Пробуждение
Шрифт:
— Когда лифт поднимется, сразу бросайся вправо, в угол, — деловито сказал Шу. — Там на стене такие пластины разной формы… одна как удлиненный восьмигранник, так что не перепутай… Ручки у неё нет, но она немного выступает из стены, — цепляйся за неё пальцами и тяни изо всех сил. Она должна откинуться. За ней стоит энергопушка.
— Накопители подохли же, ещё при переходе, — хмуро сказал Йаати.
— Там не накопитель, — Шу вздохнул. — Там энергетическое ядро. Такое же, как в реакторе Цитадели, только совсем маленькое. Штука эта страшно дорогая, потому в Цитадели таких пушек всего несколько. Предохранителя у неё нет, просто наводи и стреляй. Только быстро, пока Господин
— И всё?
— А тебе что — мало? — Шу взглянул на него удивленно. — Шанс я не знаю, какой, — но других вариантов нет совсем.
— А ты что там будешь делать?
Шу усмехнулся.
— Возьму на себя зенгов. Я, знаешь, упорно занимался рукопашным боем, — просто так, чтобы… а, уже наважно.
— Но я-то почему? Я энергопушек и в глаза не видел!
— Я тоже, — Шу криво усмехнулся. — И ты везучий. А это важно. Очень.
— А что это за Цур`раран? — спросил Йаати. Пусть он через минуту и умрет, — но любопытство его сейчас буквально распирало.
— Я сейчас сообщение на терминале прочитал, — хмуро ответил Шу. — Наверное, его отправил тот Крэйн внизу, — прежде, чем умер. Цур`раран, — это какая-то страшно древняя раса существ, способных повелевать измерениями, — в смысле, не только самим по ним путешествовать, но и перебрасывать туда кого и что угодно. Крэйн писал, что они все, — чистое Зло, и что они давно всех уничтожили… но остался один, самый древний и самый могучий. Нихх`хелл`за… так его, на самом деле, зовут. Мол, если его убить, то война кончится… совсем кончится, потому что Хи`йык больше не смогут попадать в наш мир… в любой мир, на самом деле. А если его не убить, — то конец, потому что пульпа в итоге проникнет во все миры.
Йаати ошалело помотал головой.
— Что за пульпа? — насколько он помнил, пульпа, — это какое-то промежуточное сырьё при производстве бумаги… и ещё живая ткань в зубе, но как она может угрожать всем мирам, — он совсем не представлял.
— Не знаю, я там по диагонали читал, — признался Шу. — Вернемся, — дочитаем. Ну, что, пошли, что ли?..
Хороший стимул, мрачно подумал Йаати, входя в лифт. Нет, в самом деле хороший, потому что я действительно очень хочу узнать всё это… у меня просто голова пухнет от всех здешних странностей, и, если их не выйдет разгадать, я, наверное, всё равно сдохну… ну, если не сдохну от всего остального. Что, конечно, куда как более вероятно, — он бездумно почесал икру ногтями на ноге. — Блин, да это же детям нельзя будет рассказывать, если я вернусь! Да и ровесникам тоже, — оборжут. Надо будет придумать что-нибудь такое… про сверкающие доспехи, меч… меч должен быть обязательно. Потому что герой с голыми руками выглядит откровенно дурацки. И коня ещё, чтобы всё было совсем уж как в сказке. Жаль, что я ни разу в жизни не видел настоящего коня, они, говорят, были красивые… Но теперь же кони не нужны, теперь везде машины… и Сверхправитель говорит, что подло ездить на животных, если можно не ездить… ой, блин, что за бред я сейчас думаю?..
Йаати задрал голову и посмотрел вверх. Верх шахты приближался медленно, но неотвратимо. Ему очень наглядно представилось, как оттуда падает граната… а, нет, фтангов же там нет, а зенги гранатами не пользуются… ладно, какая-нибудь тяжелая железная штуковина. Она разбивает лифт вдребезги, и мы, вместе с ней, весело летим вниз… ой, блин, и про это совсем не надо думать, иначе я сейчас уписаюсь от ужаса… прямо насмерть…
При этой мысли Йаати хихикнул, и Шу как-то странно посмотрел на него. Боится, что я спятил, подумал Йаати. Ну да, вполне может быть. Только это
Когда лифт сравнялся с полом рубки, Йаати был уже почти спокоен, — все страхи в нем успели прогореть и погаснуть за время подъема. Ничто не упало им на голову, и на миг он замер, ошалело осматриваясь. Зенги в самом деле уже не стояли у пультов, — они кружком стояли вокруг лифта, приподняв длинные тонкие руки с шиловидными когтями. За ними, у окна, стоял Нихх`хелл`за, и от него во все стороны расходились зыбкие нити стеклянистого, потрескивающего зеленоватыми разрядами воздуха. За ним, уже за окном, вздымался бешено крутящийся багровый смерч, словно бы из расплавленного стекла, но туда Йаати почти не смотрел. Его голова, словно сама по себе, повернулась направо. Он увидел восьмигранную пластину в углу, между ребрами стены… но вот рвануться к ней уже не успел.
Зеленоватые призрачные щупальца ударили в них, словно молнии, — с шипением и треском. Сеть крошечных разрядов оплела всё нагое тело Йаати, больно отдаваясь в нервах, — в него сейчас словно тыкали тысячи жутко острых иголок, легко проникавших под кожу. Но эти призрачные щупальца не смогли поднять их, — они безвредно скользнули по телу, словно струи очень плотного воздуха.
И вот тогда на них бросились зенги. Мускулы Йаати подергивались от боли… но тело ему более-менее подчинялось. Он от души врезал первому зенгу ногой… поймал протянувшиеся к его глазам руки… треснул тварь под грудь коленом… отшвырнул… стукнул по чьей-то костяной башке… за спиной гневно заорал Шу…
Йаати невольно повернулся к нему… чьи-то когти впились ему в бока, в бедра, в зад… он, не глядя, отлягнулся пяткой… схватил стоявшего спиной зенга за шею и за ногу, поднял… и с разворота огрел остальных костистым телом, как дубиной. На сей раз, упало сразу несколько тварей… но тут зенга вдруг дернуло вверх со страшной, нечеловеческой силой. Йаати как-то вдруг понял, что висит уже метрах в двух от пола… торопливо разжал руки… смачно грохнулся наземь, присев от силы удара на корточки… мгновенно вскочил, бросился к пластине…
Что-то со страшной силой треснуло его по спине, — так, что он плюхнулся на четвереньки. Как-то вдруг Йаати понял, что кидаться ими двоими Нихх`хелл`за не может… а вот своими рабами — очень даже. Похоже, их сохранность не волновала его даже в малейшей степени.
Так мы не договаривались, подумал Йаати, перекатываясь на спину. На сей раз, он отбил удар костистой тушки поднятой ногой, — но она, словно в бреду, взлетела к потолку, и со страшной силой обрушилась на него сверху. Уже в последний миг он успел перекатиться. Зенг врезался в пол с такой силой, что башка его буквально взорвалась, и Йаати обдало зеленоватой жижей, удивительно похожей на сопли. Вот же гадство, подумал он, утирая лицо, — они же, наверное, заразные… а уж воняют так, что желудок узлом сводит… а, нафиг. Или я прямо вот сейчас доберусь до пушки, — или…
Чисто рефлекторно он опять перекатился в сторону, — и об монолитный пол с треском разбилась вторая тушка зенга. Третья уже падала на него сверху, — и Йаати успел только поднять руки. Они, к счастью, удержали, хотя их до плеч пробила боль. Он с отвращением отшвырнул тушку, — зенг, похоже, сдох ещё в воздухе, от страха и полного непонимания происходящего, — высоко вскинул ноги, вскочил… тут же пригнулся, спасаясь от очередной тушки, на сей раз, летящей горизонтально. Уже, кстати, разбитой ударом об пол, — ну да, Нихх`хелл`за совершенно пофиг же, живое тело или мертвое…