Проданная
Шрифт:
– Спасибо.
– Только и смогла она ответить. Марк скользнул между губок и прошептал.
– Не бойся меня, не нужно. Я не сделаю тебе больно.
Она кивнула. Он же раздвинул ноги еще сильнее и опустился к ее промежности губами. Раздвинув губки Марк коснулся ее жемчужинки. Элис задрожала. Мысленно Марк улыбнулся, а она чувственная. Это мило. Значит, с ней каких-то особых проблем не будет. Если получится зачать — он будет самый счастливый. Он удвоил свои усилия, облизывал, посасывал, ласкал. Элис же не понимала своих ощущений, он что-то делал, касался … И внутри нее поднимался какой-то жар. Что с ней? Достаточно
– Я не сделаю тебе больно, не бойся.
– И толкнулся. Где-то на краешке сознания он почувствовал преграду, но остановить себя уже не смог. Член проник до самого конца. Марк замер. Вгляделся в лицо девушки, явно охваченное болью.
– Тебе больно?
– Нет.
– Буквально выдохнула она.
И Марк возобновил свои движения. Может быть, он слегка великоват для нее, но она привыкнет, а за преграду он принял ее узость, оно и не удивительно, она же юная, всего восемнадцать лет. Он вдалбливал себя в нее, пытаясь сначала добиться какой-то реакции, но довольно скоро мужчина понял, что девушка не кончит от соития. Мысленно улыбнулся, юная, она же такая юная, пока не умеет кончать. И отпустил себя, чтобы кончить. Изливаясь, он опустился на девушку сверху, довольно скоро пришел в себя, приподнялся и прошептал.
– Ты не умеешь кончать от соития?
– Что?
– Совсем не поняла вопрос Элис. Марк улыбнулся, аккуратно высвободился и лишь тогда заметил кровь.
– Элис?
Она с трудом сфокусировала на нем взгляд, кажется, на глаза навернулись слезы. Ощущая, как саднит между ног, она прошептала:
– Мне не больно. Не больно.
Он опустил пальцы к ее дырочке, провел.
– Элис, это было с тобой впервые?
– Впервые?
– Я твой первый мужчина, да? Это твоя первая близость?
– Да.
– Слабо прошептала девушка.
– Я же не была замужем.
– Но … Элис! В наше-то время … в восемнадцать лет и девственница?
Она покраснела.
– Прости.
– Это ты прости меня, Элис, я и подумать не мог, что ты девственница.
Она села на кровати и лишь тогда заметила кровь на бедрах и простыне.
– Кровь, но ничего, ничего, я сейчас все уберу. Не беспокойся, я все застираю.
– Она поднялась, потянулась к простыне, чтобы стянуть.
Он попытался ее остановить.
– Я не беспокоюсь за кровь, малышка, что ты.
Но Элис уже стянула простыню и направилась в ванную. Ей повезло, что она сразу же встала с кровати, матрас не замарался, кровь не успела просочиться.
– Элис, погоди! У нас есть прислуга.
Но девушка уже намочила простыню и намылила. Смыв кровь, она повернулась к Марку.
– Вот теперь можно отдать постирать. Ты покажешь мне, где взять другую простыню?
– Да, пойдем. А это я отнесу Лотти попозже.
– Спасибо, Марк.
Он помог ей перестелить постель, а затем накинул халат.
– Отнесу простыню.
– Да, спасибо.
Когда Марк вышел, Элис прошла в ванную, стянула сорочку и обмылась. Немного подумав, девушка достала трусики и прокладку. По идее, кровь должна уже остановиться, но кто его знает, не хочется марать простыни. Она чуть поежилась. В промежности все болело. Но это должно быть нормально. Все-таки
Девушка забралась на кровать и прикрылась покрывалом. Немного повертелась, ища удобное положение, а затем, не найдя ничего лучшего — улеглась на спину и раздвинула ноги. Кажется, вот так ей полегче. Прикрыла глаза.
Когда он вернулся в ее комнату, девушка уже спала, Марк подошел ближе, внимательно вгляделся в тоненький силуэт. А она удивительная. Надо же. Никогда бы не подумал, что можно быть девственницей. Марк развернулся и прошел в свою спальню.
Он и не видел, как Элис открыла глаза, когда дверь между комнатами захлопнулась. Она сжала ладони. Может быть, следовало открыть глаза? Может быть, он хотел что-то сказать? Она вновь прикрыла глаза. Ничего он не хотел сказать. Может, хоть не прогонит прямо завтра. Ясно же — ему с ней не понравилось. Хотя, нет, не выгонит. Он же хочет ребенка, а теперь у них уже была близость. И … Пока Марк не удостовериться, что ничего не получилось — он никуда ее не отпустит. Так значит, больше он не будет пробовать? Или наоборот будет? Поскорее заделает ей ребенка и не будет трогать? Она уже совсем не понимала что именно хочет.
С такими нерадостными мыслями Элис и заснула. Утро тоже не принесло ничего хорошего, девушка проснулась от того, что Шарлотта с грохотом поставила поднос на столик у окна. Девушка аж подскочила на кровати. Служанка сделала удивленное лицо.
– Ты спала что ли? А я тебе завтрак принесла, мистер Марк уже давно уехал по делам.
– Спасибо, Шарлотта.
– Снова весь день проведешь в постели?
– А что нужно сделать?
– Ну я не знаю. А что говорит по этому поводу мистер Марк?
– Ничего.
– Теперь уже Элис была растеряна.
– Ну ты спросила бы его. А то как-то странно.
– Я спрошу.
Шарлотта поджала губы и устремилась из комнаты. Девушка аккуратно соскользнула с кровати. Прошла в ванную. Обмылась. Кажется, крови нет, и кажется боль утихла. Тщательно оделась, позавтракала и спустилась с подносом вниз. Шарлотта забрала у нее поднос, а затем сказала:
– Мистер Марк уже вернулся, он в кабинете.
– Спасибо, Шарлотта.
Она прошла к его кабинету и постучалась.
– Зайдите.
– Марк?
– Она зашла и замерла. Впервые Элис была в его кабинете, и прямо на нее теперь смотрела чуть грустная красивая девушка. Девушка чуть отпрянула.
– Мне наверное нельзя сюда заходить, да?
– Почему же? Заходи. Ты что-то хотела?
– Хотела узнать, будут ли у меня какие-то здесь обязанности? Что мне нужно делать?
– Что делать? Ничего. Отдыхай. А что ты хотела делать?
– Я не знаю. Может быть, уборка или готовить?
– У нас есть прислуга, Элис. Но разумеется, если ты хочешь, например готовить или последить за уборкой — это не возобраняется.