Профессионал
Шрифт:
Вместе с двумя другими техниками «J. & P.» Майер все утро прокладывал в ангаре кабели для новой системы внутренней связи. К половине второго весь обслуживающий персонал покинул ангар. Остались только трое: дежурный офицер, который должен был уйти домой в шесть вечера, и двое инженеров, отвечающих один за самолеты, другой за вертолеты. Им надо было завершить начатую утром подготовку машин к полетам, намеченным на завтрашнее утро, в числе которых был двадцатиминутный тренировочный полет «аугусты» под управлением Миллинга. Обычная проверка уровня масла и работы органов управления.
Майер и двое его коллег задержались в ангаре до вечера, поглощенные прокладкой кабелей.
В половине пятого Майер доложил дежурному офицеру, что все сотрудники «J. & P.» покидают ангар. Убедившись в том, что индусы уехали, Майер отправился в слесарную мастерскую, расположенную под операционным центром, расстелил на полу циновку, закрыл дверь и лег спать. Будильник на наручных часах был поставлен на семь вечера.
В половине шестого Майера разбудил лязг. В противоположном конце залитой ярким светом мастерской высокий мужчина в комбинезоне копался в ящике с инструментами. Майер узнал в нем Брендана О’Брайана, одного из летчиков британской спортивно-пилотажной группы «Ротменс», прибывшей в Оман для показательных выступлений. Четыре биплана «питт» были поставлены в ангар, и О’Брайан, вероятно, собирался заняться ремонтом своей машины.
Майер лежал неподвижно, не зная, заметил ли его летчик. Его тревожили два обстоятельства. Сегодня вечером старший суперинтендант Бейли дает банкет, на который приглашены пилоты «Ротменса». Если О’Брайан заметил Майера, он может упомянуть об этом при Бейли. Но если О’Брайан намерен провозиться со своим бипланом всю ночь, замысел Майера также окажется под угрозой.
Примерно через час Майер услышал смех О’Брайана, разговаривающего с дежурным офицером, и вскоре оба покинули ангар. Тщательно убедившись в том, что он остался один, Майер поднялся в операционный центр и проверил расписание полетов. На следующий день, 20 марта, главным пунктом значились «ознакомительные полеты курсантов полицейской школы», а пилотом-инструктором был указан Джон Миллинг. Первый из трех запланированных полетов вертолет должен был совершить в восемь утра, но Майер знал, что техники прибудут по крайней мере за час, чтобы проверить и подготовить машину. То есть в его распоряжении осталось двенадцать часов. Ночью на территории комплекса будет патрулировать один вооруженный часовой, однако в ангар он войдет только в том случае, если у него возникнут какие-то подозрения.
Майер переоделся в форменный комбинезон техника королевской полиции Омана, натянул тонкие перчатки и сунул ноги в резиновые тапочки. Поставив инструменты и детали на тележку, он подкатил ее к нужному вертолету, сверившись с хвостовым номером. План был достаточно прост. Надо подстроить механический дефект, вертолет разобьется и Миллинг погибнет, однако катастрофу спишут на ошибку летчика, а не на саботаж.
Подпрыгнув и подтянувшись, Майер забрался в машину через массивное обрезиненное кольцо, защищающее вертолет от колебательных движений грузового крюка. Самого крюка не было, в противном случае Майеру пришлось бы залезать
Оказавшись внутри пространства, которое вертолетчики любовно называют «адской дырой», Майер воспользовался резиновым буфером как удобным сиденьем. Он старательно устроился, прислонившись спиной к наружной стенке. Приподнявшись, Майер подвесил к гидропроводу люминесцентную лампу и закрепил на поясе сумку с инструментами.
Март в Омане довольно прохладен, и температура воздуха в ангаре, несмотря на отсутствие кондиционера, до утра не должна была подняться выше шестидесяти четырех градусов по Фаренгейту. В тесной «адской дыре» Майеру приходилось работать скрючившись, и скоро он весь покрылся слоем машинного масла, смешанного с песком и грязью.
Гидравлическая система «Аугусты-205 A-1», гражданской версии прославленного вьетнамского ветерана «Хьюи», имеет два насоса, питающих три гидроусилителя. Каждый из этих насосов подсоединен к главному редуктору и тарелке автомата перекоса, расположенной на валу под колонкой несущего винта.
Майер собрался «похимичить» с гидроусилителем ручки «шаг-газ», с помощью которой летчик перемещает вертолет в вертикальной плоскости.
В техническом справочнике, выпущенном компанией «Белл», было ясно указано, что соответствующий насос находится на левой задней стороне неподвижного корпуса главного редуктора. Отыскав место, где подходит трубка гидропровода, Майер двумя плоскими ключами на 5/8 дюйма развинтил стык и закрыл заглушками конец трубы и патрубок цилиндра. Наружу вытекло немного гидравлической жидкости MIL-H-5606, и Майер промокнул ее ветошью.
Дав отдохнуть рукам и поправив очки, Майер начал искать пробку. Во внешнем корпусе каждого насоса имелось по четыре или пять пробок, или резьбовых заглушек, которыми были закрыты технологические отверстия, проделанные на заводе для наладочных работ. Отверстия были всего три миллиметра в диаметре, а поскольку головка каждой пробки была спилена заподлицо с цилиндром и закрашена зеленой краской, Майер понял, что найти заглушки на ощупь ему, возможно, и не удастся. В случае неудачи придется обстукивать насос, счищая с него краску, а это очень трудоемкое занятие.
После нескольких ложных попаданий Майеру наконец повезло. Он отыскал заглушку, расположенную на противоположной стороне насоса и к тому же достаточно низко. Между заглушкой и стенкой «адской дыры» оставался промежуток дюймов в девять, в нем и вынужден был работать Майер, которому, впрочем, нравились подобные вызовы его мастерству. Орудуя дрелью с установленным под прямым углом шпинделем, в котором было зажато сверло диаметром три миллиметра с режущей поверхностью из сплава стали с вольфрамом, Майер с идеальной точностью удалил заглушку. На одну только эту процедуру у него ушло два часа, ведь приходилось следить, чтобы стальная стружка не попала внутрь насоса.
С мучительным старанием Майер нарезал в новом отверстии резьбу, смазал ее и вкрутил свою собственную пробку. Этот стальной болт был всего на четверть миллиметра длиннее штатной четырехмиллиметровой заглушки, и в глаза отличие не бросалось.
Новая заглушка обладала двумя важными особенностями: по всей длине на ней была напаяна резьба из мягкого сплава, подобно проволоке, намотанной на магнитный сердечник, а в центре стальной квадратной двухмиллиметровой головки было просверлено тонкое отверстие и туда ввинчен болт на глубину 0,25 мм. Сам болт имел толщину полтора миллиметра, и в стенках его головки с противоположных сторон были просверлены два отверстия.