Прогноз погоды для двоих

Соломон Рейчел Линн

– Это же там одной из Линдси прокалывали ухо, подложив кусочек яблока? – Рассел жестами воспроизводит сцену, едва не сбив окончательно с носа очки. – В детстве меня до ужаса пугал этот момент.

– Да, это классика. До чего же сексуальный там был Деннис Куэйд! Моя первая любовь и первый, кого… – Я обрываю себя на полуслове. Расселу совсем необязательно знать, что Деннис Куэйд в роли опытного винодела повлиял на становление моей сексуальности и был первым мужчиной, о котором я фантазировала, экспериментируя с напором душа в ванной. – Короче, он был крутой дилф, – неловко заканчиваю я.

– Дилф?..

–

Ну это как милфа [8] , только про мужчин.

– А-а… – Лицо Рассела опять принимает странно нейтральное выражение. Типичная для него реакция в щекотливых ситуациях. – Но мы отвлеклись. Я считаю, нам это вполне по силам! Мы ведь к ним гораздо ближе, чем все остальные на станции.

Может, и так, только я до сих пор почти не знаю Торренс. Весь первый год провела, стараясь примирить ее настоящую с тем идеальным образом, на котором выросла. Встреча с реальностью отрезвила, и теперь я стараюсь как можно реже попадаться Торренс на глаза. Понятия не имею, как она проводит свободное время, почему распался их брак и как дать им с Сетом второй шанс. Затея нелепая, хотя подыграть Расселу можно.

8

Милфа – от английской аббревиатуры MILF (Mom I’d Like To Fuck). Обозначает зрелую, сексуально привлекательную женщину, которая по возрасту годится говорящему в матери.

– Что же мы будем делать? Писать за них горячие любовные письма?

– Например, запрем в лифте, чтобы они ударились в воспоминания о старых добрых временах.

– Зажжем в их кабинетах свечи и включим соул Марвина Гэя.

Рассел поправляет очки на переносице.

– Вот видишь, вместе – мы сила!

Пробую представить, как Торренс назначает мне регулярные рабочие встречи и дает советы насчет моих прогнозов. Если они с Сетом перестанут ссориться, это вполне вероятно.

– Ну допустим, я в деле! – в шутку заявляю я.

Рассел поднимает стакан, пятый или шестой по счету.

– За мир и гармонию на КСИ-6.

– За это я всегда готова выпить!

Допив, Рассел смотрит на часы.

– Господи, уже почти два часа ночи!

– Я в это время обычно встаю.

Он качает головой.

– Не представляю, как вы выживаете в утреннем эфире.

– Мне нравится. По утрам совсем другая атмосфера. Приятно сознавать, что ты – первая, кого люди услышат этим днем. Некоторые в такое время держатся только на таблетках с кофеином, а мне хватает нескольких глотков кофе и радости от составления прогнозов. Но завтра будет, конечно, жестко.

Мы оплачиваем выпивку (бешеные деньги!). Вставая, я едва не падаю, и Рассел поддерживает меня твердой рукой.

Завтра я обо всем этом пожалею. Мы будем смеяться в комнате отдыха: «Нет, ты представляешь, мы всерьез обсуждали, как бы наладить отношения между Торренс и Сетом!» Однако хоть ненадолго у меня появилась надежда.

– Спокойной ночи, спорткор!

Я салютую. При моей нынешней раскоординации смотрится наверняка нелепо, да и не салютовала я ни разу в жизни, однако сейчас это почему-то кажется самым подходящим прощанием. Рассел

мило салютует мне в ответ.

– А тебе доброго утра, метеодевушка!

5. ПРОГНОЗ: ожидается непрошеная рефлексия, возможны прояснения

Доброго утра не получается. Солнце бьет в глаза, потому что я забыла задернуть блэкаут-шторы. В голове стучит тяжелый молот, язык распух, горло саднит так, будто я проглотила фильтр от пылесоса и запила чистым уксусом. В жизни у меня не было такого дорогого похмелья!

Проверив время на телефоне, едва не падаю в обморок: час дня! Проспала почти всю утреннюю смену!

Поначалу, только устроившись на работу, я пила снотворное, чтобы заснуть, и энергетики, чтобы проснуться, а теперь стараюсь придерживаться режима даже на выходных. Меня это устраивает, но у Гаррисона такой необычный график вызывал досаду. Все еще скучаю по тем временам, когда просыпалась темным утром в его теплых объятиях, однако уже недели две не плачу – по-моему, это прогресс.

В последний раз я плакала, когда, зайдя на «Нетфликс», получила рекомендацию: «Вас может заинтересовать сериал «Корона». Я разрыдалась, потому что «Корона» не просто меня интересует – мы уже посмотрели ее с аккаунта Гаррисона. То, что собственный «Нетфликс» не знает о моей любви к королевским мелодрамам, а значит, и понятия не имеет о нашем расставании с женихом, показалось крайне бестактным.

Поводом для нашей первой и последней ссоры послужила сущая мелочь – тридцать крошечных таблеток, которые я покупаю каждый месяц по рецепту в ближайшей аптеке и выронила из сумочки, в спешке собираясь на Хеллоуин. Уже много лет я успешно держу депрессию под контролем – только сменила антидепрессанты из-за побочных эффектов да нашла себе нового психотерапевта, когда вернулась из Якимы в Сиэтл. Каждое утро закрываюсь в ванной, достаю флакон и принимаю одну таблетку. Говорить об этом Гаррисону не хотелось, иначе он стал бы проводить параллели между мной и моей матерью, спрашивать, почему ушел отец и кто ее очередной ухажер. А мне всего-то и надо было – не допустить в своих отношениях того, что произошло между моими родителями.

Никого из предыдущих парней это не волновало – их вполне устраивало чего-то обо мне не знать. Им нравилась энергичная позитивная Ари, которая не придает большого значения чужому раздражению и никогда не показывает своего. Да мне и самой нравится эта классная, легкая в общении девушка! Когда меня что-то злит, жалуюсь дневнику или Алексу. Если парень забывает о важной дате, сама покупаю себе цветы. Всегда во всем ищу плюсы, и это работает. Разреши я себе быть сложной, выпусти недовольство наружу – и закончится все так же, как с моей матерью.

«Невозможно все время быть жизнерадостной, Ари!» – заявил Гаррисон во время той ссоры, бросив уже не смешной костюм надувного человечка на диван. Он не понял: я существую в двух мирах, и быть со мной можно только в одном из них. Если я и получила от матери хоть один ценный урок, то он таков: удержать человека можно, только оставаясь всегда беззаботной и радостной, как солнечный день. Забавно, учитывая, что я терпеть не могу солнце.

В одиночестве есть несомненный плюс: не нужно ни от кого таиться.