Проект Re. Начало
Шрифт:
– Семьдесят на тридцать, – высказал своё мнение президент студенческого совета.
– Пятьдесят на пятьдесят, – сказал директор, и каждый, находящийся в комнате понял по его голосу, что это не предложение, а окончательный вердикт.
Глава 24
– А тебе досталось сильнее, чем я предполагала, – подметила Мияко, когда мы встретились в заранее обозначенном месте, о котором договорились в один из тех дней, когда были здесь.
– И не говори… Не хотел бы я второй раз через это проходить.
– И не придётся,
– Ты это нарочно?.. – несколько хрипящим из-за боли голосом спросил я.
Она на это лишь пожала плечами.
– Кстати, мы ведь ещё выиграли пари, и теперь Кавано станет твоим слугой на месяц. Мне уже не терпится увидеть его перекошенное злобой лицо! – с невероятным восторгом, переходящим чуть ли не в радостный писк, проговорила Мияко.
– Касательно этого я как раз хотел поговорить. Почему тогда, когда мы обговаривали этот момент, ты не посоветовалась со мной насчёт нашей награды, если мы выиграем пари?
– А тебе не нравится?
Я устало вздохнул.
– Конечно же нет. Сложно даже представить, во что подобное может вылиться. Были варианты получить в разы больше, и при этом они не столь… рискованные и хаотичные.
– Зато они унылые и скучные, – с каким-то отвращением в голосе проговорила она.
– Это называется «безопасные».
– Нет, это называется «душные», точно такие же, как и ты. Иногда…
У меня не нашлось, что на это ответить. Вернее, я знаю, что на это можно ответить, но… это всё бессмысленно: она слишком помешана на веселье и слишком ненавидит всё, что считает скучным…
Спустя какое-то время мы всё же подошли к воротам, через которые заходили на территорию экзамена. По ту сторону ворот нас уже ждали два учителя и если не оба класса в полном составе, то точно большая их часть.
Хотя нет, наш класс точно был в сборе, поскольку никто кроме нас даже двинуться не успел, благодаря нашему «договору», который входил в пари. А контролировал его сам Кавано, считавший, что «бесплатный сыр» сам идёт к нему в рот. Сейчас же его лицо перекосилось, стоило ему заметить нас двоих. И особенно он зол на меня – даже трудно описать, какое горящее пламя ненависти пылает в его глазах, когда он смотрит на меня.
«А я ведь не хотел этого…»
Тем временем мы с Мияко вышли с территории экзамена, и сразу после этого наш классный учитель подошёл к воротам и провёл по установленному на них замку картой, после чего они довольно быстро закрылись.
«Значит, мы были последние, и весь класс „B“ здесь уже в сборе…»
Пока учитель возвращался обратно, мы встали недалеко от групп нашего класса.
– Для начала я хотел бы узнать, есть ли здесь те, кто сильно пострадал в ходе испытания и в силу этого не может передвигаться самостоятельно или испытывает сильную боль?.. – спросил курирующий наш класс учитель, стараясь не смотреть именно на меня, но выходило у него это не очень.
Я промолчал. Все остальные – аналогично.
– Что
«Пятьдесят на пятьдесят? А это не слишком ли несправедливо? Всё же моя роль была куда менее важной…»
– Проигравший класс «B» не допускается ко второму туру и будет бороться за последние четыре места; командные и личные баллы не выдаются ввиду поражения; условия для секретной награды также не были выполнены. На этом всё, пройдите за нами к пункту выдачи снаряжения, для проверки и последующей сдачи выданного вам снаряжения, – договорив, развернулся учитель класса «B», а за ним следом и наш учитель, после чего они оба направились в сторону здания.
– Так, на этом всё, теперь все свободны, – сделав пометку на листке, сказал один из работников, что принимали у нас снаряжение.
К счастью, все спокойно прошли эту процедуру, и ни у кого с этим не возникло проблем. В том числе, конечно, и у меня.
И когда большая часть учеников уже покинула комнату, и я собирался последовать их примеру вместе с оставшимися, меня крепко взяли за плечо…
– Надо поговорить!.. – буквально прошипел мне в ухо Харуцугу.
Я повернул к нему голову.
Пускай он и старался выглядеть спокойно и сдержанно, но его крепкий хват, взгляд и голос говорили обратное. Он явно сейчас на взводе.
– Отойдём туда, – он кивнул на дальнюю секцию, которую уже все покинули.
– Отказываюсь, – сдержанно ответил я.
«Не думаю, что я что-то получу, если пойду с ним».
– Что?!. – его хват резко усилился, а маска спокойствия почти полностью треснула. – Да кем ты себя возомнил?! Ты хоть понимаешь, что сегодня Мори могла проиграть пари, если бы ты что-то сделал не так?! Ты – обычный простолюдин! Ты ей не подходишь!
– Это решать не тебе, – я схватил его за запястье.
– Это решать мне!!. – начал он давить ещё сильнее, а его лицо тем временем стало краснеть от переполняющей его злобы.
– Просим вас остановиться, – сказал один из здешних работников, подошедший к нам, – вы находитесь в месте, не предназначенном для сражений. Если вы продолжите, к вам будут применены меры наказания.
После этого я сразу убрал руку, а следом это сделал и Харуцугу.
– Вы всегда можете воспользоваться рингом для разрешения ваших разногласий.
После этих слов на лице Харуцугу расцвела улыбка.
– Точно, есть же дуэль! Давай всё решим дуэлью! Я бросаю тебе вызов!
«Вызов? Дуэль? И что это означает в местных реалиях? Могу ли я отказаться от неё? Мне что-то будет, если я откажусь? Я могу принять и, выйдя на ринг, сразу признать поражение? Будут ли какие-то меры наказания за проигрыш? И почему мне Мияко об этом ничего не рассказала ранее…»
– Я отказываюсь.
– Нельзя! – радостно закричал он, показав своё запястье. – Ты нанёс мне вред, теперь ты не вправе отказаться!