоря о музыке, рассматриваем ритм и такт как две противоположности, то это верно и для сердца тоже. Ритм – это индивидуальность, переменчивость, уникальность, текучесть, все то, что придает музыкальному произведению, как и жизни, его неповторимость. Такт же вносит в него порядок, меру. Такт без ритма мертв, но и ритм без такта хаотичен.

Кто в результате многочисленных сбоев сердечного ритма все же обзавелся имплантатом, должен помнить, что он в значительной мере отказался от своей уникальности. Если сердце совсем не удается вразумить, кардиостимулятор, конечно, идеальный выход, однако у всего своя цена.

Зачастую его имплантируют, если сердце уже не может поддерживать нужную частоту сокращений. Более современные стимуляторы включаются только в том случае, если сердце действительно в этом нуждается, а не работают перманентно.

7. Сердечная недостаточность – отказывающее сердце

Если сердце больше не в состоянии полностью переправлять кровь из вен в артерии, это приводит к застою и в конечном счете может стать причиной сердечной недостаточности. Проще говоря, сердце перестает справляться со своей работой. Как правило, подобная ситуация развивается постепенно и обостряется только при специальных нагрузках, как-то: операции, скачки температуры или усиленные тренировки. В таком случае недостаточность – результат излишних нагрузок. Если ее не лечить, она постепенно перейдет в так называемую стабильную недостаточность. Клинические причины простираются от отравления и плохого кровоснабжения при процессах, связанных с коронарным склерозом, до проблем с давлением и перегрузкой предсердий. Пороки сердечного клапана могут быть причиной (так же, как и выпот в полость перикарда) нарушения ритма тотальным атриовентрикулярным блоком вплоть до вибрации и трепетания предсердий.

Прямое следствие сердечной недостаточности – это снижение объема перекачиваемой крови и, в итоге, недостаточное кровоснабжение тканей. Кровь не получает необходимого количества кислорода, приобретая из-за этого тенденцию к цианозу. Если нарушение дыхания происходит из-за застойного легкого – особенно при недостаточности левой половины сердца, – этот эффект проявляется особенно ярко. Спровоцированный сердцем застой крови заставляет расти давление в венах. Организм всеми силами пытается сгладить эту небезопасную для него ситуацию. После регистрации падения давления тактильными рецепторами симпатическая нервная система приходит в состояние боевой готовности. Частота и сила сердечных сокращений нормализуется. В системе кровообращения только сужение сосудов может поднять уровень давления до нормального. К тому же, благодаря сужению сосудов почек жидкость удерживается в организме, вследствие чего объем крови растет и давление в разы увеличивается. Растет и количество красных телец в крови, что ведет к так называемой полиглобулии (эритроцитозу).

Все

эти эффекты имеют смысл лишь в том случае, если сердце в состоянии позитивно реагировать на раздражители, то есть – собраться с силами и принять вызов. В ином случае оно ударяется в противоположную крайность. Все перечисленные меры, предпринятые телом, вместе с давлением в венах повышают также давление в сердце. Если оно больше не может удовлетворять повышенным требованиям, его ситуация ухудшается на глазах. Количество красных кровяных телец повышает транспортируемый ими объем кислорода, к тому же эритроциты делают кровь гуще и, как следствие, «тяжелее на подъем». Если сердце отказывает из-за возросшего количества крови и давления, это приводит к растяжению мышечных волокон. Фиброзы и осложнения на мышечных клетках дополняют картину.

В подобной, весьма сомнительной ситуации необходимо отличать осложнения в левой части сердца от проблем правой половины. Первое обычно сводится к высокому давлению, пороку клапанов аорты или митральной недостаточности и часто ведет к застою в малом круге кровообращения, к нарушению дыхания и отеку легких. На почве потери жидкости в легких это может привести к так называемой сердечной астме или к застойной пневмонии. Заболевание правой части сердца, как правило, лишь следствие болезни левой и ведет к так называемому «общему отказу». Эта опасная ситуация может, в свою очередь, быть вызвана и пороком клапанов левой части сердца вкупе с митральной недостаточностью. На первом плане – застой в венозной системе, увеличение и уплотнение печени, отеки ног и кровоизлияния в брюшную и сердечную полость. Лицо пациента при этом может принимать не только нежно-голубоватый оттенок, но и легкую желтизну – которая, как известно, говорит о проблемах с печенью.

Самая часто встречающаяся форма недостаточности – это глобальная, при которой, как правило, сначала отказывает левая часть сердца, а за ним правая. Левый желудочек очень быстро прекращает работу из-за своей слабой физической подготовки. Пациент замечает это по упадку сил, хотя при этом он парадоксальным образом чувствует себя лучше – но лишь потому, что уменьшаются застой в легких и одышка.

На первом месте стоит отказ физического сердца, и уже потом – его отказ в смысле более обобщенном. Какие именно причины психологического характера привели человека в этот тупик, можно понять по осложнениям. Многолетний ли сизифов труд, или безуспешная борьба с самим собой – причин может быть множество. Но что бы это ни было, рано или поздно сердце сдается. Его отказ от правильной работы говорит только о том, что все задачи, возложенные на него, оно выполнять уже не в силах.

Откровенность – то, чего все хотят для своей душевной жизни. Если она переносится на физический уровень, то тело на свой лад вынуждено за это расплачиваться. Общий отказ сердца – тот момент, в который все физические границы перейдены, и теперь организм ждет помощи уже другого порядка. Различные методы помощи, вроде специального режима питания, показывают, что сердце приходит в норму, когда его внутренние границы раздвигаются. С другой стороны, в такой ситуации требуется известная осторожность. Отказ сердца – это, к тому же, еще одна из самых распространенных причин смерти. Остановка центрального органа нашего тела без явных на то физиологических причин, особенно в преклонном возрасте, определяется как сердечная недостаточность.

Можно найти множество объяснений сердечных проблем. Вполне вероятно, что сердечная недостаточность дает понять: пришло время отказаться от мира, и призывает пациента к покою.

В самой распространенной из кризисных ситуаций, при отказе левого желудочка, кровь возвращается в легкое и может в конце концов вызвать его отек. Вода является классическим элементом души, что делает причину проблемы вполне явной. Когда все душевные порывы известным образом сдерживаются, не находя каналов для самореализации, ситуация может вылиться даже в подобный, экстраординарный случай.